- Давай, Федор, удачи. Рад был видеть.
- Взаимно, Петро.
Федор поправил свою старую шапку-ушанку и поковылял между гаражей дорогой, ведущей к старому гастроному, где до сих пор принимали стеклотару.
- Пап, я тоже поеду, спасибо, что помог.
- Да ничего, - провожая взглядом Федора, сказал он.
- Извини, что ненадолго к вам, времени мало совсем.
- Ага, давай, не забывай, - все также, не поворачиваясь, сказал он.
Я сел в машину и, не прогревая двигатель, поехал. Достал из бардачка мятую пачку сигарет, вынул одну, подкурил от одноразовой зажигалки и жадно затянулся. Пот сразу выступил на лбу и начал застилать глаза, тело обмякло. Голова стала туманной.
- И почему я не остался? Лежал бы сейчас себе в теплой кровати.
Совсем не хотелось ехать домой и корпеть над планированием маршрутов. Я докурил сигарету, выкинул окурок в щель, выжал сцепление, включил третью передачу, как будто воткнул горячий нож в сливочное масло, и вырулил на бульвар.
В квартире, между коробками с брошюрами и ручками, между пакетами с так и не ношенной одеждой и прочим барахлом, витал полумрак. Зашторенное окно практически не пропускало свет. Дым от сигарет никуда так и не делся.
Я снял промокшую рубашку и затолкал ее в заполненную стиральную машину к другому грязному белью. В ванной почистил зубы отбеливающей пастой и тщательно побрился, понимая, что завтра на это просто не будет времени.
Собрал в квартире весь мусор: пустые бутылки с кухни, ненужные бумаги из комнаты и отнес их в мусоропровод. Налил немного виски в стакан, разбавив колой, и склонился над ноутбуком. Голова гудела.
Я не знаю, как назвать мое нынешнее состояние - ленью, усталостью или недомоганием. Пожалуй, и то, и другое сразу. Как представил, что сейчас нужно будет опять выдумывать маршрут на завтра, сразу затошнило. Что я буду делать, если мне не дадут должность? Куда уходить? Работать представителем сил больше не было.
Негласное правило сотрудника компании гласило: "У медицинского представителя работа в полях начинается в конце квартала, когда за один-два дня нужно оббежать тридцать врачей и аптек тех, кто участвовал в акциях, не найти подтвержденных продаж, слепить липовые отчеты, сдать их руководителю, получить карточки на руки, зажать лучшее себе, а остатки раздать врачам".
Бессмысленность, за которую ты, помимо прочего, получал еще неплохую зарплату, машину, ноутбук, телефон, социальный пакет. Со стороны - прямо работа мечты.
Однажды отец спросил меня:
- Слушай, а в чем заключается твоя работа? У нас вот на заводе мы хотя бы видели результат, а у вас какое-то выбивание пыли из пустого мешка.
По сути, он был прав. Много болтовни, важности, спешки, цифр, и пустота на деле. Можно было, конечно, оправдаться благими намерениями, мол, наши препараты помогают людям выздоравливать, но с большой натяжкой.
Акции - в теории дело простое. Ты подключаешь какого-нибудь кандидата медицинских наук и, в случае подтвержденных продаж на его территории, где он работает, врач получает карточки на бытовую технику, например. Разве плохо? Конечно, нет. Ему и делать-то ничего не нужно. Выписывай себе препараты нашей фирмы, и дело в шляпе. Упаковки будут отгружаться со складов-поставщиков в аптеки, а ничего не подозревающие пациенты будут отдавать в окошко листочек с наименованием лекарства, платя немаленькую сумму. С врачом не спорят.
Ты почти три месяца ничего не делаешь, имитируешь бурную деятельность, выступаешь на еженедельном собрании, твердя о повышении качества визитов, а потом неожиданный звонок от начальника дрожащим голосом, и ты понимаешь, что попал. Начальник тоже это понимает. Он еще больше боится за свою шкуру.
Ты выкуриваешь пачку сигарет, семеня из одного угла комнаты в другую. Советуешься с женой, не пора ли увольняться, потом все-таки гладишь рубашку, надеваешь галстук, чистишь башмаки, заливаешь полный бак бензина и на следующий день в путь, с мыслью, что, может, еще не все потерянно.
Но в первой же аптеке ты с удивлением узнаешь, что было продано всего ничего. В другой аптеке препарат не заказывался уже несколько месяцев. В третьей - забыли о такой акции. В четвертой - даже не слышали. И ты уже потихоньку закипаешь, начинаешь злиться на провизоров, врачей, поставщиков, на эту акцию, а в итоге на самого себя, что не контролировал. Ты бежишь к своим врачам, пробиваясь сквозь полусонную охрану больницы, разгневанных пациентов и конкурентов из других фирм.
Они, кто с улыбкой, кто с явным раздражением, тебя выслушивают, ссылаются на недостаточное количество пациентов по заболеваниям, на высокую цену и дефицит препарата в аптеке, либо на все сразу. Но ты уже заметил на терапевте новенький халатик с логотипом другой фирмы, кучу ручек, блокнотов все с тем же логотипом и понимаешь, где мышь зарылась.
В общем, бегаешь по всем аптекам, собираешь печати с продажами и делаешь вывод, что этого не хватает даже на одного Карла Викторовича. Врача, которого поймали на крючок еще задолго до твоего прихода, и будут держать на этом крючке и после тебя.
Осознаешь перспективу потери такого лояльного клиента и покрываешься мурашками. Ты едешь на всех парах домой, вносишь липовые продажи и печатаешь их на заранее запасенных для таких случаев бланках с печатями этих аптек. Везешь их в офис, сдаешь. Начальник взводит бровь кверху, но ставит свою подпись. Деваться некуда. Над самим навис дамоклов меч.
Такая работа выматывала хуже разгрузки вагонов. Я понимал, что еще одного года таких вот унижений перед врачами, перед заведующими в аптеках, перед начальством, я не выдержу. Итак, весь погряз во вранье, двигаясь по замкнутому кругу. Стать менеджером не означало избавление от всего этого, нет, конечно. Это просто была возможность вырваться из одного круга вранья на другой, более высокий. По крайней мере, там повыше и видно, кто кому врет и кто кого подсиживает. Предстояло лишь вырваться из этого круга, с наименьшими потерями.
План кое-как был составлен, и пока шла синхронизация с офисом, я пошел на балкон покурить. Вдруг зазвонил мобильный телефон. Это был тесть. Я нажал кнопку "ответить":
- Макс, здорово. Я сейчас буду проезжать мимо вашего дома. Выходи на балкон, если на месте.
- Я уже стою на балконе.
- Вот и отлично. Проезжаю. Слышишь гудок?
Я услышал мощный гудок, проносящегося по дороге "Камаза".
- Куда едете? - спросил я.
- Халтура подвернулась на ночь, деньжат подзаработаю вам на море, а то ты Катьке два года еще будешь обещать золотые горы. Шучу, шучу. Ладно, Макс, давай до встречи. Жене привет передавай!
- Не нужно ничего нам зарабатывать, я и сам могу!
Но тесть уже отключился, а "Камаз" продолжал удаляться, превратившись сначала в черную точку, а потом совсем скрывшись из виду.
"Стану руководителем отдела - семья всегда при деньгах будет. Заткну тогда и его, и тещу. Еще один маленький шаг. Еще только одно усилие" - подумал я.
Выключив ноутбук, я разделся до трусов и лег спать в холодную постель, словно нырнул в бассейн с ледяной водой. Заснуть, правда, опять не дал какой-то хрип в легких. Я вспомнил мамины наставления по поводу врачей и таблеток. Встал, нашел в аптечке пакетик с парацетамолом, развел содержимое в стакане воды и выпил. Заснул я где-то только ближе к полуночи. Мешала одышка.
Глава 5
Утро началось с таблетки аспирина, чашки наспех сваренного кофе, одного жареного яйца и двух полосок недорого бекона, ну и, конечно, сигареты.
Сегодня мне предстоял самый мертвый маршрут из всех: несколько поликлиник, в которых я очень редко бывал, несколько полуживых аптек низшей категории, держащихся лишь за счет обязательного списка лекарств пенсионерам и инвалидам. Этот маршрут напоминал мне чем-то земли Испании, на которых весь лес еще задолго до меня вырубили на постройку "Непобедимой армады", а теперь страдающие от эрозии. В моем случае эрозией было отсутствие платежеспособных пациентов.
