Гиневра сделала широкий взмах волшебной палочкой – Регулусу на мгновение показалось, что он заметил полыхнувший в ее глазах огонь. Пламя взвилось вверх, хлынув вперед жаркой волной. На Регулуса дохнуло обжигающим жаром, он выставил руку вперед, накрыв себя с братом и Люпином полупрозрачной пеленой ледяной магии. Пламя облизало дома, растекаясь по дороге, выстреливая по сторонам сгустками огня и плавя асфальт.

– Что она творит? – благоговейно выдохнул Люпин.

Впереди все было охвачено бушующим морем пламени: волны огня вздымались и опадали, выжигая улицу, закручиваясь в воронки, бурлили и метались, словно штормящий океан. Огонь громко трещал, сталкивающиеся друг с другом волны выстреливали в темнеющее густо-сиреневое небо снопами искр. Стоящие по краям дома начали полыхать, а Гиневра с поистине безумным видом создавала все новые волны пламени. Она яростно взмахивала руками, глаза ее при этом будто остекленели, ничего не выражая, словно рассудок покинул ее. Регулус смотрел на море пламени, и оно странным образом завораживало его, не давало отвести глаз. Это было страшно. И почему-то прекрасно.

– Если она сейчас не прекратит, я ее вырублю! – прорычал Сириус, поднимая волшебную палочку.

Люпин вдруг развернулся одним прыжком и выставил щит, но проклятье оказалось настолько мощным, что всех троих сбило щитом Люпина, и они повалились на землю. Вокруг опять сгустился жар, и Регулус накинул новый щит холода. Амикус хохотнул и исчез.

– А теперь моя очередь! – Алекто вскинула руки, разветвленные молнии устремились к ним.

Сириус взмахнул рукой: припаркованная неподалеку машина с расплавившимися шинами взмыла в воздух, закрывая их от разрядов Кэрроу. Молнии с треском попали в автомобиль, стекла брызнули в разные стороны.

– Лови! – Сириус сделал пасс рукой, и машина полетела прямо на Алекто, но Кэрроу успела аппарировать.

Гиневра, наконец, с облегчением выдохнула и устало опустила руки.

– Ты спятила?! – тут же напустился на нее Сириус.

Она покачнулась, даже не обратив на него внимание. Регулус вскочил на ноги и поднял ладони: сияющая ослепительно синим полоса магии, окутанная снегом и холодным воздухом, прошлась по стенам домов, гася пламя. В общем-то, погасить пламя Морроу стоило ему немалых усилий. Люпин одновременно с ним поспешно накладывал маглоотталкивающие чары, чтобы не случилось чего – теперь маглы ни за что не пожелают выглянуть в окно или появиться на этой улице.

Регулус огляделся по сторонам. Огонь еще полыхал тут и там вдоль дороги с расплавившимся асфальтом, горели остатки припаркованных автомобилей и фонарные столбы. Их противников не было видно. Регулус не знал, кто там четвертый, но и Беллы с Кэрроу хватало, чтобы всерьез обеспокоиться за свою жизнь. Он попытался аппарировать к лежащей внизу машине и тут же понял, кто четвертый. Внутри все неприятно сжалось: Рабастан. Лестрейндж держал свой пресловутый щит, не позволяющий аппарировать магам в радиусе мили, снимая его только на краткий миг аппарации своих спутников.

– С аппарацией лучше не рисковать, – заметил Сириус, очевидно, попытавшись проделать то же самое, что и Регулус. – А то еще расщепит.

Регулус прикинул в уме. Судя по всему, Лорда вызывать их противники не собирались. В целом, логично: Белла наверняка попала под горячую руку после исчезновения Гриммового Логова, да и Кэрроу в последнее время была не на высоте. Они намеревались выслужиться, приведя Блэков и Морроу самостоятельно. Конечно, неплохо, что Лорда ждать не приходится, но с самой четверкой еще попробуй справиться. Регулус посмотрел на машину внизу.

– К черту все, давайте вернемся через порт-ключ, – предложил он, чувствуя, что на свой талант уже может особо не рассчитывать, как и слетевшая с катушек Морроу, которая вообще выглядела изможденной.

– Вот только заберем Беллов, – Сириус не утруждал себя анализом их возможностей.

– С… – начал Регулус, но тут, наконец, показалась Белла, и ему пришлось отскочить от летящей в него Авады.

Он почувствовал, как внутри вспыхивает ненависть к их фанатичной сестрице. Вот так сходу Авадой бросается? Подлая стерва.

– Какая удача, сразу оба здесь! – радостно взвизгнула кузина и принялась беспорядочно метать проклятья.

Вслед за ней появились двое Кэрроу, и завязался бой. Регулус уклонился от проклятья Амикуса, оно врезалось в фонарный столб позади, и тот, покачнувшись, рухнул на обгоревший кузов машины, рассыпав сноп искр. Сириус взмахом руки отправил и столб, и кузов в Алекто, вновь вознамерившуюся швыряться молниями. Кузов окончательно рассыпался под ударом ее силы, куски металла загремели, скатываясь вниз по склону. Кэрроу, в экстазе от своей силы, не успела опомниться как следует, и край столба все-таки зацепил ее. Она пискнула, упав на землю, но Обезоруживающее заклятье Сириуса отбить смогла. Ее брат буквально взбесился от покушения на его драгоценную сестрицу. Его магия и так была на редкость агрессивной и сконцентрированной, а теперь полупрозрачным коконом сгустилась вокруг него. Амикус почти по-звериному рыкнул от ярости, и созданное им проклятье развернулось веером. Регулус с остальными поставили щиты и вновь отлетели вместе с ними на несколько футов. Упав на землю, Регулус мгновенно подобрался и откатился в сторону, уклоняясь от режущего заклятья Беллы. Заклятье полоснуло по плечу, кровь закапала на асфальт.

– Гадина, – прорычал он, спрятавшись за единственную уцелевшую машину.

Сильней разорвав ткань куртки и рубашки, Регулус осмотрел глубокий неслабо кровоточащий порез и кое-как склеил его края заклятьем. Это было адски больно и, собственно, так грубо не делалось, но Блэки, не считая Нарциссы, все как один были бездарными целителями. Он на секунду прикрыл глаза, пережидая самые паршивые мгновения пульсирующей боли в руке, за которыми должно было последовать некоторое облегчение. Машину вдруг тряхнуло, стекла посыпались на него – наверняка попало чье-то проклятье. Мерлин, нужно пробраться к машине и проверить: эти Беллы, должно быть, уже давно мертвы, а они тут бессмысленно геройствуют. Вздохнув поглубже, он, полусогнувшись, удачно пересек дорогу.

– Куда собрался?

Регулус резко обернулся и самым глупым образом застыл с поднятой наизготовку волшебной палочкой, увидев Рабастана. Он и так не мог привыкнуть к тому, что все, кого он знал, выглядят на двадцать лет старше, но вид лучшего друга, с которым они столько всякого пережили вместе, действительно выбивал из колеи. Лестрейндж был болезненно тощим, лицо белое, с хмурыми морщинами на лбу, а рыжие волосы наполовину седые – Азкабан оставил на нем более чем отчетливый след. Регулусу отчаянно захотелось сказать что-то вроде «Мне жаль», и он почувствовал себя виноватым непонятно в чем.

Лестрейндж краткое мгновение рассматривал его с непроницаемым лицом, в глазах застыла решимость. Его рука потянулась к Метке, но тут два проклятья, брошенные Сириусом и Беллой друг в друга, встретились на полпути. Раздался взрыв, всех разметало в стороны, Регулус, оказавшийся дальше всех, покатился вниз по склону, больно ударяясь о выступающие тут и там камни. Волшебная палочка вылетела из руки где-то по дороге. Земля и небо закружились, как в хороводе, смешавшись в одно размытое пятно, руку пронзила острая боль, в голове зазвенело от немыслимого круговорота. Еще раз приложившись о камень, он, наконец, упал на землю.

Окончательно почерневшее затянутое тучами небо поплыло перед глазами, и он зажмурился, стараясь унять головокружение. К горлу подкатила тошнота, а по лицу потекло что-то влажное и теплое. Он стер кровь с разбитого лба, медленно сел, но тут же рванулся в сторону, ногой оттолкнув в траву волшебную палочку, к которой тянулся Рабастан. Лестрейндж метнулся за палочкой, Регулус вцепился в его мантию, и тот с разворота врезал ему кулаком в скулу. От неожиданности и боли Регулус выпустил его мантию из пальцев. В голове загудело, разбитую скулу свело. «Палочка!» – промелькнуло в мыслях, и он бросился вдогонку. Рабастан шарил руками в траве. Регулус оттолкнул его прочь, тот упал в кустарник, а сам он таки схватил палочку… нет, просто ветка! Отбросив ее в сторону, он принялся шарить руками в траве. В небе полыхнуло и, словно по команде, хлынул ливень. Регулус прищурился, отбрасывая мгновенно вымокшие волосы со лба.