- Всё тихо, Хиф, - отозвался изыскатель, чуть приподнимая колпак над сияющим кристаллом. – Ни гонцов, ни воинов, ни заклятий. Может быть, Джаскар и Явар Эйна уже заключили мир?.. Только одно тревожит меня – река…

- По вссему течению вода отсступает, - шевельнул хвостом ящер. – Иногда в Год Каринкайесс обнажалиссь первые два Камня Жары, ссейчасс вссе шшессть на ссушше, и ил под ними твёрже гранита. Подобной зассухи сстарейшшины не помнят сс тех времён, когда мы рыли норы в речных обрывах. Но шштобы река вовссе перессохла… Я хочу на это взглянуть.

- Завтра же на рассвете, - пообещал изыскатель. – Выберемся к восточным башням, нас пустят глянуть со стены. Всё-таки хорошо, Хиф, что ты пришёл на праздник! Тебя тут очень не хватало…

Они покинули дом ещё затемно, едва начали тускнеть звёзды, - Алсек знал, что очень скоро горизонт заалеет, в Храме Солнца заговорят дождевые барабаны, и жреца, не успеет он и пары шагов по улице пройти, отловят и приставят к делу. В сумерках, хвала богам, по городу бродили только ночные стражники и крылатые коты…

- Очень много жреческой работы в эти дни, - вполголоса сетовал он, пробираясь переулками к северо-восточной стене. – Иной раз поесть некогда – и совершенно нет сил на размышления. Ты, Хифинхелф, из Мекьо узнал в тысячу раз больше, чем я – отсюда.

- Не то шштобы я узнал много, - негромко зашипел иприлор, косясь на закрытые ставни. – Ссмотрел, сслушшал, удивлялсся…

- Те три пожара в Мекьо, - Алсек приостановился, посмотрел ящеру в глаза. – Вы нашли виновных? Это те же… слуги солнечного змея?

- Хсссс, - Хифинхелф отвёл взгляд. – Пока не сспрашивай об этом, Алссек. Неохота это всспоминать. Ессть вещи поинтересснее. Вот это, например, одна ящерица принессла в дом Макула. Прочтёшшь?

Бахрома цветных нитей свисала с полосы толстого велата. Алсек притронулся к ним и вздрогнул, растерянно поглядел на Хифинхелфа.

- Они и почтенному Макулу предлагали стать убийцей?! Ох, надеюсь, он достойно ответил! Неужели и это письмо послал Сахик Хурин Кеснек? Знать бы, кто такой этот Гедимин Кет, что слуги Джаскара так его невзлюбили…

- Хэссс, - сощурился иприлор, затаскивая изыскателя в глухой переулок подальше от патруля. – А вот это интерессно, Алссек. Почтенный Макул и его ученики в защите не нуждаютсся, сскорее надо бы защищать того, кому хватит дури к ним полезть. А вот то, шшто я сслышшал о Гедимине… Это очень интерессно. До васс не доходят вессти из Чакоти? Может, у Шшафката ессть там ссоратники по гильдии…

- Их казнили, Хиф, - нахмурился жрец. – Некому передавать нам вести из Чакоти.

- Хсссс, - покачал головой ящер. – Сскверно. Один человек гильдии, Кетмон из Тенны, пришшёл к нам однажды вечером. Ссейчасс он почти оправилсся от ран, но тогда на него ссмотреть было сстрашшно. И вот он рассказывал очень сстранное… Хссс! Ссилы и сславы воинам Гларрхна!

- А, Сонкойок и его товарищ, - угрюмо взглянул на него с башни хеск с лихорадочно горящими глазами. – И ночью не находите покоя?..

На стену их не пустили – стражники были не в духе, но узкий лаз в одной из башен приоткрылся для них, и Алсек выбрался на обрывистый берег, к выступам крошащегося песчаника, поросшим жёлтой травой. Где-то внизу, в стороне, осталась крутая дорога к переправе, здесь же скала уходила отвесно вниз чуть ли не на полсотни локтей. Выветренные каменные ступени потрескивали под ногами, угрожая обвалом, и очень скоро даже отважный иприлор остановился и всеми четыремя лапами вцепился в обрыв.

- Хсссс! – прошипел он, преграждая Алсеку путь. – Сссожги меня Кеоссс! Вот это сссушшшь…

Долго ещё он молчал, глядя вниз. Алые лучи рассвета разливались по жёлтым уступам – и чёрной жиже, покрывающей дно. Там, где когда-то колыхались волны широкой могучей реки, сейчас застыла тёмная гладь вязкого ила, и полусгнившие стебли тростников и обломки разбитых плотов торчали из неё. Крохотными оконцами блестели лужи мутной воды. У берегов ил высох, и его изрезали трещины. До ближайшей лужи по дну пришлось бы пройти двадцать-тридцать шагов от тех камней, над которыми весь прошлый год текла вода. Эти валуны – Камни Жары – поднимались над рекой в дни сильнейших засух, сейчас же вода отступила далеко от их подножий. Хифинхелф молчал, тяжело дышал и смотрел на реку, и Алсеку мерещилось, что он сдерживает рыдания.

- Великая река земли ушла, - пробормотал жрец, чувствуя, как по спине бегут мурашки. – Симту покинула русло. Ни один плот больше не ляжет на её волны, ни одна лодка не проплывёт от берега к берегу. Если это не божественная кара, Хиф, то я не знаю, что ещё подумать…

- Хшшш, - с трудом выдохнул ящер, медленно отступая от обрыва. – Поссреди руссла ещё ессть течение. Там река в дессять шшагов шшириной… за ней я видел ещё одну. Тут Ссимту ещё пытаетсся течь, но надолго ей ссил не хватит. Шшто говорят вашши жрецы? Куда утекли небессные реки?

Изыскатель покачал головой. У него не было сил смотреть ящеру в глаза. «Теперь ясно, почему решили принести великую жертву,» - думал он, закрывая за собой лаз в стене башни. «Что, во имя всех богов, творится с этим миром?!»

- Хиф, - тронул он иприлора за лапу, когда каменные двери башни закрылись за его спиной, и недовольные взгляды стражников больше его не тревожили. – Что же ты слышал от почтенного Кетмона? Шафкат очень обрадуется, что он жив… но что он сказал, что ты так удивился?

- Если Шшафкат захочет, я пошшлю к Кетмону ящерицу, - замедлил шаг Хифинхелф. – Думаю, он тоже порадуетсся. Он – добрый чародей… как и вссе из Гильдии Крылатых. Он был в плену в Чакоти – и он видел, как однажды в полдень над городом всстало чёрное облако. Вссе сстены тогда дрогнули, а мосстовые вздыбились. Кто-то сс неба нанёсс Тзанголу удар – и разметал его нору, взломал крышшу храма, разнёсс вдребезги многие башшни дома Джасскара. Взрыв такой ссилы… Я не знаю, сс чем ссравнить его. Может быть, сс пробуждением вулкана… или сс Применением.

Он помедлил, прежде чем произнести это слово, - даже иприлору было не по себе. Алсек, забыв о приличиях, громко и протяжно свистнул.

- Каменные башни разрушились?! И подземный храм тоже… Зген всесильный! Кто-то из богов пришёл сразиться с Тзанголом?!

- Хсссса, - мотнул головой Хифинхелф. – Если бы так, Алсссек… Тогда вссе нашши беды закончилиссь бы. Кетмон не знает, шшто взорвалоссь, но вссе люди и демоны Джасскара были напуганы, а ссолнце стало таким злым, что ссвет выжигал на коже отметины. Говорят, шшто… шшто Тзангол получил раны, и шшто это был не божесственный удар. Это Сстарое Оружие… Оружие в руках ссармата. Этот Гедимин Кет, тот, кто ранил ссолнечного змея… Джасскар хочет заживо вырвать ему ссердце, и это предссказуемо, но… хотел бы я когда-нибудь сс ним всстретитьсся!

Алсек, растерянно мигая, смотрел на иприлора – глаза ящера горели восторгом, и он ни на миг не сомневался в своих словах – и жрец не знал, верить ему или нет.

- Если только это правда… - медленно проговорил он, глядя на кроваво-алый рассвет. – Если в силах смертного, каким бы сильным он ни был, нанести рану божеству… Да, я знаю, отчего Джаскар так злится. Пусть бы он никогда не нашёл себе наёмника!

Он сжал пальцы в кулаки, едва не проткнув ладони ногтями до крови.

- Хиф! Где может жить Гедимин? – умоляюще посмотрел он на ящера. – Если бы найти его, попросить помощи… Если он знает, как убивать богов, - мы с ним избавились бы от Кровавого Солнца! А там, глядишь, и дожди вернулись бы…

- Ссарматы живут на западе, - вздохнул Хифинхелф, опустив ладонь Алсеку на плечо. – Так далеко, шшто дракон не долетит, на полях незримого ссвета. Тзангол проведёт туда ссвоих воинов, а у насс такого ссоюзника нет. Очень жаль, Алссек… Придётсся нам ссамим шшто-нибудь придумать.

Алсек вздрогнул от стука ставен прямо над головой, что-то дробно простучало по крыше – а потом здоровенный булыжник пролетел у плеча Хифинхелфа, на полпальца разминувшись с его головой.

- Пошёл вон, поганый ящер! – крикнули с крыши, второй камень свистнул мимо, ударился в стену и отлетел к ногам иприлора. Ящер вскинул руку, выгнув пальцы так, словно обхватил округлый плод.