Тамошние врачи меня даже в лицо не знали. Я специально на сегодня спланировал такой маршрут, не боясь двойных визитов. Во второй половине дня всем работникам полей следовало приехать в офис на общее собрание, и можно было вообще никуда не спешить.

Но я все же решил наведаться хотя бы к двум-трем врачам и прозондировать почву на будущее. Иногда удавалось откопать новых потенциальных клиентов. Ведь наша база была живым организмом. Врачи тоже, как ни странно, умирали, увольнялись, переезжали, а на их места приходили новые, молодые, полные временного энтузиазма. С горем пополам удавалось расширять базу.

В офис тоже ехать не боялся. За прошедший месяц я так много был на виду у начальства со своими таблицами, графиками, отчетами, что всем надоел. В основном на таких собраниях обрабатывали новичков, которых в виду огромной текучки кадров, было множество.

У нас тот, кто отработал год, считался уже старичком, а если два и больше на должности медицинского представителя, то динозавром. Причем в основном это были женщины, и у нас, среди мужчин, таких иногда еще называли старыми девами. Но попасть на обучение к такой "деве" было почетным. Опыт у них был огромный.

Я же, как и говорил, слыл бороздившим на границе этой иерархии. Отработав чуть больше года, одной ногой стоял в обществе динозавров, а второй - в обществе счастливчиков из начального руководящего звена. Тут либо пан, либо пропал. Ведь в большинстве своем представители имели на руках диплом высшего медицинского образования и могли, в случае фиаско, перейти в другую компанию или уйти назад работать провизором или врачом, а я, как гадкий утенок, был инженером и идти, по сути, мне было некуда. Мосты были сожжены. Впереди Рубикон.

Машина колесами месила снег, который никто за выходные так до конца и не убрал, печка работала на полную мощность в режиме "тепло", горло першило. Я подъехал к "Макдональдсу" и заказал горячий чай, картофельный оладушек и тост с ветчиной. Пока заказ готовился, я отправил на телефон сообщение Кате:

"Милая, доброе утро. Как ты там? Когда прилетаешь? У меня все хорошо, только вот немного болит горло. Вчера видел твоего отчима, проезжал мимо нашего дома. Возможно, скоро твой любимый муж станет большим человеком. Целую и люблю. Твой Максим".

Получив бумажный пакет на руки, я припарковал машину и принялся за тост. Чай на удивление оказался вкусным, хотя, может, просто горячее сейчас для моего многострадального горла было, что напиток Грааля.

Я жевал кусок тоста, как вдруг на капот машины села ворона. Ее огромный черный клюв уставился на меня. Нажал на сигнал, но она не улетала. Потом еще раз нажал, и тут раздался стук в окно машины. Меня чуть инфаркт не схватил.

Я повернул голову и увидел пожилого мужчину с длинной густой бородой, держащего в руке рекламные проспекты. Они гласили: "Кто сказал, что в рай не попадешь по блату? Купи путевку к морю на двоих с 30% скидкой до апреля, и тебе не захочется возвращаться. Рай доступен всем. Звони нам. Турфирма "Столичный рай" работает по всем направлениям. Телефон 8 (495)...".

- Не нужно, - делая знак рукой, сказал я. - Спасибо, как-нибудь в другой раз.

Он еще немного постоял, пожал плечами и побрел к следующей машине.

По радио сообщили, что морозы скоро должны отступить, и на смену придет долгожданная оттепель. Мысль, что, возможно, я встречу в новой должности, меня очень обрадовала. Мне даже пришла в голову идея не проводить сегодня визиты, а сразу поехать в офис после обеда. А сейчас можно было пойти в кино, потом пообедать в торговом центре. Погулять.

Но когда я доел тост, съел сочный хрустящий оладушек и допил чай, на телефон поступил входящий звонок от моего начальника Веры:

- Максим, доброе утро. Вы сейчас где?

- Доброе утро, - ответил я, ежась то ли от холода, то ли от внутреннего страха. - На территории. Собирался к врачу идти.

- Хорошо. Отчеты готовы?

- Да, - еще больше напрягаясь, ответил я.

- Замечательно. Не забудьте, что сегодня собрание. Регионал хочет всех видеть. Намечается серьезный разговор.

- Да. Я помню. Буду в срок.

- До встречи, - сказал она, и повесила трубку.

Я не успел сказать ничего в ответ.

Такое часто бывает. Обычная проверка на вшивость. Меня ей уже не поймать. А, может, сейчас им там с утра так промыли мозги, что они вдавили трясущимися руками остатки сигарет в пепельницы и стали каждый своим медицинским представителям набирать, узнавая, где их чада, не спят ли.

Но все равно после таких звонков оставался неприятный осадок на душе. Настроение мое вернулось на уровень "сразу после подъема с кровати", и я решил поехать к поликлинике.

Даже районные медицинские учреждения делятся по благосостоянию. Где-то больше пенсионеров, рабочих, где-то дома заселены современными успешными семьями с возрастным ограничением до сорока лет. Если поликлиника обслуживает население первого случая, то это страшный сон любого медицинского представителя. Бесконечные очереди, сварливые бабули, которые приходят зачастую от серой тоски развеяться и поговорить, дряхлые коммунисты, идейные до мозга и костей, способные пойти на штурм кабинета, как на фашисткий дзот.

Настоящих больных в таких заведениях очень мало. Зачастую люди приходят в поликлинику с давно перешедшей в хроническую стадию болезнью. Врач померит давление, специально испорченной манжеткой, пропишет дешевое лекарство, которого уже три месяца как нет в льготной аптеке, и все. "Следующий", - скажет врач.

Самое главное в моей работе - не смотреть в глаза очереди, не извиняться, не спрашивать, кто последний, иначе будешь стоять тут до вечера, а нагло идти, лишь слегка, не больше двух раз постучав в дверь.

И пусть в спину тебе сыпется дюжина проклятий, главное зайти, сообщить четко, кто ты и откуда, а дальше с глупой улыбкой на все лицо стоять, про себя молясь, чтобы у врача было хорошее настроение или ему нужны были твои казенные ручки, блокноты, халаты с логотипами компании.

К моей радости и на горе очереди, у первого по списку врача оказалось хорошее настроение. Звали его Роберт Васильевич. Сухощавый мужчина преклонных лет, с седой головой, в очках в роговой оправе, почти как доктор Айболит.

Он предложил мне сесть на кушетку и подождать, пока отпустит больного. Больным, кстати, оказался как раз описанный мной идейный коммунист, с маленькими аккуратными усиками и козлиной бородкой, в сером пиджаке, на лацкане которого был прикреплен красный значок с серпом и молотом. Он смерил меня недоверчивым взглядом и чуть не сплюнул на пол. Потом повернулся вновь к врачу и расплылся в улыбке.

Такие жуки обычно занимались рационализаторством при крупных заводах, то есть внедрением новых и мало кому нужных изобретений, обычно довольствуясь одним или двумя улучшениями за всю трудовую деятельность. При этом, имея полный социальный пакет, бесплатное курортно-санаторное лечение, оклад рублей в двести пятьдесят, а то и больше. По его рукам сразу можно сказать, что этот тип не из стахановцев, а отсидел он всю жизнь в кабинете, на втором этаже административного здания, попивая чаек с бараночками и сахарком вприкуску, иногда отпуская шутки в сторону машинистки Светочки. Законные шесть соток, автомобиль "Москвич". Все, как полагается.

Его время прошло, но повадки и манеры остались. Он пытается продлить свою жизнь любым способом. Ведет здоровый образ жизни. Наутро варит гречневую кашу, не пользуется лифтом. А к врачу приходит в свои девяносто лет за очередной справкой для получения льготной путевки и не сидит в очереди, как все, а лезет напролом.

Доктор, наконец, закончил выписку справки, пожелал старику здоровья и долгих лет жизни, и тот, весь раскланиваясь, удалился. Не успел я пересесть на стул поближе к Роберту Васильевичу, как в дверь сразу зашла бабуля и начала с порога поносить меня всякой бранью, но доктор ее быстро успокоил и попросил закрыть дверь. "Вызову", - сказал он строго.