- Энцо и Мило отправились убивать их, верно?

- Да. Неужели это беспокоит тебя?

- Возможно, ты удивишься, милый, но я год назад ветра-то боялась, не то что смерти.

- И сейчас? – он весело изогнул бровь.

- Подрагиваю иногда, знаешь. Ветра Лимероса тому доказательство.

Ему так хотелось обнять её, подарить своё тепло – но сердце таяло слишком быстро, а пламя плясало рядом, и он заставлял себя смотреть на огонь.

- Не волнуйся, вскоре Лимерос покажет тебе, что такое холод – Ричс умеет напоминать об этом, - он подхватил какую-то маленькую тростинку и бросил её в костёр.

- А туда долго добираться?

- День-два, если папа не упадёт с лошади ещё раньше.

- Я б не отказалась посмотреть на это, - его "папа" странно резануло слух.

Он как-то странно, резко улыбнулся.

- Ну, я б тоже, наверное.

- А что насчёт твоей бабушки? Я знаю, ты столько лет не видел её, но ведь помнишь что-то полезное?

Он отчаянно тянулся к детским воспоминаниям – но не было ни одного мига, в который ему хотелось бы вернуться.

- Мне было лет шесть, может, меньше, когда мне сообщили о её смерти… Совсем немного времени прошло после смерти дедушки… Я даже не могу вспомнить, что мне тогда говорили – но когда люди обычно пропадали, это означало смерть. Я помню чёрные-чёрные волосы и тонкую седую прядь, - он коснулся локона Клео, что упал на лоб, жалея, что кожаные перчатки не позволяли коснуться её кожи. – Помню, что на её шее всегда висел маленький кулон – две скрутившиеся серебряные змеи с рубиновым взглядом.

- Прекрасна.

- Именно…

- О да, - улыбка её родилась – и умерла в тот же миг. – Как думаешь, у твоего отца есть Родич Воздуха?

Она покосилась на короля, сидевшего на корточках у реки с опущенной головой – такого бессильного, опустошённого… Магнус смотрел на человека – но видел лишь тени своих страхов, засевшие во взгляде Гая.

- Может и нет… Он спрятал его куда-то, наверное, - он склонил голову, пытаясь подумать над её вопросом. – Но он так боится, что Родич могут обнаружить… Может, и взял с собой.

- И ты понятия не имеешь, как на самом деле.

- Именно, - он тихо фыркнул. – Ну, у тебя ведь есть Родич, да?

Она потянулась за обсидиановым шаром, будто бы пытаясь удостовериться в его существовании.

- Это спасло нам жизнь, - в холоде Лимероса лишь мерно сияла обсидиановая поверхность, - и мы видели, к чему всё это привело. Но я хочу большего, понимаешь?

- Понимаю, - кивнул он. – Мой отец не пошёл бы туда, если б не знал о том, что бабушка нам точно поможет. И я б не пошёл – если б не знал, что могу разрушить проклятье.

Выражение его лица внезапно стало каким-то жутким.

- Посмотрим, вдруг она отыщет Люцию? Ведь та помогла же Каяну воспользоваться Родичем Огня.

- Может быть, - эта мысль вызывала у него почти физическую боль. – Но мы не можем утверждать, пока не спросим, ты же знаешь.

- Не вижу никаких больше причин для его чар.

- Если она помогла ему, то поможет и нам, - Магнус старался говорить уверенно.

- Ты безнадёжно оптимистичен, когда дело касается твоей сестры.

- Возможно, ты права, - Магнус сглотнул, - но ведь это не означает, что я ошибаюсь?

…Прошло, казалось, совсем мало времени – но Мило и Энцо уже вернулись, равнодушные, будто бы их попросили просто принести воды. Король Гай тоже поднялся со своего места – правда, ему пришлось опереться на стражника, - взобрался грузно на свою лошадь и первым тронулся в путь.

Они ехали долго – целых три дня, ведь король часто останавливался в небольших заснеженных деревнях, минуя осыпанные льдом города. Солдаты Амары боялись дальневосточных деревень, холод не пускал их сюда, и никто не мог проронить и слова императрице о том, какое предательство совершил король Гай.

Магнус всё пытался добиться хоть пары слов от своего отца, но знал, что не получит – в абсолютной тишине они добрались до деревеньки посреди Ричса, крохотной Скэльи. И пусть это место казалось похожим на пройденные ранее, Магнус чувствовал, что что-то неуловимо изменилось. И отец его наконец-то выпрямил плечи.

Они следовали за королём мимо маленьких каменных строений, одинаково бедных и крохотных. Дым поднимался вверх огромными кольцами и таял высоко-высоко в небесах - последний признак жизни.

Король спрыгнул со своей лошади куда легче, чем прежде, и бросил на Магнуса короткий взгляд.

- Пошли.

- Мы на месте, - тихо шепнул принц Клео.

- Наконец-то, - голос её прозвучал сухо, но в глазах плескалась надежда.

Они следовали за королём – тот уверенно прошёл к двери одного из домиков, второго в ряду слева. Замерли на мгновение – впервые Гай испытывал даже не боль, а дикую нерешительность и неуверенность в собственных действиях. Но он всё же вдохнул морозный воздух, поднял руку и трижды постучал.

Время тянулось немилосердно долго – прошло несколько маленьких вечностей, прежде чем послышался тихий скрип, а на порог вышла женщина – и в её взгляде вспыхнуло удивление.

- Гай… - голос её был едва-едва слышен.

Да, это была бабушка Магнуса – трудно не узнать! Пусть постарела, пусть волосы её утратили прежнюю черноту – но белая прядь всё ещё спадала на глаза.

- Мама, - голос Гая был пустым и лишённым всяких эмоций.

Взгляд её скользнул мимо него – промчался по Магнусу и Клео будто бы вихрем.

- Я удивлена.

- Уверен, что ты говоришь правду, - отозвался король.

- Милый мой, что же с тобой случилось? – взгляд Селии вновь переместился на сына. Она распахнула дверь шире, отошла в сторону и коротко кивнула. – Заходите. Заходите поскорее.

Король позволил себе лишь один короткий жест, приказывая Мило и Энцо оставаться снаружи, а после поманил Клео и Магнуса за собой.

- Присаживайтесь, - Селиа указала на обыкновенные, равно как у каждого селянина в доме, стулья. – И ты должен рассказать мне, почему так плохо выглядишь.

Король лишь грузно опустился на стул.

- Во-первых, ты должна узнать своего внука…

- Конечно, - она кивнула. – Я не способна забыть Магнуса – ведь он такой же, как и был, - она погладила его по щеке с непередаваемой нежностью и замерла, когда пальцы коснулись его жуткого шрама.

- Увы, но я всё же сильно изменился, - покачал головой он. – Это моя жена, принцесса оранийская Клейона Беллос, - впервые за долгие дни их брака слова не звучали горько или с обидой.

- Клейона Беллос, - взгляд её скользнул по принцессе с непередаваемой оценкой. – Младшая дочь Корвина и Елены…

- Да, - в голосе короля послышалось шипение.

Селиа только удивлённо изогнула бровь.

- И ты не стала Дамора, не взяла фамилию моего внука?

- Нет, - покачала головой Клео. – Как последняя Беллос, я не могу предать свой род.

- Разумеется, - она вновь посмотрела на короля. – Ну что же, сын мой, теперь твоя очередь. Ведь твоё ужасное состояние – причина столь странного, но долгожданного визита?

В её голосе не было ни капли обвинения – одно только беспокойство.

- Да, это одна из причин, - король вздохнул. Слова о падении со скалы давались ему тяжело – и он ни жестом не выдал того, что толкнуло его в пропасть.

- Времени мало, - Селиа рухнула в кресло. – Я боялась, что это случится, но молилась богине – и она привела тебя ко мне.

- И ты знаешь, что делать?

- Да, но есть ли у нас время?

- Но почему ты тут? – Магнус вынудил себя вмешаться в разговор. – Почему Скэлья стала твоим домом – самое жуткое место во всём Лимеросе?

Она лишь с недоумением посмотрела на него.

- Разве твой отец не рассказал тебе, что этот вопрос возникает именно сейчас?

- По правде говоря, он сообщил мне о смерти моей бабушки, - Магнус стиснул зубы, заставляя себя подавить ненависть. – И это оказалось очередной каплей лжи.

- Разумеется, - кивнула она. – Ведь изгнание – не смерть!

- А причины? – Магнус бросил на короля взгляд.

- Она сама выбрала этот путь… - слабо отозвался король. – Ведь на королевском совете требовали и смерти – верили, что так надо. А твоя бабушка выбрала Скэлью. Но это не помешало ей оставаться самой могучей женщиной этого королевства.