- Не буду. - пообещала я.

Я уже засыпала, когда снова раздался звонок. Преодолевая вязкую дрему и с трудом передвигая налитые свинцом ноги, я добрела до телефона и хриплым со сна голосом пробурчала:

- Слушаю.

Звонил Николай, которому видно не спалось и он от нечего делать решил пообщаться со мной.

- Как дела?

- Нормально.

- А чего голос такой странный? Плакала?

- Спала, а ты меня разбудил. Между прочим, я и сейчас ещё сплю, поэтому быстро излагай, чего надо, и пойду досыпать. Я снотворное приняла.

- Да ничего особенного. Просто так звоню. - растерялся приятель. Сижу тут, скучаю. Мысли всякие одолевают, вот и позвонил тебе. Думал, интересное что расскажешь.

- Расскажу! Меня вызывали на допрос. Подозревают в попытке отравления Марины Ивановны.

- Ну и...? - заинтересовался Николай.

- Всеми силами пыталась убедить их в своей непричастности, но есть реальный шанс превратиться в главную подозреваемую. - сердито ответила я и положила трубку.

Глава 28

Все воскресенье я провалялась в кровати, не находя сил даже для того, чтобы выползти из неё и согреть себе чаю. На меня напала небычная для меня аппатия. Не было желания ни вставать, ни умываться, ни кушать. Несколько раз делала усилие стряхнуть с себя сонливость, но каждый раз попытка оканчивалась неудачей и я снова впадала в дрему. В один из немногих моментов просветления в голову пришла мысль, что я заболела. Вяло подумала, что родственников у меня нет, ухаживать за мной некому и вообще я никому не нужна. По щеке скатилась одинокая слезинка.

- Помру здесь в одиночестве и ни одна живая душа об этом не пожалеет. - горько вздохнула я и опять задремала.

А на утро следующего дня проснулась, как ни странно, бодрой и совершенно здоровой.

В отличном настроении влетела в приемную и ещё в дверях услышала, как из хозяйского кабинета несется громкий голос Григория:

- Делайте, как приказываю. Ваши соображения меня не интересуют. У Вас есть конкретные обязанности, вот и выполняйте их. А думать предоставьте тому, кто поумней.

- Ты что тут делаешь? - растерянно поинтересовалась я.

Гришка сурово посмотрел на меня и строго заметил:

- Опаздываешь. Рабочий день уже начался, а ты только являешься. Будешь продолжать в том же духе-уволю! Желающих занять твое место найдется достаточно!

Несправедливость упрека задела и я оскорбленно вспыхнула:

- До начала ещё десять минут! А уволить меня не в твоих силах. Здесь есть хозяин, ему и решать.

- Теперь хозяин я. - торжествено изрек Гришка и, не удержавшись, расплылся в довольной улыбке.

- Как это? - моргнула я.

- А так! - возвестил Григорий . - Николай пропал, а после него я самый старший в семье, значит и глава фирмы теперь я!

- Ты что несешь? - прошептала я и по уже сложившейся привычке без сил упала на ближайший стул.

- Ничего не несу, правду говорю! Вчера Николай исчез. Возвращался вечером с работы и пропал. Из офиса выехал, а до дома не добрался. Машину нашли на шоссе в семи километрах от поста ГАИ. Стоит с распахнутыми дверями, на сидении кровь, в лобовом стекле дырки от пуль, а Кольки нету!

- Куда ж он делся? - растерялась я.

- А неизвестно! Милиция всю ночь округу прочесывала, да без толку.

Рассказанная Гришкой история выглядела совершенно невероятно и рождала тьму вопросов, но задать их я не успела: в кабинет вихрем влетела разгневанная Татьяна.

- Что это ты тут расселся? - с порога выпалила она, меча в родственника свирепые взгляды.

Позади неё безмолвной тенью маячил Михаил.

- Что это ты тут расселся, я тебя спрашиваю. - повторила Татьяна, твердой поступью приближаясь к столу за которым затаился новый хозяин.

При её появлении Григорий явно струхнул и даже отодвинулся от греха подальше к стеночке. Однако, быстро опомнился и бросился в бой:

- Кольки нет и я принял управление на себя. Бизнес не должен страдать от того, что случилась беда. Как самый старший в семье, теперь я глава всему.

- Ой, ой, ой, насмешил! Глава семьи нашелся! - деланно захохотала Татьяна, потом неожиданно оборвала смех и резко объявила: Нет никакого главы семьи! Так и заруби на своем курносом носу. И ты и мы-одинаковые наследники и имеем равные права. Не надейся, что все подгребешь под себя и будешь самолично заправлять. Не выйдет! Я тебе этого не позволю!

- Да кто ты такая? - возмутился Грирогий. - Ты чего расходилась? Оженила на себе нашего лопуха, нарожала ему детей и думаешь, приобрела какие-то права? Да ты никто! Пустое место! Тьфу! Хочешь фирму получить? А это видела?

Он сложил короткие пальцы во внушительный кукиши и потряс им перед лицом остолбеневшей женщины.

- Это я пустое место? - выдохнула она. - Ну, это ты глубоко заблуждаешься! Да я тебя по судам затаскаю! Я тебя до гола раздену и в одних подштаниках по свету пущу! И тогда посмотрим, будет ли с тобой водиться твоя Ниночка!

У Григория отпала челюсть, а Татьяна торжествующе захохотала:

- Что, съел? Думал, никто не знает про твои шашни с этой городской шалавой? Думаешь, никому неизвестно, как ты на неё денежки просаживал, по ресторанам водил? Ошибаешься, милок! Люди все видят. Между прочим, где лес за который ты немыслимые бабки отвалил? Накрылся медным тазом? Так оно и понятно! Фирма-то Нинке-шалаве принадлежить! Вот вы с ней сговорились и кинули на пару старшего братца. Только со мной этот номер у тебя не пройдет. Ты наши кровные у своей крали заберешь и назад в зубах принесешь. Сюда положишь!

Она с силой хлопнула ладонью по столу, указывая точное место, куда следует класть украденные деньги.

Григорий сидел с выпученными глазами и хватал воздух ртом, а Татьяна продолжала наступать:

- И не надейся, что удастся отвертеться. Мне про тебя такое известно, что и за решетку загреметь не долго. Это Николай по доброте душевной смотрел на твои выходки сквозь пальцы, а я тебя за мошенничество и воровство быстро под статью подведу. И мне плевать, что ты родственник.

Она перевела дух и уже спокойнее продолжала:

- Николай тебя из нищиты вытащил, а ты ему пакостил из - под тишка. Воровал по мелочи, да Нинке своей таскал. А теперь, когда брата не стало, решил все, что семье принадлежит, ей отдать? Ничего у тебя не получится! Не на ту напал! Не позволю!

Григорий не выдержал, выскочил из-за стола и брызжа слюной в лицо невестке, заорал:

- Да ты на себя посмотри! Кто ты есть? Медсестра! Только и умеешь, что судно за больными выносить. Шлялась, блудила, пока нашего недоумка не подцепила.

Услышав такое, Михаил сделал шаг вперед и собрался врезать любимому братцу в челюсть, но Татьяна остановила его:

- Не трогай, Миша. Пускай выскажется.

Мишка покорно отступил назад и снова замер у стены на манер восковой фигуры, а Гришка продолжал разоряться:

- Рассчитывала хорошо пожить? А как иначе при таком-то крутом брате? Только просчиталась ты, Танечка! Не очень-то он вам денег и отсыпал. Ни квартиры, ни машины не подарил, даже мебель в материном доме не поменял. Как стояли там продавленный диван и покосившийся буфет, так и продолжают стоять. Тошно тебе от всего этого было, а? Думаешь, не заметно было, как ты от зависти к Ритке кисла? Потому и шпионила, вынюхивала все вокруг, да к Кольке бегала докладывать. Подлизывалась, хорошей быть хотела! А все зря! Денег от этого больше не обламывалось! А теперь Кольки не стало и ты решила, что наступил твой зведный час? В наследницы себя записала? Тоже мне, наследница выискалась! Кто ты нам? Что ты в бизнесе понимаешь?

- Что тут за шум? - раздался спокойный голос.

Крик разом смолк и все головы повернулись в сторону двери. На пороге стояла одетая с головы до ног в черное Маргарита.

- Что вы все делаете в этом кабинет? - строго спросила она.

- Вот, новый хозяин фирмы выискался. - Татьяна обвиняюще ткнула пальцем в сторону Григория.

Колькина жена перевела взгляд на среднего брата и тихим голосом объявила: