Джон искренне удивился, когда я спросила, не знает ли он, где сейчас Гардинер. И, что характерно, он даже предложил помочь, поспрашивав у своих знакомых, не видели ли они его. Это было странно, поскольку раньше все их встречи (мне ли не знать) заканчивались тем, что кто-то бил кого-то, а то они и взаимно устраивали обмен подобного рода любезностями. Сейчас же Торнтон спокойно отреагировал на то, что я подошла и начала спрашивать о Филе, а уж то, что он предложил помочь, - вообще нечто из ряда вон.
- У нас с ним были одно время тёрки, - заметив мой скептический настрой, сказал он. Я даже не удержалась и горько вздохнула. «Тёрки»? Да ты был первым в ряду, кто поливал Гардинера грязью, когда на свет всплыла история его детства! – Но сейчас мы всё решили. Правда. К тому же, ты знаешь, как сильно мне могло бы прилететь от отца, если бы выяснилось, что это я что-то с ним сделал.
Честно? Понятия не имела, что всё обстоит именно так, но практика в последнее время показывала, что если главные задиры всех и вся и трепещут перед кем-то, так это перед своими собственными отцами. Быть может, в этом отчасти и была причина их поведения? Срывали зло на тех, кто был в чём-то слабее их или попросту оказался уязвим в тот момент, когда такие решали спускать на кого-то всех собак. Фил ведь практически никогда не отвечал на подобные нападки. Кроме одного раза…
- Тем не менее, - зачем-то решила упомянуть тот случай я, - это не помешало тебе подраться с ним тогда.
Глаза парня на долю секунды удивлённо округлились, словно он ждал, что я забуду о том инциденте, однако он быстро взял себя в руки и уверенно ответил:
- Как бы странно это ни звучало, не я был инициатором. Да не вру я, твою же налево! – последнюю фразу он произнёс из-за того, что я недоверчиво посмотрела на него. Но у меня были все причины не доверять ему. Вздохнув, Джон, почесав затылок, сказал: - Да, я, как и многие, не гнушался ввернуть словцо, когда дело касалось Гардинера. Он, наверное, думал, что все достаточно быстро успокоятся, если он не будет отвечать, но всем нравилось то, что он ничего не говорит по этому поводу, потому и лезли. Однако в тот день не я сказал то, из-за чего Фил словно с цепи сорвался. Но получил я, - парень поморщился.
Я ничего не сказала, потому как буквально боялась спугнуть его. В последнее время мне в голову всё чаще лезли сравнения, что люди подобны маленьким и испуганным диким зверькам. Одно неловкое движение, и вот он, практически доверившийся тебе, убежит восвояси. Так и тут – одно неосторожное слово, и конец диалога.
- Вообще-то, из-за этого я и бесился при встрече с ним, потому что в тот раз я правда молчал. Но когда кто-то рядом со мной вякнул, что-то о его матери, то он и разбираться не стал, - парень вновь скривился. – В принципе, это всё. Даже если это и выглядит так, будто я пытаюсь выставить себя невинной овечкой… Мне, в общем-то, плевать. Но спускать на меня всех собак и думать, что я действительно с радостью что-то сотворил бы с ним, не стоит.
- Я поняла, - вздохнув, ответила я, разочаровавшись из-за того, что ничего дельного выпытать не удалось. – Ты только не создавай вокруг этого шумиху, хорошо? И сообщи как-нибудь, если где увидишь его.
Джон лишь кивнул мне в ответ, после чего я, так и не попрощавшись направилась к выходу из школы. Нужно быть серьёзнее, нужно быть ответственнее, ведь скоро экзамены, но я прекрасно понимала, что на уроках до меня не дойдёт ничего из того, что будут пытаться донести учителя, а на репетиции я точно не смогу сосредоточиться. Это была одна из таких ситуаций, когда отвлечься не получится, поскольку проблема требовала немедленного её разрешения.
Оказавшись дома, я, конечно, получила от мамы, но выгонять обратно она меня не стала, с грустью сообщив, что буквально за десять минут до моего прихода ей позвонила расстроенная Сэм. Ничего. Отец уверял, что Джон с позавчерашнего вечера после хорошей взбучки ещё ни разу не вышел за пределы дома, а уж этому человеку можно было верить, вряд ли бы он стал покрывать его. Хотя… Кто знает, конечно, но где-то на периферии сознания я понимала, что мой горе-одногруппник не при чём. И что тогда?
Я была уверена, что мистер и миссис Уильямс, приготовившись к худшему, уже обзванивали больницы и… те места, в которые звонить до жути не хотелось бы. Но как поступать, если от парня ни весточки?
Время тянулось мучительно, просто болезненно медленно, будто получая садистское удовольствие от того, что с каждой минутой отчаянье достигает своего апогея. Я точно помнила, что сегодня у мамы были какие-то дела, но она сидела дома, словно ожидая, что Фил может заявиться сюда. И она будто не доверяла Долли, которая могла упустить парня, а вот она сама вцепилась бы в него мёртвой хваткой до прихода его родителей. И по ней было видно, что женщина до жути переживает за него. Как и Роберт, практически каждые полчаса звонивший Люси, дабы в который раз услышать то, что новостей нет.
Было около четырёх часов дня, когда у меня начал звонить телефон. Естественно, что в тот момент я первым делом подумала, будто звонит Гардинер, но, конечно же, ошиблась, впервые с унынием взглянув на имя Рэнди, высветившееся на экране. Отвечать не особо-то и хотелось, но на сей раз парень оказался на удивление настойчив. Когда я проигнорировала первый его звонок – он позвонил ещё раз, не желая останавливаться, поэтому я решила взять трубку.
- Алло? – безжизненно ответила я, с трудом представляя, что ему могло от меня понадобиться.
- Я только что разговаривал со Стивеном, - без расшаркиваний начал рыжик и, не дав мне даже слова вставить, спросил: - Родители Фила приходили к нему и спрашивали номер отца Джона… Что-то произошло?
Впервые за всё время нашего знакомства эта его заинтересованность и участие показались мне такими раздражающими, а не обрадовали, как это обычно бывало. Как, интересно, его дядя… Ах, точно… Они же с Филом вместе приходили, когда хотели узнать номер отца Джона. А мистер и миссис Уильямс не могли не объяснить причины, по которой они хотели знать контактный номер родителей одного из учащихся. Но кое-что мне было всё же интересно.
- Почему они обратились именно к Стивену? – спросила я, проигнорировав вопрос, который задал мне парень.
- Он наш куратор, именно он принимает решение, давать доступ к подобного рода информации или нет, - сказал Рэнди, удивляя меня. Стивен был нашим куратором? Нет, настораживало, конечно, что он частенько отслеживал опаздывающих на занятия и приходил даже не на те пары, которые вёл сам. Но куратор…
- Вау, - только и смогла выдавить я, вставая с кровати, на которой до этого лежала, а после побрела к стене, чтобы дотянуться до выключателя и включить свет в комнате, так как до сих пор не удосужилась сделать этого.
- Ты не ответила на мой вопрос, - напомнил рыжик, когда я прищурилась из-за того, что в комнате стало слишком светло. – Что произошло?
Не торопясь отвечать ему, я вяло пошаркала обратно к постели, рухнув на неё, чувствуя, что я абсолютно выжата. Сил не оставалось ни на что, хотя не сделала я, по сути, тоже ничего. Однако откуда-то у меня всё же нашлось немного энергии для того, чтобы вкратце описать Рэнди сложившуюся ситуацию. Парень притих на то время, что я говорила, будто обдумывал каждое слово, я же просто вываливала на него весь стресс, накопившийся за день, рассказывая не только то, что произошло, но и говоря, что по этому поводу думаю лично я.
- Кэтрин, - послышался голос парня после того, как я закончила, - ты помнишь, что я тебе сказал позавчера на прощание?
Я нахмурилась. Сил на то, чтобы злиться, уже не было, поэтому я, решив приберечь все самые острые слова, которые только знаю, для Гардинера, решила порыться в памяти и выудить оттуда фразу, которая могла иметь хоть какое-то отношение к нашему разговору, раз уж Рэнди решил упомянуть об этом.
- Я попросил позвонить мне, если вдруг что случится, - напомнил рыжик, так как моё молчание явно затянулось.
