Заинтересовавшись, я подошел ближе:

- Вы кого-то ищете? – спросил у мужчины.

Он окинул меня задумчивым взглядом, а потом мягким приятным голосом спросил:

- Вы случайно не Михаил Нишовский?

Догадавшись, что это и есть моя будущая головная боль, я кивнул:

- Он самый.

Собаки, стоя возле меня, насторожено оглядывали незнакомца. Они у меня те ещё индивидуумы – золотые ретриверы по своей природе очень дружелюбные, а эти, даже Шики, пока сто раз не обнюхают, погладить не дадут.

- Охранник, уже ничего не надо, - крикнул психолог.

Тот вышел, со вздохом поясняя:

- Я недолго работаю, не сообразил сразу, что у нас телефонная книга есть.

Опять новенький? Где они только таких берут? А прошлого наверняка поставили на другой пост. Мда, дела.

- Ничего страшного, - пожимаю плечами, - в следующий раз будете знать. А Вы…

- Андрей Борисович, - подсказывают.

- …Андрей Борисович, пойдёмте со мной. Я догадывался, что Вас тут задержат.

Мы с мужчиной поравнялись и пошли к моему дому. Надеюсь, я не пожалею о своём решении.

========== Т.о. 2: Нестандартные личности ==========

- Итак, какая у вас проблема? – спросил Андрей Борисович.

Мы сидели за столиком в кухне, пока я традиционно готовил гостю чай.

Ещё идя домой, я решил нарушить привычную схему «врач-пациент». Я же не какой-то там психически больной или неуравновешенный, нуждающийся в помощи асоциальный тип. Просто это условие сделки, которое я намеревался честно выполнить.

Время посещений мы не оговаривали, но, зная Ваньку, это будет «Пока врач не скажет, что хватит». Вряд ли Вика подобрала бы мне человека, который только хочет вытянуть из клиента побольше денег, значит, «пока не скажет». Оплата не проблема.

Поэтому, когда мы разулись и скинули верхнюю одежду, я поступил с тёзкой отца Леры так, как поступил бы с любым другим гостем, то есть предложил чай или кофе на выбор. Андрей Борисович согласился на чай, и теперь мы находимся на кухне.

- Да, собственно, никакой, - с хмыканьем отвечаю. – У нас с, м-м-м… друзьями уговор – они помогают мне в одном деле, а я обзавожусь психологом.

«Обзавожусь» конечно, звучит грубо, но лучше называть всё своими именами.

- И что за дело? - интересуется.

Наливаю в электрочайник воды ровно на две большие порции. Достаю кружки.

- Только обещайте полную конфиденциальность, - я до сих пор стою к нему спиной, ища ему чайный пакетик, а себе – кофе.

Последние несколько месяцев я пристрастился к этому напитку, подсев на него так же сильно, как и на сигареты.

- Естественно, - у него голос спокойного уверенного в себе человека.

- Я хочу усыновить ребёнка, - медлю секунду, для того чтобы включить чайник, и резко поворачиваюсь.

Опираюсь на тумбочку, с каким-то насмешливым удовлетворением наблюдая за выражением лица собеседника.

- Ты серьёзно? – от удивления перешел на «ты».

Поразительно – у меня был такой же вопрос, когда мне предложили походить к психологу.

- Совершенно, - скрещиваю руки на груди.

Андрей Борисович, если предположить на глаз, старше меня где-то лет на десять. По крайней мере его внешность тянет на тридцатник с лишним.

Ещё на улице я заметил, насколько он высокий – выше Ваньки и Славы и уж точно выше меня, едва достающего ему до груди. Теперь я точно убедился, что судьба у меня такая - по жизни связываться со всякими дядь Стёпами.

Ну, а если серьёзно, то я бы сказал, он из таких людей, кому не страшно доверить сестру или близкую подругу. Весь его вид будто говорит: «Надёжный».

Тёмные, почти чёрные, волосы ровными прядями обрамляют лицо, челка полностью скрывает лоб.

Лицо продолговатой правильной формы – тёмные густые брови, спокойные серо-синие глаза, тонкая линия обветренных губ. Чуть заостренный нос ничего не портит, даже добавляет какого-то индивидуального шарма. На левой щеке то ли шрам, то ли продолговатая едва заметная царапина. «Шрамы украшают мужчину» - это точно про него.

Под свитером угадываются накачанные мышцы – значит, тоже не бездельничает и занимается спортом. Руки положил на стол, одним локтем упираясь в деревянную лакированную поверхность. На руках пара мозолей – точно спортсмен.

Я уже привык настолько детально рассматривать людей. Это случается само собой, не зря же моя профессия – художник.

Сейчас мужчина удивлён, но, если подумать, не настолько, насколько удивились бы многие другие, значит, умеет держать себя в руках.

На время, пока я ставил на стол напитки, между нами воцарилось молчание. Психолог, казалось, задумался, а мне не хотелось его прерывать.

- Если что, советов, как будущей мамочке, мне не надо, - с улыбкой присаживаюсь напротив.

Чтобы сидеть так, ему приходится немного сутулиться, а мне в самый раз.

Улыбается в ответ:

- Даже не думал. Размышляю, с чего начать.

- С чаю, - не сомневаюсь ни секунды.

А ещё у меня, как всегда, закончилось сладкое. И кто его поедает?

- Как вариант, - зажимает чашку в больших ладонях.

Прикусив губу, стараюсь как можно точнее сформулировать собственные мысли:

- Давайте просто поговорим. Я не особо часто зацикливаюсь на размышлениях о смысле жизни и собственной ничтожности по сравнению с другими выдающимися личностями, но условие выполнить надо. Вы согласны на такое предложение?

Секунду хмурит брови и с лёгкой улыбкой отвечает:

- Вполне.

После этого мы разговорились об оплате и том, что мы будем встречаться два раза в неделю – по субботам и четвергам в пять часов. В выходной у него, в будний день у меня.

Дальше как-то ненавязчиво завязался разговор - обо мне, о нём, о погоде, увлечениях, интересах, работе. Я совершенно не воспринимал его как психолога, скорее как друга. А когда честно рассказал об этом, он с тихим смешком ответил, что так даже лучше, и попросил называть его Андреем.

Как оказалось, о том, что я гей, психологу до этого рассказала Вика, тем самым избавив меня от сомнительной чести самому произнести это признание.

- Не хочешь посмотреть на мой офис? - спросил Андрей, допивая то ли третью, то ли четвёртую чашку чая.

В какой-то момент к нам присоединились мои псины, уютно улёгшись по бокам от меня. Если бы не брюнет, отметивший, что мои питомцы очень забавные, я бы и не заметил.

- Можно. Всё равно в ближайшее время мне нечем заняться.

Мы оба поднимаемся, и, пока я ополаскиваю кружки, мужчина неспешно одевается.

Когда я тоже начал обуваться, собаки радостно завиляли хвостами – видимо, надеялись на ещё одну прогулку. Ну уж нет.

- Место, - оба словно тяжко вздохнули, но побежали выполнять команду.

Их никто так и не смог переучить – в школе старика они просто садились возле моей кровати. А сейчас, так как комната закрыта, наверняка усядутся возле дверей.

Быстро выйдя из дома, я подождал Андрея и закрыл дверь.

- Ты пешком?

- Да, - он весело фыркнул, - после седьмой попытки получить права я бросил это дело. Заказать такси, или прогуляемся пешком?

- А далеко идти? – пропускаю гостя к воротам.

- Не особо… минут двадцать не спеша. Повезло, что я недавно недалеко отсюда квартиру купил.

- Тогда давай пешком.

И мы пошли на своих двоих.

Всё-таки заснеженный Киев – это что-то, кто бы там что ни говорил. Люблю этот город гораздо больше, чем Париж или какой-нибудь из штатов США. Люблю больше Берлина и Праги. Тут, в отличие от остальных столиц и вообще городов, всё как-то по-простому, по-настоящему. Люди идут по своим делам, иногда скидывая сидящим на тротуарах нищим мелочь из карманов.

Снегом покрыто всё: крыши домов, универмагов, купола церквей, поблескивающих на солнце. Столица бурлит жизнью, но вместе с тем успокаивает взвинченные нервы и навевает воспоминания, так схожие с полноценным ощущением дежа вю. Будто «Киев» - на самом деле какая-то загадочная аббревиатура, разгадав которую, найдёшь ответы на те вопросы, которые тревожили так долго, почти всю жизнь.