Слишком много ему известно про Джона.

*

Примерно час спустя Джон появился на кухне и осторожно подошёл к столу. Шерлок слушал, как приближаются тихие шаги, и не сводил внимательного взгляда с гостиной; он сидел, поставив подбородок на сложенные вместе руки.

— Кофе, — отсутствующим тоном произнёс он.

Последовало несколько секунд тишины, а потом Джон включил чайник, и раздалось успокаивающее позвякивание чашек и ложек, когда Уотсон достал их из шкафчика.

— Ты вчера совсем устал, — тихо произнёс Джон. — Я… всё нормально.

Он ненавидел слышать эти слова. Всегда ненавидел.

— Такой вывод логичен, — прищурившись, Шерлок посмотрел в сторону окна. — Нам с тобой — быть вместе.

Похоже, ложечку положили на стол очень аккуратно, судя по звуку.

— Причина неподходящая, Шерлок, — натянуто произнёс Джон. — Одной логики недостаточно, потому что подобное решение не может быть принято лишь на её основании, ты должен хотеть…

— Я хочу, — ответил Холмс, не отводя взгляда от окна. — Это входило в список причин для логического решения.

— Хочешь? — ровно переспросил Джон. — Действительно… и, кажется, так взволнован по этому поводу.

— Я ничего не понимал, — взгляд Холмса был по-прежнему направлен на окна. На подоконнике была заметна царапина на краске — значит, миссис Хадсон опять пришлось с усилием открывать чёртову раму. — То, что видел ты, осознавая неправильность происходящего, мне было непонятно.

Всякая чушь, призванная успокоить, так и не была сказана. Щёлкнул, выключаясь, чайник, зажурчала разливаемая по чашкам вода, в воздухе появился аромат кофе.

Когда Джон поставил одну чашку перед Холмсом, то сам сел напротив, загородив вид на окно.

Раздражает.

Переведя взгляд на лицо Уотсона, Шерлок приподнял бровь.

— Ничего говорить не будешь?

— Нет, — прямо ответил тот.

Холмс прищурился.

— А что тут скажешь? — Джон обнял ладонями чашку. — Для тебя это риск. Я не могу заставить верить мне. Заслужить твоё доверие — да, но не уговорить заранее. Ты либо соглашаешься, либо нет.

«Справедливо, — подумал Холмс. — Энди уверен, что мы и так вместе, только сексом не занимаемся».

— Но не друзья, — прямо сказал Джон. — По крайней мере, в этом наши мнения схожи. Полагаю… — он сложил ладони перед собой, обняв одной другую, упёршись локтями в стол. — Лучше быть реалистами. Или отмотаем назад, или… — неуверенно замолчал.

— А как же «всегда протягивать руку помощи»? — язвительно уточнил Холмс.

— Я не отказываюсь, — ответил Джон. — Но каждый день тебе это не нужно. Или каждые шесть часов, вот как сейчас.

Почти сразу Шерлок покачал головой.

— Идея твоего отсутствия в моей жизни категорически неприемлема, — медленно произнёс он.

Со вздохом Джон уронил руки на стол.

— Этого не случится, — ответил он. — Просто… может быть, мы будем видеться реже. Иначе «плохие привычки» возьмут верх.

Шерлок сжал губы в тонкую линию, постукивая по ним кончиками пальцев.

— Или?

Короткий взгляд скользнул по его лицу.

— Или, — Джон нервно облизал губы, — отношения.

Отношения. Неожиданно прозвучало слишком уж многозначительно.

— Ты ещё влюблён в меня?

Джон моргнул.

— Я… да, — казалось, он осторожничал. — Но смогу удержаться…

— Очевидно.

— У меня просто есть чувство такта, — резко ответил Уотсон и стиснул челюсти.

Хорошо. Это намного лучше до странности вежливой беседы, которая больше напоминала разговор о погоде между двумя обыкновенными скучными людьми.

— Честность, — произнёс Холмс, откидываясь на спинку стула.

— Ладно, — Джон почти усмехнулся. — Прижать меня к холодильнику действительно заставила сила привычки?

— Ты знаешь, что нет, — ответил Шерлок.

— Тогда почему?

Детектив побарабанил пальцами по столу.

— Сначала должен ответить ты, — произнёс он. — Ты ушёл.

Джон прямо посмотрел на него.

— Правило второе. Не бросаться друг в друга обвинениями из прошлого.

— Как удобно, — отрезал Холмс.

— Напомни-ка мне, — Джон наклонился вперёд, — кто угрожал свалить в неизвестном направлении и накачаться так, чтобы загреметь в больницу, лишь бы наказать меня за поступление на службу?

А-а-а.

— Тебе не пришлось с этим разбираться, — пробормотал Шерлок.

— Верно, потому что я валялся в коме, а не из-за внезапного откровения, которое снизошло на тебя, — возразил Джон. — Если хочешь, мы сыграем в эту игру, но не думай, что тебе достанется меньше.

— Ах, да. Помнишь, ты сделал мне предложение, а я отказал?

— А помнишь ли ты, как я позволил тебе бросить свою жизнь здесь в обмен на жалкую перспективу таскаться за мной по всему свету? — резко перебил Джон.

— Я всегда был на втором месте, если дело касалось армии, — щёлкнув языком, ответил Холмс.

— Это начал ты сам, — твёрдо произнёс Джон. — Наркотики, эго и только потом я.

— Но я изменился, — Шерлок подвинулся.

Джон только развёл руками.

— Предпочёл измениться, — исправился Холмс.

— Ничего подобного, — Уотсон покачал головой. — Тебя толкнул на это страх. И ты прекрасно знал, что не сможешь принимать наркотики после случившегося. В самом деле думаешь, будто решил бы измениться, не пострадай я той ночью?

— А сидел бы ты здесь, не будь ранения?

— Понятия не имею, — прямо ответил Джон. — Но я по крайней мере честен на этот счёт. Всегда был.

С этим, пожалуй, не поспоришь. И тема поднималась уже не раз.

— Согласен, — сказал в конце концов Холмс. — Отношения будут независимыми друг от друга. То, что случилось в прошлых, не должно влиять на настоящие.

Джон кивнул.

— Ладно. Это и честность… — он, казалось, обдумывал какую-то новую идею. — Возможно ли… Если я не захочу что-нибудь обсуждать, смогу прямо сказать об этом? — спросил Уотсон, проведя пальцем по царапине на столе.

— А можно мне доставать тебя из-за этого?

— Другого и не ожидал, — Джон почти улыбнулся. — Просто… — он будто не сразу подобрал слова. — Не знаю. Некоторые вещи… — покачал головой. — Некоторые вещи лучше сначала самому переварить.

— Правило работает взаимно, — предупредил Холмс.

Похоже, подобного заявления Уотсон ждал, потому что молча кивнул.

— Работа на первом месте, — прищурившись, Шерлок сел прямо. — Если начинаем сначала, я не собираюсь отказываться от неё ради нового партнёра.

Уотсон вздрогнул.

— Сначала — с чистого листа, а потом сразу язвим по этому поводу? — пару секунд спустя произнёс он. — Мы уже были вместе, я не собираюсь всё забывать. Просто не хочу, чтобы старые споры всплывали снова и снова.

— Работа…

— Боже, — простонал Джон, — назови хоть один раз, когда я тебя останавливал? Возражал? Мне может не нравиться, как ты говоришь с людьми, но расследования… — он покачал головой. — Да ты будто родился именно для этого, Шерлок. Работа теперь неотъемлемая часть тебя. И мне нравится помогать.

Сначала Шерлок ощетинился на само предположение о необходимости «помощи». Но потом, с удовлетворением представив, как Джон сможет работать с ним, по-хорошему, напротив, мысленно кивнул.

Поискал следующий аргумент.

И не нашёл.

— Я не могу снова это сделать, — медленно сказал он, уставившись в стол. — Если… если не… я не могу повторить.

Подняв взгляд, он обнаружил, что Джон, напряжённый, тоже хмурясь, смотрит вниз и тяжело сглатывает.

— Можешь, — чуть погодя возразил Уотсон. — Ты всё можешь.

Боже, как бы жалко это ни звучало, но Шерлок не удержался от секундного всплеска облегчения, обнаружив, что тот восемнадцатилетний придурок, который всегда так восхищал его, не исчез полностью.

И почему-то так было лучше, ведь нынешний Джон наивным подростком не был, а был человеком спокойным и собранным. Реально смотрящим на вещи.

Будто исправленным.

Неожиданно решение перестало казаться таким уж опасным. Всё, чего он хотел и что когда-либо захочет, находится прямо напротив и ждёт ответа.