Глава седьмая

Эдвард

«Джейк оказался честнее меня! — с сожалением думал он о своей слабости. — Он сделал, как обещал — самоустранился и не мешал мне. Честный пес!» — с уважением Эдвард подумал о нем. «Если бы Джейк не был оборотнем, то иметь такого друга, было бы честью для меня… Он оказался жертвой нелепой ошибки, а я воспользовался этим, чтобы вернуть себе Беллу», — с горечью и обреченностью раздумывал Каллен.

Она стала еще более притягательна и еще более недоступна для него. Она изменилась: утратила детские иллюзии, стала жестче, требовательнее, капризнее и в миллион раз желаннее… Она, не ведая того, что говорит, бросила однажды фразу, что стала ведьмой… Глупая Белла! Что может быть притягательнее молодой, красивой, дерзкой и желанной ведьмы для вампира… Ведьма, которую вампир желает до исступления. Любая из них прилетела бы с другого конца света, чтобы предаться наслаждению, зная, какой абсолютной жаждой обладания одержим вампир, когда он чувствует голод по ней. Любая…. Но, не Белла! Она решила извести его окончательно… Она стала осторожна, как вампир на охоте. Она с легкостью разрушает все его уловки. Она сопротивляется его Зову… Если бы он не бредил ею, если бы он мог избавиться от наваждения по имени Белла, он бы уже утолил ею свою Жажду. Нет, он бы дождался момента… Потеря девственности дает девушке такой энергетический заряд, который делает её кровь нектаром. Именно кровь не девственницы наиболее желанна! И даже осуждение отца ничего бы для него не значило… Какие муки! Медленно сходить с ума каждый день, находясь рядом с ней, упиваться ароматом ее крови и слышать, как она поет в ее венах…

Она хорошела и менялась, как экзотическая бабочка. Они часами пропадали с Элис в ее комнате, а он сходил с ума, зная, чему сестренка может научить Беллу… Только тому, как еще сильнее пустить корни ядовитого растения в его воспаленном мозгу!

Он — вампир, он не человек! Мало кто знает, что вампир не может войти в дом без приглашения кого-то, из живущих в нем. Его она больше не приглашала, окна были закрыты для него — приглашения не было! Он находился около нее постоянно, но не рядом с ней! Он был ее тенью, но на расстоянии! Она стала осторожна и хитра! Он любовался ею, восхищался ее новой сутью: она сама того не зная, стала полуженщиной, полувампиром, какой-то женщиной-вамп! Страшное, притягательное, сводящее с ума существо. Она рассталась легко с той «старой» Беллой, но эта «новая» Белла творила с ним, абсолютно все. Она играла им: она то, подпускала его к себе, то гнала прочь… И ему это доставляло удовольствие. И, наконец, самое последнее из его мучений, причинявшее ему больше всего страданий. Безразличие Беллы. Она больше никогда не пыталась с ним заговорить…. Насколько он знал, она вообще больше о нем не думала. Это приводило его в дикое бешенство!

Элис обожала ее. Она просто растворилась в ней. Она баловала ее, дарила ей подарки, одевала ее, как шикарную модель. Элис настолько постаралась, что Белла чувствовала себя органично в своем новом образе и продолжала ядом вливаться в него. «Мой наркотик! Мой любимый сорт героина! — как заклинание, как приговор звучали эти слова, в его мыслях. — Меня ни что не остановит. Жажда обладания, голод по ней — стало для меня единственной целью. Я не отпущу ее от себя никогда. Она — моя!» — Эдвард был, словно, одержим этими мыслями. Он сердился на Элис. Для общения с ним у нее не было времени, Элис поработила ее. Сколько раз он был готов придушить сестру за это! Он пытался проникнуть в мысли Элис, но там царил такой хаос, столько брендов и новых коллекций, что он поспешил убраться оттуда восвояси!

Белла усиленно готовилась для поступления в колледж. Такой вывод сделал он, наблюдая с каким упорством, она проводит столько времени в библиотеках, архивах и сколько книг ей приходит почтой. Она восхищала его все больше и больше. Он гордился ей, как будто это было творением его рук. Возможно… Отчасти…

Элис готовила ей сюрприз: какой-то умопомрачительный наряд на выпускной и прическу в самом модном салоне. Эдвард ждал этого с содроганием! Он тоже готовил ей сюрприз… Но, не знал, как она воспримет его. Та Белла, скорее всего бы не приняла, но эта … Он не знал. Ему так хочется ее баловать и делать ей подарки! От такого подарка она точно не откажется… Он был в предвкушении. Она полюбила скорость и быстроту. Это ей точно понравится…

Однажды, когда Элис, сидя на диване в гостиной, была одна, он решил заглянуть в ее мысли… Он не увидел там ничего… Пустота… Он решил поговорить с сестрой. О чем она думала? Ведь не оборотни же ее интересовали…

Дождавшись момента, Эдвард подошел к ней. Она выглядела встревоженной.

— Элис, у тебя расстроенный вид! Что случилось, сестренка? — желая помочь ей, сказал он.

— Эдвард! Мне страшно…. — она была и в правду напугана. — В последнее время, думая о Белле, я ничего не вижу… — она с тоской посмотрела ему в глаза.

— Не надо, Элис! — отмахнулся он от ее успокоительных мыслей. — Я знаю, что это значит…

— Эдвард! Ты же знаешь… Мои видения не всегда…

— Она выбрала не меня. Она приняла решение… — оборвав сестру на полуслове, с рычанием в голосе произнес он. — Я не нужен ей! Этот пес заплатит мне… Я убью его, Элис! С каким удовольствием я его убью… — он перестал себя контролировать.

С хищным рыком он схватил инкрустированный столик, которым так дорожила Эсми, и с силой кинул его в первом, попавшемся направлении. Страшный грохот и звон разбитого стекла, вторили треску разлетевшейся от удара двери. Он был в бешенстве. Ярость жгла, причиняя физическую боль. Он начал бежать до того как выбрался из дома. Он пересек реку одним прыжком и умчался в лес. Эдвард бежал, не разбирая дороги, в направлении дома Беллы. Начинались сумерки…. Злость, дикая злоба душила его…

«Он нарушил перемирие между нами… Он играл не по правилам… Но, я знаю, я чувствовал по запаху — он близко к ней не приближался! Даже, когда охранял Беллу по ночам, он не подходил к ней. Я обегал территорию по его следам, я знал его запах; знал, его любимое место, где лучше всего просматривается комната Беллы, он часто там просиживал, но к ней не приближался! Он был честен со мной, мне не в чем его упрекнуть!» — его мысли судорожно носились около Джейка. Он чувствовал, что теряет Беллу безвозвратно и виноват в этом Джейк, просто потому что она выбрала его.

Он быстро добрался до дома шерифа. Притаившись в темноте и втянув воздух ноздрями, он не обнаружил присутствие Джейка. Его здесь не было сегодня, и нет! Он услышал шум в доме и беготню. Через мгновение из дома вылетела Белла, как будто за ней черти гнались, запрыгнула в пикап, и помчалась, как заполошная… Куда, она? С момента возвращения из Вольтерры, Белла никуда не ездила, за исключением школы, магазинов, библиотек, почты, работы у Ньютонов и Сиэтла. В Ла-Пуш она не ездила….

Прячась за деревьями и подлеском, ныряя в заросли папоротников, он бежал за ней. Белла торопилась. Она гнала свой грузовичок нещадно. На перекрестке она свернула… Черт! …. свернула на дорогу в Ла-Пуш… Дальше ему путь был закрыт…. Граница.

Эдвард ждал ее… Прошло много времени. На землю медленно спускалась ночь. Новолуние…. Сплошная темнота…. Идеальное время для вампиров и оборотней….Идеальное время свести счеты…

«Оборотни великолепно ориентируются в лесу… Один альфа — оборотень гораздо сильнее любого простого вампира в схватке без оружия…Джейкоба по силе и мощи превосходит только вожак. Но, он сильнее меня! Я ослаблен, потому что жажду утоляю кровью животных. И не отношусь к высококровным элитным вампирам, я простой вампир, я достаточно хорошо обучен, но я знаю свой предел…Джейка мне не одолеть! Он разорвет меня мгновенно! — Эдвард с сожалением и безысходностью обвел лес, словно прощаясь с ним. — Значит, пусть будет так! Я буду драться с Блэком! И пусть Совет Старейшин простит меня!» — он принял решение и был готов к битве. Он услышал звук мотора невдалеке. Белла возвращалась домой.