Излагая на страницах «Братского вестника» учение Христа, баптистский автор акцентирует внимание на том, что господь якобы указал, что наше земное странствование начинается «яслями» и кончается «могилой», а между первым и последним этапом неизбежны болезни, труд, невзгоды, страдания. Он также подчеркнул тот факт, что «все жизненные переживания, равно как и мы сами, имеют временный и преходящий характер, а потому и рассматривать их мы должны как нечто вполне естественное и неизбежное, перенося их покорно, мужественно и невозмутимо»[20].

В этом, собственно, заключена суть учения баптистов, обещающих уверовавшим в бога избавление от болезней и невзгод в потустороннем мире.

Не будем подробно останавливаться на баптистской догматике, тем более что она достаточно основательно проанализирована в исследованиях А. И. Клибанова, Л. Н. Митрохина, Г. С. Лялиной, Э. Г. Филимонова и других авторов. Нам важно было выделить то специфическое, что отличает баптизм от других христианских направлений.

С начала XVII столетия, когда возникли первые баптистские общины, и до наших дней это религиозное течение прошло большой путь, получив распространение во многих странах мира. Сегодня баптистская церковь — одна из крупных международных церквей, объединяющая десятки миллионов последователей в разных концах Земного шара. Правда, следует учитывать, что среди самих баптистов всегда существовали внутренние распри и это приводило к образованию самостоятельных церквей, отличающихся друг от друга своеобразным толкованием тех или иных догматических вопросов или культовых действий. Расхождения эти, как правило, крайне несущественны, но они служат основанием для создания отдельных церквей, которые входят во Всемирный союз баптистов. Так, только в США существуют Южная баптистская конвенция, Национальная баптистская конвенция, Национальная конвенция примитивных баптистов США, Американская баптистская ассоциация, Генеральная ассоциация постоянных баптистских церквей, Объединенная церковь баптистов свободной воли и т. д.

В России баптизм появляется во второй половине прошлого столетия. Сами баптисты ведут начало своей организации на русской земле с 1867 г., когда русский купец Никита Воронин принял водное крещение, став приверженцем этого протестантского течения. В 1884 г. состоялся первый съезд русских баптистов, на котором было оформлено создание Российского баптистского союза.

В 70-х годах прошлого столетия с проповедей прибывшего в Россию английского лорда Гренвилла Рэдстока берет начало секта евангельских христиан. Первоначально эти проповеди были восприняты в кругах петербургской знати, которая в свою очередь начала пропаганду нового учения, не имеющего принципиальных отличий от баптистского. Как формулирует Л. Н. Митрохин, в вероучении евангельских христиан существенны три основных момента: 1) спасение совершилось и все уверовавшие во Христа спасены; 2) спасение дается человеку без какого бы то ни было содействия с его стороны; 3) человек спасается при помощи одной только веры в искупительную жертву Христа[21].

Нетрудно видеть, что основные догматические положения совпадают и в баптизме и в евангельском христианстве. Их расхождения касались вопросов далеко не первостепенных. В частности, у евангельских христиан обряды крещения и хлебопреломления совершались без пресвитеров, крещение без «возложения рук», в то время как у баптистов традиционно оно совершается с «возложением рук». Незначительность этих расхождений понималась и руководителями объединений, которые пришли к компромиссным решениям, ставшим основой для их союза.

Что касается взглядов на место и роль объединений в социалистическом обществе, то здесь и в евангельском христианстве, и в баптизме уживались принципиально противоположные взгляды. О них подробно говорится в содержательном исследовании Г. С. Лялиной «Баптизм: иллюзии и реальность», к нему мы и отсылаем читателя, который заинтересуется этой проблемой[22].

Однако считаем необходимым отметить, что логическим развитием этих сложных процессов явился нынешний раскол в евангельском христианстве-баптизме, в результате которого выделилась группировка последователей так называемого Совета церквей евангельских христиан-баптистов. Раскол — прямое следствие кризиса, переживаемого баптизмом в наши дни. В этих условиях наряду с течением, которое выступает за приведение церковных установлений, порядка в общинах в соответствие с «духом времени», с учетом тех изменений, которые произошли и в поведении, и в сознании верующих, выделилось течение, последователи которого видят единственный путь к выходу из кризиса в экстремизме, в изоляции верующих от «мира», в конфронтации с «земными порядками», противоречащими «порядкам небесным».

Естественно, возникает вопрос, кто составил эту группировку. Ведь она состоит не только из руководства, ставшего на путь экстремизма, но и из рядовых верующих, которые последовали за своими лидерами. Этот вопрос проанализирован в упоминавшемся исследовании Г. С. Лялиной, которой удалось показать крайнюю разнородность данного течения. В его составе оказалась немногочисленная, но агрессивная группа, включающая бывших пресвитеров и проповедников. Они и ранее проявляли политическую нелояльность к социалистическому строю, выступали против различных мероприятий Советского государства. Ныне же они избрали объектом своих атак действующее законодательство о религиозных культах.

Думается, что этот круг лиц следует несколько расширить, ибо в него вошли не только те, кто «оказался не у дел», но и некоторые пресвитеры и проповедники, пытавшиеся захватить правящие позиции во ВСЕХБ, руководствовавшиеся зачастую карьеристскими или меркантильными интересами.

В состав раскольничьей группировки вошли также малообразованные, с ограниченным политическим кругозором, предельно суженными социальными связями верующие. Как отмечает Г. Лялина, они не видят смысла существования за пределами религиозной деятельности. «Политическая и идейная ограниченность таких верующих позволяет использовать их в своих целях антиобщественным элементам»[23].

Кроме того, раскол нашел поддержку среди части верующих, которые основное назначение жизни видят в том, чтобы воспитать детей в религиозном духе. Именно они поддержали требование руководителей Совета церквей ЕХБ прекратить атеистическое воспитание молодого поколения и вообще оградить детей от влияния атеизма.

В особую группу выделены верующие старшего возраста, дети которых выросли неверующими. В призыве к религиозному воспитанию детей, к активной деятельности на этом поприще они увидели возможность как-то оправдать себя перед церковью за прошлое «нерадение» к детям. «Некоторые из них впоследствии стали даже руководителями отделившихся от ВСЕХБ общин»[24].

На наш взгляд, в этой условной систематизации выделение данной группы приверженцев Совета церквей ЕХБ вряд ли достаточно аргументировано. Конечно, в составе возникшей в евангельском христианстве-баптизме оппозиции есть верующие, руководствующиеся такого рода побуждениями. Но думается, нет достаточных оснований выделять их в какую-то особую группу, считать, что в раскольничью группировку их привели лишь какие-то «угрызения совести».

Вычленяя группу молодых «и наиболее непримиримо настроенных к ВСЕХБ верующих, рвущихся к руководству Союзом», Лялина отмечает, что это — дети евангельских христиан-баптистов, родившиеся в глубоко религиозной атмосфере, подогреваемые антиобщественно настроенными родителями, пресвитерами и проповедниками. Видимо, к этому следовало бы добавить, учитывая неоднородность социального состава общин евангельских христиан и баптистов в 20-е годы, что эти люди воспитывались с детства в духе нелояльности к советскому строю, в атмосфере экстремистских настроений.