— Камень у тебя в руке, что это? — поинтересовалась она.
— Это талисман, — насупился Кили, сурово глядя на эльфийку. — На нем лежат сильные чары. Если руны на камне прочтет не гном… То быть ему навеки проклятым, — быстро закончил он, подняв камень на уровень глаз Тауриэль.
Та испуганно отшатнулась и, отведя взгляд, собралась уйти.
— Или нет, — добавил Кили. — Если ты не веришь в такие штуки. Это просто памятка.
Тауриэль снова посмотрела на гнома, на ее лице заиграла легкая улыбка.
— Рунный камень, — пояснил Кили. — Матушка дала мне его, чтобы я не забыл о своем обещании.
— Каком обещании? — Тауриэль вплотную подошла к решетке.
— Вернуться к ней, — Кили подкинул камешек вверх и снова поймал его. — Она волнуется. Считает, я безрассудный.
— А это так?
— Неа, — простодушно ответил Кили, снова подбросив камень. Но на этот раз камешек ускользнул от него, выкатившись из темницы. Если бы Тауриэль не наступила на него, останавливая, рунный камень улетел бы на нижний уровень или в реку, которая протекала между камерами темницы. Она взяла плоский маленький теплый от рук гнома камешек в руки. Кили вскочил на ноги. Тауриэль подняла руку с камешком кверху, глядя на руны.
— Похоже у вас там гулянка наверху? — спросил Кили, услышав веселые голоса и пение.
— Сегодня Marath in Galad, Пир Звездного Света, — улыбнулась Тауриэль. Эльфийка повернулась к Кили спиной и посмотрела на тот кусочек неба, что проглядывался из темниц. — Всякий свет священен для эльдар. Но лесным эльфам милее всех свет звезд.
— Мне он всегда казался холодным, — произнес Кили, поморщившись. — Чужой… и недосягаемый, — поглядел он на Тауриэль.
— Это свет памяти, — возразила эльфийка, обернувшись. — Прекрасный и чистый, — она подошла к решетке. — Как твое обещание, — вернула камень хозяину эльфийка. — Иногда я ухожу гулять на закате, — тихо призналась она. — Сквозь лес, к сумеречным горам. Я смотрю, как мир накрывает тьма и все заполняет белый свет вечности.
— А я видел огненную луну, — вторил ей Кили. — Она взошла над перевалом у Дунланда, здоровенная! Вся красная с золотым заполнила все небо. Мы сопровождали купцов из Эред-Луина, они меняли серебро на меха. Мы шли по зеленому тракту на юг, и гора была по левую руку. И вдруг появилась она — огромная огненная луна освещала нам путь. Хотел бы я показать тебе пещеры, наполненные самоцветами, как твои белоснежные звезды.
Тауриэль улыбнулась и присела на ступеньку лестницы, проходящей мимо темницы. Ей нравился голос Кили. То, как он рассказывал, то растягивая фразы, то быстро заканчивая предложение.
У гнома в запасе было множество красивых историй, которыми он желал поделиться с эльфийкой.
========== Глава 8. Под небесным куполом ==========
Комментарий к Глава 8. Под небесным куполом
муз.сопровождение
Placebo - Follow the cobs back home
Michael Kamen – Longing
***
Загораются, точно искрами,
Сотни звёзд, берегами дальними.
Что послали свет так немыслимо,
Так незримо веками давними.
***
— Дверь заперта снаружи, — отозвалась Лириан на третий стук в дверь.
— Я знаю, — Леголас приоткрыл дверь. — Это вежливость.
— До этого момента ты был не очень-то вежлив, — хмыкнула Лириан.
— Я просто недолюбливаю гномов, которые врываются на нашу границу с оружием, — призвал ее к разуму Леголас.
— Мы не врывались, — ощетинилась Лириан, отбросив за спину сбившуюся прядь волос. — Мы заблудились, нас чары сбили с тропы, а пауки с курса.
Леголас улыбнулся краешком губ, оценив иронию.
— Manan le tol? (Зачем ты пришел?)— Лириан отвернулась от принца и уставилась в окно, в котором ровным счетом ничего не было видно, кроме заслонявшей ставни кромки высокого дуба.
— Sinare ned ardhor Marath in Galad. Ni tol-estar allen erin in (Сегодня в королевстве Пир Звездного Света. Я пришел позвать тебя на него).
— Думаешь, я буду праздновать, пока мои друзья томятся в темнице? — яростно посмотрела она на Леголаса, сверкнул зелеными глазами. — Торин не пошел на сделку, да?
Леголас покачал головой:
— Я же говорил, что он не примет предложение моего отца. Лириан, соглашайся на предложение. На празднике будет еда, ты верно голодна с дороги.
Подумав о том, что на этот праздник лучше сходить Бильбо, она гневно сказала:
— Не помешало бы накормить всех пленных, а не только принцессу.
— Мой отец, конечно, не образец мягкости королей, но держать пленных голодными не станет. Гномам принесли еду.
Значит голодным останется только бедный маленький хоббит, бродивший сейчас по замку и прятавшийся ото всех. Из уважения к нему, Лириан не собиралась брать в рот ни кусочка пищи.
Принц подошел поближе к эльфийке и положил на резной деревянный стол подаренное ей оружие.
— Откуда у тебя этот лук? — задал он вопрос без обиняков. — Он не принадлежит тебе, ведь так?
— Видимо, его я тоже украла, как Торин Оркрист, — буркнула Лириан, не вставая с подоконника и не смотря на лук.
— Если бы ты его украла, я бы с тобой сейчас не разговаривал, — ответил Леголас. — Смею догадываться, что этот лук сделал Беорн-оборотень. Я слышал о нем кое-что.
Лириан промолчала. Она злилась, что позволила своим эмоциям зайти далеко в разговоре с принцем. Леголасу не нравился враждебный настрой эльфийки. Он не желал ей зла.
— Lasta-nin (Послушай), — мирно сказал он. — Pada, thuia gwelw, ni allen ma ped (Идем, подышим воздухом, я тебе кое-что скажу).
— Ni u inwisti pada (Я не настроена гулять), — Лириан слезла с подоконника, чтобы присесть в темный уголок покоев на кресло, укрыться от всего мира, готовясь к тому, что скоро нужно будет поехать домой. Зато она сможет забрать хоббита и сказать отцу, как худо приходиться гномам. Возможно, Элронд что-то сможет предпринять.
Леголас остановил ее на полдороге, несильно схватив за руку и развернув к себе.
— U-tarlanc (Не упрямься), — сказал он, слегка склонив голову на бок.
Лириан высвободилась из хватки и уселась на кровать, сложив руки на груди. Гнев потихоньку покидал ее. Поначалу эльфийке хотелось разгромить все в этой комнате, пойти к Трандуилу и высказать все, что она думает. Элронд, высоко учтивый Владыка, не одобрил бы ее поведение — слишком оно отдает юношеским максимализмом, желанием везде и всюду добиться справедливости. Как принцесса, она должна была вести себя достойно и церемониально. Но Лириан была странной принцессой, которая сидела на кровати и тихонько пыхтела от злости.
Леголас вздохнул. Упрямая, не хуже гнома. Он подошел к кровати и сел рядом:
— В чем дело? В Имладрисе ты всегда была веселой и любила праздники.
— А ты был добрым и вежливым, — буркнула Лириан. — А дома ты грубый и злой…
Леголас почему-то улыбнулся.
— Это не так, — произнес он. — Это же мое королевство. Мой долг нести службу и выполнять приказы моего отца. И перед своей стражей я должен выглядеть убедительно. У нас есть определенные законы. И они отличаются от законов Имладриса. Мы не любим гномов, потому что наши с ними отношения в прошлом и настоящем далеки от хороших. Много предательства, много стыда. Наши границы охраняются гораздо сильнее границ Ривенделла. У нас под боком Дул-Гулдур, Раздраконье, Глухомань и северные лихие земли. И у моего отца нет волшебного кольца, охраняющего границы, приходиться уповать на силы стражи.
Лириан глянула на Леголаса. Он говорил тихо и спокойно, но не как его отец, растягивая слова и давая голосу низкую, но громкую ноту. Леголас говорил почти шепотом. А в темно-синих глазах отражался блеск свечи, стоявшей на тумбе. Глаза были грустные. Словно он пережил много тяжких времен. Лириан поймала себя на мысли, что раньше не замечала этой грусти. Видимо сама была слишком весела и безмятежна, юна и легкомысленна, чтобы видеть глубину прожитых веков в этих глазах. Леголас говорил ей разумные вещи. Долг перед королем и его поведение вне службы — разные вещи. Сейчас перед ней снова сидел тот Леголас, которого она знала, а не тот грозный принц Лесного Королевства. Ей вдруг стало жарко.
