Злой тигр — это последнее, с чем мне хотелось бы иметь дело. Хотя, чувствуя, как к бедру опять прижимается горячее и мощное тело, я уже не так уверен, стоит ли мне так уж серьезно опасаться этого конкретного тигра, даже несмотря на то, что сейчас он явно раздражен. Это ясно видно по слишком уж резко дергающемуся из стороны в сторону полосатому хвосту.
Немного поразмыслив, я все же решаю рискнуть и медленно опускаю руку, осторожно дотрагиваясь до головы Джина, легко провожу кончиками пальцев по мягкой и шелковистой шерсти между пушистых ушей.
— Не злись. Сейчас я тебя покормлю, — шепчу тихо, не в силах сдержать улыбку.
Все-таки за ним так интересно наблюдать. И опять появляется ощущение, что перед тобой не обычный зверь, а по меньшей мере человек в звериной шкуре.
Снимаю со стола огромный поднос, на котором красуется гора отменных стейков, и ставлю его на пол перед тигром.
— Именно Золотко, раз уж он твой подопечный, терпеть не может, когда им манипулируют, как я уже сказал, — отвечает на мой вопрос Мэтт, прислонившись к стене плечом и скрестив руки на груди, и нехотя признается: — Он хоть и подчиняется дрессировщикам, но явно не от того, что у них есть хлыст. У него какие-то свои причины. Я с ним работаю уже три года, по правде говоря… он достаточно проблемный в другом плане. Дружелюбный, само собой, на дрессировщиков не кидается, но он сменил их уже пять.
Для наглядности Мэтт показывает мне свою ладонь, растопырив пальцы.
Джин, покружив вокруг подноса, смотрит на Мэтта, потом на меня, морщится, явно подумывая над тем, чтобы оттяпать надсмотрщику ползадницы, но все-таки принимается за свою трапезу с таким видом, словно он король. При этом заняв такую позицию, чтобы видеть нас обоих.
Когда Мэтт, по его мнению, подходит ко мне слишком близко, тигр ревниво щурится и глухо рычит. Но мужчина не обращает на это внимания, продолжая рассказывать:
— Золотко у нас капризный и своевольный. В нашем цирке остальные тигры едят в одном помещении, они давно уже у нас, смирные, а вот этот… он просто отказывается жрать в том же помещении, что и остальные, типа особый, — хмыкает дрессировщик. — Кстати, среди них есть еще самка, ее охаживают при каждом удобном случае, но Золотко и тут нос воротит.
— А говорили, что смирный и беспроблемный, — тихо вздыхаю, бормоча себе под нос и при этом наблюдая за насыщающимся хищником.
Мэтт смеется.
— Он у нас привередливый во вкусах. — Заправив за ухо прядь волос, мужчина косится на тигра, который уже почти закончил свою трапезу и теперь хищно облизывает морду. Небрежно отодвинув лапой поднос, он вальяжной походкой направляется ко мне, при этом как бы невзначай оттеснив в сторону Мэтта, что стоит слишком близко ко мне, и снова замирает, окидывая меня выжидающим взглядом.
Вот правильно мне казалось, что не все тут так просто и радужно, как говорят! В который раз убеждаюсь, что моя интуиция меня не подводит.
И вот как бы так мне сдружиться с этим своевольным и капризным котом?
Кидаю на тигра очередной взгляд, снова восхищаясь его мощью и грацией, а потом все же переключаю внимание на мужчину, который в этот момент как раз говорит про тренировки.
— Ну что, попробуешь почистить ему зубки, а уж потом сможешь опробовать на нем свою программу дрессировки? — предлагает Мэтт. — Он как раз учится прыгать через лазерные обручи, но что-то у нас застопорилось, и этот номер постоянно приходится откладывать. Уже все способы опробовали, но он ни в какую не желает прыгать через них. Наверное, привык к старым добрым огненным кольцам, а тут в моду вошли эти лазерные обручи, которые светятся в темноте…
— Не хочет прыгать? — недоуменно приподнимаю тонкую бровь, перебивая его.
Слегка ободренный прошлым успехом, ведь зверь никак не выказал своего неудовольствия по поводу того, что я рискнул его погладить, я снова кладу руку, на этот раз на холку Джина. Ведь тигр настолько большой, что его морда находится чуть ли не на уровне моего предплечья, даже когда он сидит.
Ну да, телосложением и ростом меня природа явно обделила. И даже несмотря на то, что я активно и с самого детства занимаюсь спортом, я так и остался тоненьким и хрупким на вид. Поэтому меня обычно принимают в лучшем случае за подростка, хотя мне уже почти двадцать пять. А длинные, пшеничного оттенка волосы, сейчас забранные в высокий хвост, миловидные черты лица и страсть к неординарной одежде только усугубляют впечатление.
Но с этим я давно уже смирился. Да и не это сейчас важно.
А то, что нежелание зверя прыгать выглядит как минимум странным. Ведь лазерные обручи безопаснее огня. Огонь жжет, а если тигр заденет лазер, то ему ничего не будет. Межгалактическая Ассоциация Защиты Животных ввела эти лазерные цветные обручи уже давно, посчитав их более гуманным способом дрессировки, нежели огненные кольца.
— Неужели боится? — недоуменно бормочу сам себе, кидая невольный взгляд на замершего подле меня зверя.
Но Мэтт слышит мой вопрос.
— Да нет, вряд ли… Он подходил к лазерному обручу, чтобы изучить, вроде не боится. Просто Джин у нас опять этим выделяется. Он соглашается выполнять номера только за определенную плату… – морщится мужчина. — Но мы уже чего только не делали: и клали на противоположную сторону обручей огромный поднос с горой стейков, и Далину на стульчик сажали, это самка, тигрица. Он ни в какую не ведется. Видимо, плата недостаточно хороша, чтобы его тигриное величество согласился прыгать через обручи. Да ладно, хоть бы через один прыгнул, так нет же… А через три и подавно не соглашается. Только зубоскалит и огрызается, если пытаешься его хлыстом подстегнуть. Один раз хлыст вообще выдернул.
— Вот значит как, — задумчиво тяну, пальцами свободной руки машинально проводя по губам и прикидывая что-то в уме. — А ты привереда, оказывается.
Тихо хмыкаю, обращаясь к тигру и кидая на него насмешливый взгляд.
Услышав слово «боится», Джин вскидывает голову, взглянув на Мэтта с оскорбленным выражением… гм… морды, фыркает, высоко задирает хвост, свивая его в вопросительный знак и слегка касаясь самым кончиком моего плеча. Обычно звери хвостом, за неимением способности разговаривать, выражают много своих чувств и мыслей, и в данном случае этот его жест можно расценить по-разному: либо Джин задет интонациями Мэтта, либо он… флиртует со мной.
Но я решаю временно отложить свои догадки на потом и направляюсь к металлическому шкафчику, в котором хранятся средства для ухода за полосатыми.
Джин щерится в насмешливом зубоскале, бросая на меня, как мне кажется, игривый взгляд, и плавно растекается по полу, где и сидит, приняв горизонтальное положение. И продолжает скалиться, по-видимому, ожидая, когда его великолепные зубки начнут начищать.
Он поистине ведет себя так, будто является владыкой всея мира. И, глядя на него, в это хочется поверить. В противном случае тигр наверняка откусит голову за неугодное обращение без должного уважения. Внимательный взгляд золотистых глаз предупреждает об этом, потому что даже Мэтт в его присутствии держится несколько настороженно, хоть и ведет себя довольно раскованно, но старается не делать резких движений, чтобы не нервировать хищника лишний раз.
Ишь ты, подумать только, ну словно король! Хотя, на самом деле так и есть.
Лично я всерьез считаю, да и всегда считал, что царь зверей — это не лев, а тигр. Потому что они намного красивее, это во-первых. А во-вторых, они всегда мне больше нравились. К тому же они более величественные и благородные, что ли. Не то что это патлатое, непонятное нечто, претендующее на звание царя. Да если их с Джином рядом поставить, то лев никакого сравнения не выдержит!
Тигры и так намного внушительнее, а этот конкретно взятый и подавно тянет даже не на царя, а на бога — самое меньшее.
— Вы позволите, Ваше Величество? — насмешливо спрашиваю у развалившегося на полу тигра, опускаясь рядом с ним на колени и показывая ему щетку и тюбик с зубной пастой.
