Да, не самый мой умный поступок. Умею же я втянуть людей в свои неприятности. За этой мыслью последовала другая, ужасная.

– Что будет с Джунипер? – запаниковала я. – Они собираются сделать пересадку кожи!

– Пересадку? – удивилась Мона. – Это еще зачем?

Она-то о шестом Клейме не знала.

Я с тревогой ждала ответа от Кэррика.

– Не беспокойся. Действуем по плану. Твоя мама ворвется в это заведение с адвокатом и полицейскими, как только мы дадим зеленый свет, она обвинит их в том, что вас перепутали и похитили ни в чем не виновную сестру.

У меня челюсть отвисла:

– И это сработает?

– Сработает, – уверенно ответила стражница Кейт, и я призадумалась, в какой момент она перешла на нашу сторону и почему или же она всегда была против Трибунала и сочла правильным бороться против него изнутри. Хотелось бы расспросить ее, да момент был неподходящий.

– Может быть, Боб Тиндер присоединится к моей маме? – предложила я.

– Боб Тиндер? – Кэррик, нахмурившись, снова поднял голову, стаскивая с меня ботинок. – Новый главный редактор The Voice?

– Раньше он был главным редактором газеты в холдинге Crevan Media, – пояснила я. – Он наш сосед. Его жена, Ангелина, была заклеймена. Еще до нас с тобой. Какой-то вышел спор между Креваном и Бобом, и так Креван с ним поквитался. Его дочь Колин тоже там – все четверо пропавших старшеклассников там.

– Все четверо? – Кейт резко подалась вперед.

Я кивнула.

– И Логан Трилби?! – уточнила она, и я поморщилась от одного звука его имени.

Стоило припомнить, как он надо мной издевался, и боль возвращалась. Он был из всех четырех самым злобным, законченный садист.

– Так, может быть, знаменитая чета пасторов Трилби тоже явится туда спасать своего сына? – предложила Кейт.

Я покачала головой.

– Нет, его родители с такой информацией сразу побегут в Трибунал. Они фанатично преданы Трибуналу. Что бы ни случилось, во всем у них буду виновата я, а вас они и слушать не станут. – Я вспомнила телеинтервью, в котором они ухитрились обвинить меня в исчезновении сына.

– Еще как послушают, если появится надежда вернуть драгоценного сыночка, – возразила Кейт, обменявшись взглядом с Маркусом: у них явно созрел план.

– Знаменитая модель, уважаемая чета пасторов, разгневанный главный редактор газеты. Не с теми родителями связались! – Мона улыбалась во весь рот.

– А двое других ребят кто?

– Наташа и Гэвин, – тихо произнесла я, вспоминая, как они раздели меня в сарае, осматривали шрамы от ожогов. И тут же мне представились их лица меньше часа назад, глаза остекленевшие, слюна капает на красные больничные халаты. В самой себе никак не разобраться – я ненавидела их и в то же время жалела. Радовалась, что их постигло наказание, и стыдилась своего злорадства.

– Пусть там и остаются! – сердито вмешался Кэррик.

Теперь уж я не решалась встретиться с ним глазами. Он, конечно, знал, что они со мной сделали: Пиа Ванг, то есть Лайза Лайф, сообщила стране все кошмарные подробности.

Пока Маркус и Кейт возбужденно обсуждали новый план, я никак не могла унять внутреннюю дрожь: слишком хорошо я понимала, куда моей маме предстоит сунуться, с какими людьми иметь дело, кого обвинять.

Нелегко ей будет. Опасно. Для Трибунала неприкасаемых людей нет.

Маркус отвез Кейт, Мону и Леннокса обратно в особняк профессора Ламберта, где все они прятались. Мне виделось, что Ивлин поселилась в розовой детской, у нее есть большая кукла, и она ее причесывает – и пусть моя картинка была идеализированной, главное, девочка на свободе, в безопасности. Я знала, что Альфа сделает для нее все. Вот только мы с Кэрриком пока что были вовсе не в безопасности. Вэн остановился в каком-то полузаброшенном месте: ряд магазинов, все закрыты на ночь, работал только ларек с китайской едой навынос.

– Только ты да я, – сказал Кэррик, открывая дверь машины. Внимательно посмотрел направо и налево, прежде чем выпрыгнуть.

Я бы с радостью поехала к Альфе. Принять ванну, поесть, лечь спать, и как будто ничего не было, но дело зашло слишком далеко. Джунипер пришлось занять мое место. Часы тикают. Нужно много успеть, пока там не сообразили, что меня подменила сестра.

– Удачи! – пожелала Кейт и захлопнула за нами дверь.

Вот мы с Кэрриком и снова одни, предоставлены сами себе. Крид-Бэрракс находится на одном конце города, а Маркус отвез нас в другой конец и дальше, в пригород. Кэррику вновь пришлось поддерживать меня. Я высматривала, где тут можно спрятаться, хотя не так уж это было необходимо, ведь мы находились в тихом проулке и солнце уже зашло. В темноте прятаться легче, но уже немного оставалось до комендантского часа, когда появляются патрульные, – вот тогда снова начнутся проблемы.

– Каков план? – спросила я.

Он повернул к себе ладонь, словно там были записаны пункт за пунктом.

– Спасти Селестину Норт, самую красивую девушку на земле. Ставим галочку. Дальше. Извиниться. – Он посмотрел мне прямо в глаза, смиряя свою гордыню. – Прости, что я сразу не рассказал тебе про Эниа Слипвелл, виноват, но поверь: я правда хотел как лучше. Все, что я делал, я делал ради Заклейменных, ради тебя и меня. И уж никак не хотел сделать тебе хуже. Что бы я ни говорил, что бы ни делал – все правда. Я стараюсь как могу.

Да, в его сердце нет лжи. Я это понимала и не собиралась больше спорить с ним. И все же – пусть еще чуть-чуть пострадает. Пусть скажет все до конца.

– Я думал, достаточно спасти тебе жизнь, это послужит извинением, сама понимаешь, и не придется все говорить словами, – сказал он и прикусил губу, чтобы скрыть нахальную усмешку.

– Хм, ну вообще-то не жизнь – они всего лишь собирались сделать пересадку кожи, а не покончить со мной. Но все равно я ценю твою помощь.

– Все тебе недостаточно хорошо! – фыркнул он.

Я приложила руку к его груди, ладонью к Клейму.

– Ты для меня достаточно хорош. Я готова была винить всех в том, что случилось со мной. Кого угодно, только бы не собственную глупость. Я люблю моих родных, мне так без них плохо. И я не привыкла быть сама по себе – мне было бы легче, будь во всем этом виноват кто-то другой.

А Джунипер там совсем одна в этой больнице! Меня бил озноб: они уже поняли, что это не я? Хотелось бы надеяться, что наш план сработает, что Тина поможет. Но я понимала: не будет мне покоя, пока я не узнаю, что и мама, и Джунипер в безопасности.

– Я всегда был один и по-другому не умею, – сказал Кэррик. – Прости, – шепнул он, прижимая меня к себе. – И за то, что случилось в супермаркете, и за то, что оставил тебя одну у адвоката. Но если это может тебя утешить – я неотступно следовал за тобой. И ты, кстати говоря, чересчур быстро гнала под гору в том «мини».

– Было срочное дело.

– Я видел тебя с Артом. – Он ждал моего ответа.

Я промолчала.

– Я слышал твой разговор с Креваном.

Теперь уже я опустила глаза, смутившись: дерзкий у меня был план, но ведь не сработал.

– Креван знает про тебя. Он конечно же сообразил, кто мне помог. Ты прости. Я пыталась выторговать у него свободу для нас обоих, и он бы согласился, но не могла же я предать всех остальных. Просто не смогла.

Я боялась, он крикнет мне: «Ты сглупила, Селестина, как ты могла!» – но он молчал.

– Ну что? Скажи, что я дура.

– Ты молодец, что попробовала.

– Глупо было.

– Чуточку глупо. – Я расслышала в его голосе улыбку. – Но ты правильно сделала, что отказалась. Я бы счастлив был бежать в другую страну и жить на свободе, но я бы не смог кинуть всех наших.

Я успокоилась. Значит, я приняла правильное решение.

– Та ночь, в твоей комнате, была, наверное, лучшей в моей жизни, – пробормотала я.

Он наклонился ближе, чуть приподнял пальцем мой подбородок, нежно меня поцеловал. Прикрыв глаза, я наслаждалась мгновением – кто знает, когда будет и будет ли следующий раз.

– Так зачем мы приехали сюда? – спросила я, когда мы разомкнули объятия и вернулись к реальности.