– Никак нет, ваше величество, сидел он по дурости господ из Третьего отделения. Ну а как мы его пропустили… нас же тогда было совсем мало, а работы много, и вся она была в Питере, а не в Гатчине. Тем более Приорат тогда вообще стоял почти пустой. В общем, виноват – просто не дошли руки. Ну а потом, конечно, навели справки, однако Михаил уже находился под вашим покровительством. Я доложил государю, и он повелел оставить все как есть, не отменяя, разумеется, наблюдения за Рогачевым.

– Надо же, как интересно. И что вы уже успели пронаблюдать, если не секрет?

– Поначалу он выполнял для вас различные деликатные поручения, а сейчас является главой небольшой службы, занимающейся сбором сведений в высшем свете Санкт-Петербурга, а с недавних пор еще и Варшавы, Берлина и Копенгагена.

Интересно, подумал я. Про Париж этот дядя специально не упомянул или просто не знает? Но спросить лучше про другое.

– Как часто вы делали личные доклады моему отцу?

– До середины восьмидесятых – каждый месяц, потом реже. В восемьдесят девятом году всего один короткий доклад, в девяностом – ни одного. С Николаем же Александровичем я вообще личной беседы не удостоился.

– Это понятно, но теперь ответьте мне, пожалуйста, вот на какой вопрос. Из каких соображений вы вместо того, чтобы сразу осветить то, что из вас пришлось вытягивать вопросами, начали с какой-то ерунды?

– Я не знал, что именно интересует ваше величество, а то, что вы изволили поименовать ерундой, есть принятая форма доклада на высочайшее имя.

– А, понятно. Вы обиделись, что я нашел время для беседы с вами только сейчас. По-моему, зря. Сначала в области собственной безопасности я сделал то, что мог и должен был сделать сам, и только потом руки дошли до прочего. В общем, почти как у вас с Рогачевым. Поэтому докладов по общепринятой форме мне больше представлять не надо. Согласны?

– Так точно, ваше императорское величество.

– В беседах наедине лучше короче – государь, например. И скажите мне, пожалуйста, каковы ваши отношения с непосредственным начальником, генералом Черевиным?

– Хорошие, государь.

– Уверены?

– Вполне. Я не лезу в его дела, он не лезет в мои, хотя мог бы – чего еще желать? Ну а что у него при виде меня лицо иногда кривится, так я же не юная гимназистка, чтобы он от лицезрения моей персоны испытывал возвышенные чувства. Причем это только утром, а сразу после обеденного стакана ему вообще все равно.

– Хм… возможно. Но, как мне кажется, дворцовую полицию из-под его подчинения, пусть и чисто номинального, лучше вывести.

– Было бы неплохо, но ведь вы, государь, кажется, не хотите его обижать.

– Да, не рвусь, он мне еще пригодится. Скажите, Евгений Никифорович, а вас не затруднит чем-нибудь вызвать его недовольство? Так, слегка. Тогда мое величество явит ему милость – уберет вашу службу, а вместо нее предложит какую-нибудь роту пластунов. Дворцовая же полиция сменит название, расширит штаты и будет продолжать заниматься своим делом, подчиняясь лично мне.

– Ее непосредственное подчинение лично вам может привлечь нездоровый интерес, а это помешает работе, – заметил Ширинкин.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.