Решительность и твердость, . характерные для Ф. Н. Чернышева, помогали ему во многих обстоятельствах его сложной жизни — не только в тяжелых экспедиционных условиях, но и в служебной обстановке. Та же решительность была характерна и для научных исследований Ф. Н. Чернышева, но иногда она приводила его к ошибкам. Так, Ф. Н. Чернышев, увлеченный своим открытием на западном склоне Урала мощных толщ девонских отложений, пересматривал с этих позиций стратиграфические схемы палеозоя других регионов, что в ряде случаев было неоправданным. Решительность в отстаивании своей научной позиции не исключала его внимания к взглядам своих оппонентов. Об этом свидетельствует, в частности, дискуссия о термине «пермо-карбон», которая разгорелась в Геологическом комитете в 1906 г. между Ф. Н. Чернышевым и Η. Н. Яковлевым. Но импульсивность и увлеченность его натуры приносила иногда вред его научной репутации заставляла его настаивать на некоторых спорных идеях, а благодаря способности увлечь слушателей и подчиненных приводила к ошибкам.

Твердость характера Ф. Н. Чернышева вполне гармонично сочеталась с человечностью и добротой. Существует много свидетельств, характеризующих его с этой стороны. М. А. Ракузин на чрезвычайном заседании Минералогического общества, посвященном памяти Ф. Н. Чернышева, 21 января 1914 г. сказал: «Он не отказывал в помощи словом и делом всем, к нему обращавшимся, и охотно ездил хлопотать: то о пенсии „высшего оклада“ для вдовы какого-либо ученого, то о приеме в учебное заведение какого-нибудь юноши, для которого двери закрылись по вероисповедным или другим причинам. Помню, как сегодня, что он отложил срочные дела для того, чтобы поспеть на похороны матери одного из своих сотрудников... А на завтра он также серьезно спешил в Государственную думу, чтобы участвовать в заседаниях комиссии по выработке новых штатов Академии наук и Геологического комитета» ^[25].

Заботу о человеке, стремление помочь ему в трудное время Ф. Н. Чернышев пронес через всю свою жизнь. Он обращался с многочисленными ходатайствами относительно назначения пенсий и пособий геологам и их семьям. В 1913 г. он обратился с письмом на имя товарища (заместителя) министра торговли и промышленности С. П. Веселаго о назначении пожизненных пенсий участникам экспедиции Академии наук и Географического общества И. П. Толмачеву и К. А. Воллосовичу, прошедшим от устья Лены до мыса Дежнева, ссылаясь на то, что такие пенсии были ранее назначены участникам экспедиций на Шпицберген, Новосибирские острова и в Центральную Азию ^[26]. После ранней кончины геолога Π. Е. Воларовича его жена и четверо детей остались без средств к существованию. Ф. Н. Чернышев обращался в различные инстанции Горного ведомства и министерства относительно назначения пенсии семье Π. Е. Воларовича, но безуспешно: везде отказывали из-за недостаточного для назначения пенсии срока службы покойного. Тогда Ф. Н. Чернышев написал прошение на имя академика Н. А. Котляревского — председателя постоянной комиссии Академии наук для оказания помощи нуждающимся ученым, литераторам и публицистам^[27]. В результате длительных хлопот такая пенсия была назначена, и в архиве Геологического комитета имеется благодарственное письмо Ю. П. Воларович^[28].

Ф. Н. Чернышев вырос в большой и трудовой семье и сам рано обзавелся семьей, которая быстро росла и требовала больших забот. Феодосий Николаевич был искренне привязан к своей супруге Валентине Александровне, скромной и трудолюбивой, на которой держался весь дом. Уже в 1880 г. у них родился сын Борис, через два года — дочь Ксения, затем Юрий и Глеб, умершие в раннем детстве — 6 и 11 лет, а в 1900 г.—младший сын Всеволод. Такая большая семья требовала больших хлопот, во многом легших на плечи Валентины Александровны. К ним прибавлялась помощь родителям Феодосия Николаевича.

Эти заботы Валентины Александровны неизмеримо возросли после ранней кончины Феодосия Николаевича. К этому времени только Борис Феодосьевич крепко стоял на ногах — он был уже известным врачом в Петербурге и в последующие годы (умер он в 1932 г.) лечил многих сотрудников Геолкома и был их добрым другом. Через него Ф. Н. Чернышев породнился с семьей академика KL Я. Сонина. Эта ветвь рода Чернышевых дала многих видных специалистов — геологов, химиков, инженеров. В частности, сын Бориса Феодосьевича Андрей Борисович Чернышев (1904— 1954) — член-корреспондент АН СССР и Эстонской ССР — стал крупным специалистом, директором Института горючих ископаемых АН СССР. Младшая дочь Б. Ф. Чернышева Ксения Борисовна — доцент Ленинградского инженерно-экономического института. Она оказала большую помощь в работе над этой книгой. Дочь Феодосия Николаевича Чернышева Ксения умерла в 1935 г., а ее дети Тамара и Михаил погибли в войну. Младший сын Ф. Н. Чернышева Всеволод Феодосьевич (1900—1947), унаследовавший яркий и живой характер отца, стал моряком, контр-адмиралом, видным специалистом по тактике торпедных атак, профессором Военно-морской академии им. А. А. Гречко. Там же работает его дочь.

Главной чертой, превалирующей в многогранной личности Ф. Н. Чернышева, была, несомненно, подлинная увлеченность работой, научной, организационной, общественной. По всему своему складу он был строителем жизни, ее преобразователем, человеком дела. Об этом красноречиво свидетельствуют его соратники и ученики: «Увлекаясь в своей любимой отрасли знания, он и жил с увлечением: он любил жизнь во всех ее проявлениях, в особенности жизнь, полную дела и впечатлений. Минуты отдыха были для него нестерпимы, он тогда жестоко скучал. В ноябре, запертый болезнью дома, он рвался к людям, рвался к делу, скучал, хандрил и нервничал. Он привык думать, что он хозяин своему уму и своему сердцу, и не хотел дать им даже небольшого отдыха, не считаясь с тем, что у организма есть пределы допустимой для него работы»^[29]. На всей его жизни «лежит печать искреннего увлечения своей работой, безотчетной уверенности в своих силах и глубокой веры в коллективные силы знания и науки. Перед нашими глазами промелькнула сейчас красивая жизнь, которая должна была бы дать достаточное нравственное и умственное удовлетворение прожившему ее, а нам глубокое и трогательное сожаление в ее преждевременном конце» ^[30].

Его искренняя увлеченность наукой, работой вообще, ответственность за выполняемое им дело и личная скромность проявились также, например, в том, что он, в течение 22 лет бессменно исполняя обязанности секретаря Минералогического общества, последовательно и аккуратно вел всю огромную черновую работу по обществу: собственноручно записывал протоколы заседаний, вел довольно сложную бухгалтерию, готовил к публикации все материалы общества и т. д.

Профессор О. Л. Эйнор вспоминает, как он удивлялся, обрабатывая перед Великой Отечественной войной новоземельскую коллекцию Ф. Н. Чернышева: все этикетки были надписаны четким почерком несмываемыми чернилами — это была рука Феодосия Николаевича, а коллекции было уже около полувека. Это личное участие во всех стадиях научного исследования достойно подражания.

Его широкие контакты в Академии наук, в среде геологов и географов, во всех кругах тогдашнего общества, а также международные связи были обусловлены не только научным авторитетом, гражданскими качествами, но и общительностью, добродушием и веселым нравом. Участники сессии МГК в Торонто в 1913 г. вспоминают, как на ужине, завершавшем сессию, Ф. Н. Чернышев произнес на английском языке эффектную и красивую речь, в которой с большим юмором, в «фейерверке каламбуров, сменяющих серьезное изящным» (П. И. Степанов), охарактеризовал геологические экскурсии конгресса. Все участники конгресса шумно приветствовали русскую делегацию.

Смерть Ф. Н. Чернышева была внезапной й ошеломила всех. Это была большая потеря и для Геологического комитета, и для Академии наук, и для мировой науки. Вот как описывает последние дни Феодосия Николаевича П. И. Степанов: «Вернувшись из Канады, Ф. Н. Чернышев продолжал свою обычную кипучую деятельность. Казалось, ничто не угрожало жизни этого обаятельного человека. Перед поездкой к знакомым на празднование Нового (1914) года, он привел в порядок денежные дела Русского минералогического общества, секретарем и казначеем которого состоял. Рукой Ф. Н. Чернышева были записаны четким почерком все расходы, подведен итог, выведены суммы прихода и расхода и двойной чертой подчеркнута сумма остатка с пометкой, где находятся деньги. Академик, ученый с мировым именем, он считал своим долгом быть точным в денежных делах:, которые были ему поручены. 1 января 1914 г., празднуя Новый год в семье близких знакомых, Ф. Н. Чернышев был весел, произпосил тосты, подпевал молодежи, был, как всегда, остроумен и интересен.