– Время не тяните, – потребовала Жаклин. – Всё равно все умрете.
– Миледи, я приму от Ваших прекрасных ручек даже самую страшную смерть, чтобы хоть на минуту продлить жизнь красавиц, коих поклялся защищать, – лучник отвесил легкий поклон.
– Тебя убьет Бивень, – сообщила Жало. – Я должна убить только Зелориса.
– Не надо, – прошептала Рэйна.
– Что именно мы такого сделали, раз понадобилось посылать на наше устранение сразу троих Карателей? – потребовала ответа Гордислава.
– Меня не посылали, – ответил Кайл. – Я здесь, чтобы проконтролировать. А вот Бивню велено разобраться с происшествием в Мэйрине.
– То, что произошло между нами и Шарлем Эролайном, никак не связано с Сокрытым Орденом, – сказал Вэй.
– Но вам известно о том, что он Маска, – улыбнулась Жаклин.
– Миледи, клянусь, кроме нас этого никто не узнает.
– Узнает или не узнает – для вашего устранения хватит и того, что знаете вы.
– Он сам нам рассказал! – воскликнула Рэйна. – Мы здесь ни при чём. Если ваши люди направо и налево выдают секретную информацию, надо разбираться с этими людьми, а не с теми, кто против воли оказался во всё это дело втянут.
– Не беспокойся, девочка, – облокотился на стол Клык. – С ним уже разобрались. Но правила – есть правила. Они складывались на протяжении тысяч лет, и никто не будет их менять.
– Пощадите Гордиславу и Рэйну, – попросил Зелорис. – И Капу.
– Капа – это тот пятый? – спросила Жаклин.
– Капа – это лошадь, – прошептал Зел. – «Того пятого» вы всё равно не пощадите, поэтому я не прошу.
– Мы и этих двоих не пощадим, – усмехнулась Жало, кивнув головой в сторону Гордиславы и Рэйны.
– Такой красавице не к лицу подобная жестокость, – вздохнул Вэй.
– Снаружи шумно, – заметил Клык. – Похоже, Бивень уже принялся за вашего дружка.
– Нет… – пролепетала собирательница легенд. Она, как и остальные, надеялась, что хотя бы Дрейку удастся сбежать.
– Когда Бивень вернется, надеюсь на хорошую битву, – обратилась Жало к Зелорису.
– Если я смогу одолеть тебя, ты пощадишь остальных? – чуть слышно спросил мечник.
– Ха-ха-ха! – рассмеялась четвертая из Карателей. – Неужели наша прошлая встреча не показала тебе, что это невозможно? Хотя, если одолеешь меня, то…
– Нет, – вмешался Кайл. – Никаких поблажек.
– Мастер Клык, – улыбнулась Жаклин, – ему всё равно это не удастся.
– Бывали случаи, когда в подобных ситуациях проявлялись скрытые силы, – сурово произнес Клык. – Так что мой ответ – нет. Совет и так зол на тебя за то, что ты оставила ему жизнь в прошлый раз. Не заставляй Мудрейших разочаровываться в тебе ещё больше.
– Как скажете, мастер Клык, – тяжело вздохнула Жаклин, прогнав мысль о том, чтобы поддаться мечнику, перед которым она чувствовала некую вину.
– Запомни, Карателям не должно испытывать симпатию к своим жертвам, – предупредил Кайл.
– Не беспокойтесь, ничего подобного я себе не позволяю.
Снаружи раздались крики. Несколько женщин визжали, кто-то кричал: «Убийца!!!».
– Похоже, ваш друг мертв, – заметил Кайл.
На глазах у Рэйны выступили слезы, Вэй побледнел, а Гордислава и Зелорис почувствовали опустошение.
– Мастер Клык, – обратилась ко второму из Карателей Жало. – Не думаю, что они были втянуты во всё это по своей воле, но раз уж им всё равно придется умереть, может, позволим перед этим проститься с другом?
– Зачем? – удивился Клык. – Они и без этого скоро встретятся на том свете.
– Мастер Клык…
– Хорошо, – сдался Кайл. – Но не пытайтесь предпринять отчаянных мер…
– Или тут же будем убиты, – дрожащим голосом произнесла Гордислава. – Знали бы вы, сколько раз мы слышали эту фразу.
Двое Карателей и четверо путников вышли на залитую кровью улицу. От увиденного Рэйна побледнела ещё больше, Гордислава испытала приступ тошноты, Вэй Арэн чуть слышно произнес «Кэрри», а Зелорис рефлекторно схватил рукоять меча, но из ножен вытаскивать не стал.
Всё было в крови. Кровь была даже на стенах домов, а сколько её было на земле –даже представить трудно. Тяжело было поверить, что столько крови могло принадлежать одному человеку. Но это было так.
Однако бездыханное тело Кэрэндрейка не лежало подле ног пятого из Карателей. Напротив, Дрейк стоял – весь в крови. В крови корчащегося в предсмертной агонии Бивня.
– Коготь… – процедила сквозь зубы Жаклин.
Из следующей главы вы узнаете о том, как старая Ведьма решила обзавестись воспитанником, и о том, как по его вине Орден понес первые потери.
====== Часть 5.”Коготь”. Глава 43 ======
О том, как старая Ведьма решила обзавестись воспитанником, и о том, как по его вине Орден понес первые потери
Это произошло за несколько лет до гибели Трилунской Империи. Отправляясь на задание, выполняя его или же возвращаясь в Сокрытый Орден – не важно, но носившая в то время титул Когтя, первого из Карателей, Ведьма Де Мона обзавелась малолетним воспитанником. Поначалу она не собиралась никого «подбирать», однако этот ребенок заинтересовал её: лишенный родительского крова он не плакал, а только сверлил Ведьму недовольным взглядом. За свою долгую жизнь Ведьма Де Мона видела много детей, чувствовала на себе множество взглядов, большинство из которых выражали страх и отчаяние. Но это дите не боялось, оно было недовольно ей. Впервые за несколько лет улыбнувшись, первая из Карателей склонилась над полугодовалым ребенком, уронив на него прядь седых волос, и прошептала:
– Отныне тебя зовут Кэрэндрейк.
Первая из Карателей растила ребенка в уединении. Она не стала возвращаться в Орден, решив, что сделает это, когда её преемник чуть подрастет. Однако вскоре Ведьма Де Мона обнаружила, что сильно привязалась к малышу Кэрэндрейку и не хочет отдавать его Сокрытому Ордену. Женщина не помнила счастливых моментов своей жизни: у Карателя их попросту нет. Глядя на то, как Кэрэндрейк радовался первому сделанному им самостоятельно шагу, первая из Карателей не желала, чтобы он повторил её судьбу. Но так как она сама взялась его воспитывать, носившая титул Когтя была обязана довести всё до конца. Она передаст ребенку все свои знания, весь свой опыт, научит всему, что умеет сама, после чего отпустит, позволив ему самому, а не Совету Мудрейших, распоряжаться своей судьбой.
Маленький Кэрэндрейк быстро запоминал всё, чему она его учила. Уже к полутора годам его словарный запас был не менее, чем у иного пятилетнего ребенка, а благодаря ежедневным физическим тренировкам уже к трем годам он мог дать фору двенадцатилетним.
Когда Кэрэндрейк допускал хоть малейшую оплошность, Ведьма Де Мона называла его «Кэрэн», говоря, что он не заслуживает быть нареченным полным именем. Когда же хвалила, то звала его «Дрейк», говоря, что использует ласковую форму имени.
– Запомни: наблюдай, анализируй, перенимай, – в очередной раз повторяла Ведьма Де Мона эти три слова. – Если ты усвоишь данное так, как ты усвоил способность дышать в момент рождения, то не будешь знать равных себе. Это правило передается от Когтя Когтю на протяжении тысяч лет, и благодаря ему Когти – первые из Карателей.
– Ты говорила это уже много раз, – проворчал четырехлетний Дрейк. – Давай что-то новенькое.
– Я буду повторять эти слова ещё столько же, Кэрэн, до тех пор, пока ты всё не усвоишь.
– Бабка Ведьма – злая ведьма, – пробубнил воспитанник.
– Сегодня – без ужина! – повысила свой голос первая из Карателей, отчего Кэрэндрейк поспешил спрятаться под стол.
Хотя у Ведьмы Де Моны никогда не было детей, а Кэрэндрейк по возрасту годился ей во внуки, если даже не правнуки, она полагала, что чувства, которые она испытывала к своему ученику, подобны тем чувствам, которые мать испытывает к ребенку.
День за днем первая из Карателей обучала своего воспитанника всему, чему только могла. Несмотря на то, что ребенку ещё не было и пяти лет, она учила его смешивать яды, ставить ловушки и избегать их, устраивать засады, проникать в непреступные крепости и незаметно из них ускользать, рассказывала, как выжить при встрече с противником и как убить его. Ежедневно Ведьма Де Мона тренировала физические навыки своего подопечного. Упор она делала не на силу, а на ловкость и выносливость.
