Время тянулось, словно фильм о моей жизни вдруг пустили в замедленном ритме, и вот однажды утром я наткнулась на знакомое лицо на станции L. Это было в декабре — в Чикаго в это время холодно, но я вспотела. Ваше тело привыкает поддерживать температуру, если вы живете в холодном месте. Я люблю натягивать на себя кучу одежды, потому что ненавижу выходить на мороз, но до поезда я всегда дохожу почти бегом. Так что, добравшись до станции, я обычно обливаюсь потом. Транзитная система станции прогревает воздух вокруг, так что на путях никогда не бывает льда. Иногда на станциях очень жарко, а если поезд переполнен, и вы пробежали четыре квартала в пальто, есть шанс, что вы либо грохнетесь в обморок, либо вас стошнит. Так почти и вышло, когда однажды утром я встретила Кристину.

Я ее тотчас же узнала, но не сразу вспомнила имя. Ей было около тридцати — женщина со светло-рыжими волосами и прекрасным цветом лица. Она узнала меня мгновенно, но все же сначала изучила взглядом. Мое сердце билось в груди после бега. Я вытерла капли пота со лба и стала лихорадочно стаскивать пальто. Она посмотрела на меня и наклонила голову в сторону. Я чувствовала изучающий взгляд.

— Вы Кейт?

— Да, – сказала я сквозь тяжелое дыхание.

Она понимающе улыбнулась, а я прошла через проход и уселась рядом с ней. Повернулась и протянула ей свою потную руку.

— Простите, я узнала вас, но не могу понять, откуда я вас знаю.

— Имя Роберта Коннора ни о чем не говорит?

Стащив свое огромное пальто и восстановив дыхание, я посмотрела вниз, на свои руки, пытаясь вспомнить.

— Хм, нет, извините.

— Боб, из поезда.

— О, Просто Боб. Да! Да, я его знаю. Я сейчас вас вспомнила. Вы обычно сидели с нами. Я не видела Боба. И не смогла найти его. Я решила, что он начал ездить по другой линии.

Выражение ее лица изменилось, и уголки губ опустились.

— Я рада, что нашла вас, хотя и вынуждена сообщить плохие новости. Боб скончался полтора месяца назад.

Черт. Я знала, что что-то случилось.

— О нет, – мои глаза наполнились слезами. – Что случилось?

— Кажется, он умер тихой смертью от естественных причин. Он был старше, чем казался. Ему было девяносто пять, но Боб был умница.

— Да, был.

— И у него не было близких друзей или семьи, так что его тело нашли далеко не сразу, – сказав это, она нахмурила брови и сжала губы, явно все еще переживая случившееся.

— Это ужасно.

— Да, Боб прожил очень одинокую жизнь. Я узнала об этом уже после того, как в его квартире навели порядок. Однажды я дала ему свою визитную карточку. Видите ли, я юрист, и Боб хотел, чтобы я помогла ему составить завещание. Мы так и не назначили встречу, но он наверняка знал, что его дни сочтены, раз написал завещание на бумажной тарелке, – она засмеялась и подняла взгляд к потолку. – У Боба немного вещей, но кое-что он захотел оставить вам. Его квартира была полна книг.

Мои глаза расширились. Кристина взяла меня за руку.

— Большинство книг были переданы в школы и библиотеки, но Боб отложил несколько в сторону, в маленькую коробку с запиской. На тарелке он написал: «Пожалуйста, убедитесь, что Кейт из поезда, молодой девушке с большими глазами и темными волосами, достанется коробка из-под обуви». Повезло, что они связались со мной — они нашли мою визитку. Я вас помнила, но не знала, увидимся ли мы снова. Просто дала себе молчаливое обещание разглядывать каждого, кто садится в поезд и выходит из него.

— А что в записке?

— Я не читала. – Она встала. – Это моя остановка. Мы можем завтра встретиться?

— Конечно.

— Ладно, встретимся у аллеи склепов на кладбище Роузхилл в десять часов утра. Вы знаете, где это?

— Да. – Я хорошо знала это место. – Спасибо, – сказала я, взяв у нее визитку.

Я смотрела на нее несколько минут, прежде чем положить в карман. Не знала, что Боб как-то выделял меня из группы последователей.

После работы я пришла домой и залезла в постель. В телефоне было три голосовых сообщений. Одно - от Дилана.

Эй, чика. Эшли завтра исполнится восемнадцать, срань Господня!

Его голос звенел.

Я хочу узнать, можно ли мне одолжить на время твою квартиру. Я оплачу тебе билет в кино или что-нибудь в этом роде.

Я написала ему в ответ:

Я: Так вы хотите использовать мою квартиру, чтобы заняться сексом?

Он ответил почти сразу.

Дилан: Да. Это плохо?

Я засмеялась про себя. Дилан всегда был так простодушно откровенен. Это было мило. Думаю, если бы я и Джейми встретились при других обстоятельствах, я могла бы так же подумать и о нем.

Я : Хорошо. Постирай простыни и предохраняйся.

Дилан : Я не дурак.

Я : Приготовь ей ужин. У меня на кухне все есть. Будь джентльменом.

Дилан : Ты читаешь мои мысли.

Я : Я уйду около шести. У тебя есть ключ, верно?

Дилан : Да, с того времени, как я кормил Анчоуса.

Я : ОК. Веселитесь.

Я прослушала второе сообщение - от Джерри.

Убираемся в кладовке. Чемодан все еще здесь. Серьезно, Кейт, я выброшу его, если ты не заберешь его. Я работаю завтра, приеду на пару часов. Может быть, ты заберешь его, и мы пообедаем.

В чемодане были все мои воспоминания о Напе и все, что касалось работы с Лоусоном. Платье, которое я надевала на свидание с Джейми, ожерелье и его записка. Комок встал в горле. Почему я все это еще не отпустила?

Как я и думала, третье голосовое сообщение было от Джейми.

Привет, – он замолчал и сделал глубокий вдох. – Я сегодня ходил в «ГЛАЙД». Меня спрашивали о тебе, так что пришлось сказать им, что я дурак… и что я позволил тебе ускользнуть. – Его голос изменился, как-то охрип. – Ночи, ангел.

Вот, почему я все еще это не отпустила. Но я не плакала в тот вечер. Слез не осталось.

Я встретила Кристину у входа в мавзолей в Роузхилле на следующее утро. Она держала в руках мою коробку. Сверху была приклеена записка.

— Доброе утро, – сказала я ей, взяла коробку и оторвала от крышки записку. Я тут же развернула ее и прочла:

Кейт с ветки L.

Я помню, когда впервые встретил тебя год назад. Ты казалась такой печальной и далекой. Мы не были знакомы, но я почувствовал желание помочь тебе. Теперь боюсь, что подвел тебя. Ты напомнила мне кое-кого, кого я знал. Ее звали Лили, и она была красивой, молодой, и яркой, и она была любовью всей моей жизни. Ты похожа на нее – такие же теплые глаза и темные волосы. Я терялся в ее глазах. Я не всегда был таким одиноким огром. Во мне когда-то кипела жизнь, но я потерял Лили слишком рано, она скончалась сразу после нашей свадьбы. Я видел в тебе ту же боль, что ощущал тогда. Я не хотел бы, чтобы моя Лили страдала. Я подумал, что, если бы заставил тебя поверить, что в одиночестве есть счастье, что не стоит и не нужно полагаться на другого человека, может быть, ты бы перестала чувствовать эту боль. Я был неправ. Чего я действительно хочу, чтобы ты знала: я променял бы всю жизнь с моими книгами, в одиночестве в моей квартире, на еще одну минуту с Лили, даже если бы это означало, что снова и снова буду чувствовать эту боль. Не сдавайся, Кейт. Не прекращай искать. Найди его, берегите друг друга, держитесь друг друга, и никогда не отпускайте.

Я надеюсь, что ты прочитаешь это, еще не успев потерять надежду.

Твой друг,

Боб

Сказать, что я ревела, будет мягко. Даже Кристина расплакалась, глядя на то, как я читаю записку.

Я посмотрела на нее.

— Ух ты, Боб был романтиком.

— Ты шутишь?

— Нет, читай сама.

Я передала ей записку.

Пока она читала, я открыла коробку и достала книги, которые Боб мне подарил. Там было несколько незнакомых мне старых книг в мягкой обложке, а еще «Английский пациент» и «Комната с видом». Возможно, это был знак.