Силы окончательно покинули её, и она упала мне в руки. Я снова уложил ее в воду, левой рукой поддерживая ее голову и шею, а правой держа ее за талию. С ней все будет хорошо, просто нужно время.
-Еще пару часов назад, я думала, что моя роль закончена и что я умру в Центре, – снова заговорила девушка, совсем тихо, – А теперь я чувствую, как каждая моя мышца дрожит в постнаркотической ломке, все суставы ломит и даже дыхание причиняет боль. И знаете что? Мне в жизни не было лучше, чем сейчас.
Робкая улыбка переросла в счастливый оскал, я медленно погладил девушку по голове, запуская пальцы в алеющие под водой пряди.
С ней все будет хорошо.
-Прости меня, Фея, – тоже улыбаясь, сказал Клён, – Характером ты пошла явно в маму.
-Птица, – тихо усмехнулась девушка.
Они знают.
-И как вы себя чувствуете, зная что вы родственники? – расплылся в улыбке я, чуть поворачиваясь к Волку.
-Это... Странно, – рассеянно пожал плечами он, снова улыбаясь, – Раньше, самым близким человеком мне была Сахи. Потом к списку добавились Миша, Селф и Крис. А потом, – его лицо исказилось в странной смеси эмоций. Хороших эмоций, – Появились вы двое. Так что привыкнуть к тому, что Фея моя сестра – будет не так уж и сложно, – пожал он плечами.
-А ты что об этом думаешь? – погладил я девушку по голове. Я знаю, что она в сознании, просто лежит у меня на руках и слушает.
-Я не могу понять собственное прошлое, а оно, в свою очередь, не желает принимать родственников, – подумав сказала она, – Не пытайтесь это анализировать.
-Значит, ты вспомнила?
-Да, – уголок ее губ дернулся в подобие усмешки, – Та дрянь, которой меня накачали, способна творить чудеса...
-Вода вымоет из твоего тела яд, но разуму потребуется время, чтобы восстановиться, – я снова погладил ее по голове, успокаивая.
Все дело в воде. Она уже вывела препараты из органов и костного мозга, теперь яд роился в венах, окрашивая их в темно-синий цвет, и залегал синяками под кожей.
-Клён, – позвал я, чуть поворачиваясь.
-Что?
-У тебя есть нож или что-нибудь подобное?
Он вопросительно выгнул бровь, но все же вынул из одного из карманов на бедре небольшой складной нож и кинул мне.
-Будет немного больно, – предупредил я Морфею, вынимая ее руку из воды и поднося к тонкому запястью лезвие.
-Я потерплю, – не открывая глаз улыбнулась она.
Я медленно ввел острое лезвие под кожу у самого запястья и все так же медленно повел порез вверх до самого сгиба локтя. Из пореза тут же брызнула инфицированная кровь. Она черная и густая, как нефть и пахла... Кровь не может так пахнуть: резкий кисло-горький запах, отдающий солью в конце. Запах слишком резкий от него к горлу подступает тошнота, но я продолжаю. Опустив вспоротую руку обратно в воду, я принимаюсь за вторую. И вот, уже обе руки вспороты и из свежих порезов по воде струятся ленты черной крови.
-Что ты сделал? – зажимая нос рукой, спрашивает Клён.
-Выпустил яд из ее тела. Через поры он выходил бы куда дольше.
-С ней все будет хорошо?
-Да. Конечно. Сейчас река вымоет из нее яд и тело само исцелит порезы, – кожа девушки под моими пальцами заметно потеплела, – Так, ты расскажешь, что тебе такого рассказала Итазис?
-Дело не в том, что она мне рассказала, а в том, что они вместе с Корин для меня приготовили.
Он быстрыми шагами вошел в воду обходя нас с Морфей кругом, опускаясь в воду передо мной на колени. На нем была черная военная форма, очень похожая на ту, которую, в свое время, носил Ян. Ему очень идет. Он вынул что-то из внутреннего кармана куртки, и подхватив Морфею за талию вместо меня протянул мне две небольшие карты памяти. Я принял их, передавая девушку в его руки, а сам поднялся, выходя на берег.
-Что на них? – долго крутив их в руках, в поисках неизвестно чего, спросил я, присаживаясь на то самое поваленное дерево, где недавно сидел Волк.
-Проще сказать, чего на них нет, – его ухмылка больше напоминает оскал, – На первой все о Центре. И когда я говорю “все”, это значит все! Начиная с момента создания и заканчивая сегодняшним днем. Полные списки работников и...
-Пациентов, – перебил его я, хмурясь, – То есть, тут вся информация и об иных. Все что им известно, да?
-Да, – кивнул он мне в ответ, – С полным описанием способностей каждого, проведенными испытаниями и их последствиям.
-Зачем она дала ее тебе? – ещё сильнее нахмурился я, поджимая губы. Внутри все затрещало и пошло рябью, словно Зверь рычит...
-Они с Корин решили, что решать судьбу иных должен я, потому что двести лет назад твоя сестра нарисовала меня на своей картине, – нервно передернул плечами он.
-Они знают о Кит, – хмыкнул я, – Эта Итазис, она рассказала тебе о Корин?
-То, что она что-то типа хранителя всех иных или то, что она твоя мать? – выгнул он бровь.
-Первое мы и так знали, а второе я узнал совсем недавно, – без эмоционально жму я плечами. Не знаю почему, но тот факт, что Корин оказалась моей биологической матерью, не вызвал во мне почти никаких эмоций. То, что она меня родила, еще ничего не значит, – Но меня куда более удивил тот факт, что у меня была старшая сестра, с которой у нас разница в два века...
-Это невозможно, – поморщилась, но так и не открыла глаза Морфея, – Иные могут иметь детей только от своей пары, и только если пара – человек. А ни один человек не может прожить двести лет.
-Знаю, – киваю ей я, – Но Корин точно моя мать. И мать Кит.
-Откуда ты это знаешь? – чуть прищурился Волк.
-Изнанка. Там все иначе. Совсем иначе. И там нет такого понятия как ложь. Потому что, там нет людей, а ложь это их прерогатива. Там только природа. Она не лжет. Никогда, – просто ответил я разглядывая флешки, – А что не второй?
-Мечта чокнутого историка, – глухо засмеялся Клён, удобнее перехватил девушку и сел на согнутые ноги, – На ней вся история с момента сотворения мира и до наших дней. Не переделанная, не изменённая, никем не тронутая. Все так, как было.
-Тебе это Итазис сказала? – чуть скривился я.
-Да. Я знаю, о чем ты думаешь. Сам не знаю почему, но я ей верю, – жмет он плечами, когда я поднимаю на него глаза, – Но я привык верить своим инстинктам, а они велят мне верить ей.
-И зачем тебе она? Сомневаюсь, что это твоя награда за всю ту жесть, что ты пережил, за все это время.
-Еще одно судьбоносное решение для мира. Только теперь еще и судьбы людей в моих руках, – как-то странно хмыкает он, закрывая глаза.
Все это: похищение детей, массовые убийства, войны, эксперименты на людях. Ради чего? Ради чего на протяжении столетий умирали тысячи тысяч людей и иных? У всего же есть свои причины. Так почему все это должно было случиться?
Клён был рожден для этого. Я был рожден, чтобы быть рядом с ним. Иные – силы природы. И природе нужно было, чтобы я был рядом с Волком. А что, если бы я не захотел? Или умер? Или если бы умер Клён? Вообще, есть много разных “если”, и насколько бы не была Корин сильна, даже ей не под силу такое...
“Ей под силу утопить большую железную птицу.”
-А ведь у нее это действительно получилось, – глухо засмеялся я, откидываясь на спину.
-О чем ты? – отвлекся от своих мыслей Волк.
-Помнишь, нам рассказали легенду о Корин? Ту, где она утопила самолет в озере? – все еще смеясь, выдавил из себя я.
-Да. И еще с сотню таких же сказок Леса, – не понимая о чем я, нахмурившись, кивнул он.
-Просто, – я резко сел смотря прямо на него, – У меня сейчас все в голове сложилось. А что если сказки – это ни черта не сказки? Это во Внешнем мире, такое не возможно, а на Изнанке – обычное дело.
-И откуда Охотники их знают? – он все еще хмурится, пытаясь понять, о чем я.
-Охотники, как и все иные – дети Изнанки, в человеческих телах. Но все то, что делает их иными – живет на Изнанке. И там, то, что здесь всего лишь сказка, легенда – там обычная жизнь.
-И мы можем это видеть? – уточнил Волк.
-Иногда. Не все конечно, но у Морфеи это точно иногда получается. Да и ты тоже... – я склонил голову к плечу, чуть щурясь, – Тот твой сон, про ворона и бурю... Я думаю, это про вас. Ворон – это Птица, на Изнанке она принимает форму очень похожую на ворона. И в гнезде было три яйца: ты, Фея и ваш старший брат, Марс.
