… Отрезвела я сразу после того, как почувствовала мягкую поверхность покрывала. Она была слишком холодная, и я поежилась. Какого-то черта было открыто окно, и я успела замерзнуть за это время. Юля села сверху, ее кожа просто горела, тогда я на секунду согрелась.

- Ты не могла бы закрыть окно? – Попросила я ее и едва заметно улыбнулась.

Она молча кивнула и стремительно закрыла его. Это не спасло меня от нее. От того, что предстояло. Трудно описать то ощущение, когда ты чувствуешь, что что-то становится неизбежным. Внутри все предвозбужденно ноет, тело потряхивает. И я так предательски и наивно понимаю, что что-то должно произойти. То, что было неизбежно все эти года. От этой мысли мне становится не по себе. И Юлька замечает это. Она не может не заметить, как бегают мои глаза из стороны в сторону, лишь бы не сталкиваться с ее глазами.

- Что с тобой? – Волнительно спрашивает она, пытаясь заглянуть мне в лицо, но я все так же отвожу его.

- Все хорошо, – как всегда прекрасно вру я.

- Я люблю тебя, – как всегда хреново врет она.

- Надеюсь, ты делаешь кофе лучше, чем врешь.

Но даже варить кофе она не умела, этим всегда занималась я или Кипер. Раньше. Пока она еще была в проекте, но об этом все предпочитают молчать. Все, даже я.

- Я люблю тебя, почему ты мне не веришь? – Спрашивает она и робко присаживается сверху меня снова.

- Я верю…, – опять вру я.

Я почти верю.

- Ты любишь меня, Лен?

Я молчу. На такие вопросы сейчас мне меньше всего хочется отвечать. Я ведь и правда люблю ее, а она говорить мне это так, словно рассказывает прогноз погоды. И я ничего не хочу говорить ей. Это слишком дорогие для меня слова, самые искренние.

- Почему ты молчишь? – Снова спрашивает она через некоторое время.

К моему горлу начинает подкатывать комок боли, и я вот-вот расплачусь.

- Малыш, я люблю тебя…, – говорит она мне, и я чувствую, что она отрезвела.

- Юля, я не тот человек, которому ты должна это говорить…

- Почему?

- Это все Ваня… – Пытаюсь оправдаться я за нее и себя.

- При чем тут Ваня? Я люблю тебя, ты слышишь!? – Она легонько, но настойчиво встряхивает меня за плечи. – Ты веришь мне?

- Не знаю, – честно отвечаю я.

Она крепко прижимается ко мне и обхватывает мою шею руками. Как же я люблю ее. Почему я не могу ей этого сказать? Почему я не могу поверить ей?

- Я поцелую тебя? – Спрашивает Волкова спустя несколько минут.

Молчу. Что мне говорить? Как мне этого хочется? Лучше молчать. Я отлипляю ее руки от себя и внимательно смотрю в ее глаза. Она так преданно смотрит на меня, что мне становится не по себе. Я сама хочу поцеловать ее.

И целую.

Не знаю, сколько я ждала этого, не знаю, как себе это представляла, но внутри меня все взбунтовалось. Ее губы оказались намного мягче и теплее, чем обычно. И я растворилась в ней. Без конца. Юля осторожно целовала мои губы, ни на секунду не останавливаясь. Когда я поняла, что поцелуй долго не прекращается, уже было все решено. С каждой минутой дыхание становилось все чаще, поцелуи более страстными, а сердце билось все сильнее. Она теснее прижалась ко мне и тут я отчетливо чувствовала, как она дрожит. Ее губы неистово целовали мои, а мои – ее. Никто из нас так и не решился запустить свой язык друг к другу. Теперь это было на замке. Однажды Ваня настучал нам по голове за эти дела, и с тех самых пор мы не позволяли нашим языкам сталкиваться. До этого дня, когда все то, что было неизбежно – случилось. Юлька легонько укусила меня за нижнюю губу и тут же провела по ней своим теплым, шершавым языком. Я уже не могла терпеть и осторожно коснулась ее языка. Нас, словно ударило током. Она шумно выдохнула и начала пуще прежнего целовать меня. Внизу живота разгорался пожар, такого не было никогда. Никогда, до этого дня. До этого дня ничего дальше не заходило. Почти никогда, но сейчас мы были настроены решительно. И совсем не из-за алкоголя или запретов Вани. Ведь запретный плод всегда сладок. Нет, просто так хотелось. Юлька начала действовать первой, а иначе быть и не могло. Как неопытная девственница может совратить ту, которая в свои 14 спала со взрослыми мужиками? Такого не могло быть по определению. Она оставила мою шею в покое и осторожно провела руками от груди к бедрам. Я хотела что-то было сказать, но она не дала мне это сделать и вновь припала своими губами к моим. Тем временем, ее руки плавно перебрались на мою грудь, хотя футболка все еще была на мне. Они бережно легли сверху и легонько сжали ее. На этом ее пытки не закончились, она осторожно нащупала соски и сжала между своими пальчиками. Она на секунду отстранилась и улыбнулась мне.

- Ты воруешь привычки, – все так же улыбаясь, говорит Юля.

- Какие? – Растеряно спрашиваю я, не понимая, о чем она говорит.

- Ты перестала носить лифчики! – Смеется девчонка, и я чувствую, что заливаюсь краской.

В ответ она молча целует меня, и я снова вспоминаю о пламени внизу живота. Ее руки уверенно блуждают по моему телу и тянутся ниже. Там, где все ноет и просит продолжения. Я неловко заерзала, безрезультатно пытаясь справиться с нахлынувшим возбуждением. Кто как ни Волкова знает, что я чувствую. Ведь она чувствовала то же самое все эти года, но сейчас это неизбежно. Так же неизбежно, как наша смерть и слава, свалившаяся на голову. Она берет мои руки и подносит к своей груди, я чувствую, что что-то внутри меня подкатывает к горлу. Кажется, это сердце, которое вот-вот выпрыгнет.

- Не бойся, – шепчет она мне, кладя мои руки к себе на грудь. – Это совсем не страшно…

Я, словно под гипнозом, обхватываю ее грудь ладонями, чувствуя, как бьется ее сердце. Чувствуя, как ее соски так же возбуждены, как мои. Ведь мое тело всего лишь отражение ее тела. И все так просто. И все так неизбежно. Я боязнено и неловко начинаю массировать ее грудь, сминать в своих руках. Стараюсь делать все так, как делала она мне. Это чертовски приятно. Я убеждаюсь в том, что ей это нравится, когда Юлька случайно и тихо застонала. Испугано, я отдернула свои руки и посмотрела на нее.

- Продолжай, пожалуйста, – севшим голосом, попросила она.

Я и продолжила. Более уверенно, более страстно, чувствуя, что с каждой секундой ее тело все больше начинает трястись. Юлька осторожно опустила руку вниз и медленно провела по моей внутренней стороне бедра. Меня слово ударило током, я легонько дернулась, а по моему телу пробежали тысячи мурашек. Я снова хотела что-то сказать, но она перебила мои мысли, перегнала.

- Если ты не хочешь, ничего не будет, – пообещала она, заранее зная ответ.

- Я…

- Боишься? – Спрашивает она и переводит взгляд на меня.

- Нет. – Почти вру я. – Немного…

- Ты хочешь? – Прямо спрашивает она, заранее зная ответ.

Я просто и тупо молчу, мне не по себе. Я никогда не разговаривала в подобных ситуациях.

- Скажи мне, я хочу слышать…

Ничего не хочу говорить, поэтому быстро целую ее в губы, нагло сталкиваясь с ее языком, но она почти тут же отрывается от меня, и не щадя ни минуты, стягивает с меня футболку. Ее губы уверенно переползают на шею, доставляя мне нереальное удовольствие, затем плавно перемещаются на ключицу и сползают ниже. Она на секунду замирает, колеблется, но я прерываю ее размышления, впиваясь пальцами в ее плечи. В ту же секунду ее губы волнительно обхватывают мой сосок, касаясь его языком. Я неожиданно для себя выгибаюсь от наслаждения. Воспользовавшись моментом, Юля медленно опустила меня на покрывало и сползла ниже, чтобы ей было удобней целовать мою грудь. Пока ее язык был занят с одной грудью, рука осторожно трогала другую. От нахлынувших эмоций, я зажмурилась и зажала себе рот. Это было так приятно, что я готова была кричать, вопить и просить ее не останавливаться. Теперь я мучила себя вопросом: «Почему это не произошло раньше?» Наверное, раньше я была не готова. Но если бы я только знала какого это, я бы не отказалась. Ни за что. Неожиданно я почувствовала, что ее губы оставили в покое мои соски, а влажная дорожка от языка потянулась вниз. Я инстинктивно сжала ноги и напряглась. Она улыбнулась и подняла голову.