Возясь в саду, неожиданно услышала быстро приближающийся рев мощного мотора. С того места, где я стояла, ничего видно не было, но в полуденной сонной тишине нашей улочки, чей мирный покой нарушали лишь одинокие прохожие, а появление машины было почти событием, противный визг тормозов вблизи дома не мог не вызвать чувство неясной тревоги. Вслед за этим раздался резкий хлопок закрывшейся дверцы автомобиля и тяжелые торопливые шаги по гравию. Заинтригованная, выглянула из-за угла и успела увидеть, как Николай, странно пригнувшись, взбегает на свое крыльцо.

Наши дома стояли практически рядом, между участками даже забора не было, а граница обозначалась высаженными в ряд кустами. Я привычно нырнула в заросли крыжовника и в следующую минуту уже была на соседской территории. Не теряя времени опрометью бросилась к дому и без церемоний вломилась на веранду, где и обнаружила Николая с небольшим зеркалом в руках. Страдальчески сморщившись, он внимательно рассматривал продольную рану на шее, время от времени осторожно промакивая платком сочашуюся кровь. Услышав шаги за спиной, вздрогнул и нервно дернулся в сторону. Мне показалось, что первым его желанием было скрыться в соседней комнате, но потом он взял себя в руки и остался на месте. Только рану прикрыл платком и сердито покосился на меня.

- Что случилось? - выпалила я с порога.

- Ничего. - буркнул друг детства и повернулся ко мне спиной, демонстрируя явное нежелание продолжать разговор.

Но я с такими его приемчиками была знакома с давних пор. Они на меня и тогда впечатления не производили, и сейчас не могли заставить отступить.

- Как это ничего? - рассердилась я. - Не успел отъехать и вдруг несешься назад, как оглашенный, а на шее невесть откуда появившаяся царапина. И после этого ты говоришь, что ничего не произошло? За дуру меня держишь? Быстро рассказывай, что стряслось!

Мое поведение было крайне бесцеремонным и никому другому такой вольности независимый и обидчивый Николай не спустил бы. Но то другие, а то я! Не смотря на пролетевшие годы и взаимные обиды, в моей памяти ещё сохранилась уверенность в своей вседозволенности и я продолжала ею нахально пользоваться:

- Откуда это? Колись быстро!

Приятель тяжело повернулся ко мне всем корпусом и неохотя процедил сквозь сцепленные зубы:

- В меня только что стреляли.

- Как это? Прямо среди белого дня, на глазах у людей? - охнула я, моментально теряя весь апломб.

- Где ты людей видела? - рассвирепел дружок. - На улице ни души! Словно вымерли!

- Но ведь все равно средь бела дня! - пискнула я.

- Хоть средь бела дня, хоть средь темной ночи, какая разница? вскипел Николай, раздосадованный моей глупостью.

В тот момент ему больше всего хотелось остаться одному, а не отвечать на нелепые расспросы испуганной дамочки, пусть даже давным-давно она была его первой и страстной любовью. Все это я прекрасно понимала, но повернуться и уйти было выше моих сил, поэтому решила сменить тактику и зайти с другого бока.

Выждав минуту, чтобы немного успокоиться и унять противную дрожь в голосе, деловито поинтересовалась:

- Ты видел стрелявшего?

Он коротко кивнул и тут же скривился, потому что резкое движение причинило боль.

- Разглядел?

Николай открыл было рот, собираясь ответить, но потом передумал и решительно бросил:

- Нет. Стреляли из кустов. Листва мешала.

Может кто другой и поверил бы ему, только не я. Слишком хорошо знала дружка, чтоб простодушно купиться на такой ответ. Интонация и торопливость выдали его с головой и у меня появилась уверенность, что он знал стрелявшего, вот только распространяться об этом не желал. В былые времена я тут же пристала бы с расспросами и в конце концов добилась бы правды. Но те времена давно миновали, между нами легло много всякого разного и я потеряла право на доверие. Поэтому, не стала напирать, сделала вид, что поверила и спросила:

- Почему в тебя стреляли? Знаешь причину?

- Причина всегда найдется. - повел он мощным плечом.

- Это что ж получается? У тебя есть враги?

Мои расспросы его здорово раздражали, какое-то время он сдерживался, а тут сорвался:

- Враги имеются у каждого! Прожив на свете тридцать с лишком лет нельзя сказать, что никого не обидел, пусть даже ненароком. Думаешь, у тебя их нет?

- Нет, конечно!

- Ошибаешься! У тебя, наверняка, они тоже есть, но ты о них просто не догадываешься.

Тут Николай усмехнулся и грустно добавил:

- Но ты особо не печалься, враг, если он настоящий, в конце концов обязательно даст о себе знать.

От этих слов я почувствовала себя страшно неуютно и, чтоб отвлечься, пробормотала:

- Давай рану посмотрю. Может обработать нужно.

Он отступил на шаг:

- Это не рана, просто царапина. Пуля прошла по касательной и немного содрала кожу. Заклею пластырем и через неделю следа не останется.

Обыденные словами, но мне вновь стало зябко, захотелось повернуться и уйти.

- Если я тебе не нужна, пойду к себе. Дел полно.

Николай внимательно посмотрел мне в глаза и тихо произнес:

- Ты мне всегда нужна. Не было дня, чтоб о тебе не думал.

Под этим пристальным взглядом я окончательно смешалась, но, не желая уступать, хмыкнула:

- А я считала, что все твои мысли занимает империя.

Не отводя глаз, он медленно кивнул, соглашаясь:

- Она для меня очень много значит, но на первом месте все же ты.

У меня не было никакого желания вступать на скользкую почву выяснения отношений и я невпопад брякнула:

- Ага! Ну, ладно! Тогда я пошла.

С этими словами выскользнула за дверь и опрометью бросилась к себе. Щеки пылали ярким румянцем, а в душе поселилась неизъяснимая тревога. И это мне здорово не нравилось.

Глава 2

Я не собиралась идти на день рождения. Настроение после отъезда из Москвы было, прямо скажем, минорное, дальнейшая жизнь виделась исключительно в черном цвете, а прошлое казалось одной большой ошибкой. Занимаясь домашними делами, я перебирала в памяти собственные просчеты и корила себя за них последними словами. Однако, ближе к вечеру, когда все дела были переделаны, а копаться в себе надоело, мое настроение изменилось. Неожиданно подумалось, с чего это мне запирать себя в четырех стенах? Не дело это! Раз уж вернулась в этот город и собираюсь в нем жить, нужно налаживать старые связи, обзаводиться новыми знакомыми, а не сидеть дома и кукситься. Решила начать жизнь с новой страницы, ну так и начинай не откладывая! Обретя точку опоры, сказала себе, что для начала не плохо было бы просто выйти в люди.

Дворец пионеров располагался в историческом центре, рядом с собором. На автобусе добралась до главной улицы города, которая раньше называлась Советской, а теперь, согласно новым веяниям, была переименована в Дворянскую. От остановки до бывшего Дворца было рукой подать и я неторопливо пошла по узкому тротуару мимо двухэтажных домов, дивясь какие же они, оказывается, низкие и провинциальные. Пришла мысль, что после Москвы будет трудно привыкать к жизни в заштатном городе. А ведь когда-то мне очень нравилось гулять по этой улице. Все вокруг казалось большими и солидными и я свято верила, что именно здесь и находится центр цивилизации. Миновав собор, который в народе носил название Красного, свернула за угол и оказалась в узком переулке, прямо против бывшего Дворца пионеров.

Приятель не врал, теперь здание действительно выглядело совсем иначе. И про немалые средства, вложенные в его реставрацию, он тоже не врал. Если раньше оно был унылым и обшарпанным, то теперь, с выкрашенными в розовый цвет стенами, с новыми дверями и оконными рамами, с сиящей цинком крышей, походило на пряничный домик из немецких сказок. Помню, была у меня такая книга с цветными картинками и мы с Колькой очень её любили. Правда, привлекали нас совершенно разные вещи. Меня завораживали изображения принцев на конях и златокудрых красавиц, которые я могла рассматривать часами. Дружка же подобные глупости не трогали, его интересовали более прозаические вещи. Он по многу раз заставлял меня перечитывать историю о том, как маленький Ганс наказал жадную старуху. Когда он в очередной раз тыкал чумазым пальцем в опостылевшую сказку, я горько жалела, что научилась читать раньше него.