Вышла Ивлин. Закрыла за собой дверь и кинулась к матери. Корделия упала на колени, всхлипывая, а потом крикнула мне:

– Ты вернула ее! Ты сумела ее вернуть! – Перебарывая слезы, она кричала мне снова и снова: – Спасибо! Спасибо! Спасибо!

Автомобиль развернулся и поехал обратно туда, откуда приехал. Ворота завода снова сомкнулись. Обошлось без подставы – все целы.

– Как ты это устроила? – изумился Леннокс.

– Да, как? – подхватил Кэррик.

Они все смотрели на меня в изумлении. С подозрением. С почтением.

Это было классно.

– Я в деле! – крикнул вдруг Роган из внутреннего двора.

– И мы тоже! – Адам кивнул Кэррику, принося свои извинения.

– Тогда приступаем, – заговорила я, повинуясь приливу адреналина. – Пакуем вещи и уходим отсюда. Нам пора.

Вернувшись в спальню, я дрожащими руками побросала свои скудные пожитки в рюкзак. Закинула рюкзак на плечо и протянула руку к двери – но не повернула ручку, чтобы выйти, а заперла дверь и, съежившись в углу, уткнувшись лицом в колени, зарыдала: все, что я видела этой ночью и утром, наконец настигло меня.

Арт теперь служит в стражах. Под началом у Мэри Мэй. Он явился сюда за мной. Голова разболелась, не поспевая за кружением мыслей. Возможно ли худшее предательство? Кэррик знал, что Арт пошел в стражи. Вот почему он предложил мне использовать Арта, чтобы добраться до Кревана, он думал, я вправе поквитаться. И при этом Кэррик вовсе не пытался манипулировать мной, напротив, он скрыл от меня предательство Арта, чтобы не причинить лишней боли.

– Как тебе это удалось? – повторял он снова и снова, дивясь внезапному возвращению Ивлин.

Они все смотрели на меня, словно я какой-то мессия – или чудище. Но я не стала ничего объяснять. Потом объясню, наедине. Пока, мне казалось, таинственность играет мне на руку, пусть внутри я и ощущаю себя как мешок с гремящими костями.

Знал бы кто, как мне было страшно, когда я набирала этот номер в надежде освободить Ивлин.

Знал бы кто, как меня трясет с перепугу до сих пор.

Вот что было за час до того.

– Алло! – Я мерила шагами тесную спальню. – Судья Санчес?

Санчес – одна из двух судей, работавших вместе с Креваном в Трибунале. Она тоже подписала мне приговор, но все время, пока шел процесс, она пыталась противодействовать Кревану. Я оказалась пешкой в их борьбе. Санчес перехватила меня, когда я убегала из дома, от Кревана, и заключила сделку: я должна была помочь ей свергнуть Кревана. Этой женщине я не доверяла, но она позволила мне убежать, тем самым доказывая, что ей верить можно. Я рассказала обо всем дедушке, и он велел мне соблюдать осторожность. Связавшись с судьей Санчес, я рисковала навлечь на себя новые неприятности.

– Судья Санчес слушает.

– Это Селестина Норт.

Пауза.

– Так-так-так. Объявилась. Я слышала, тебе снова удалось ускользнуть от него. По правде говоря, меня эта игра в кошки-мышки забавляет. А вот Кревана вряд ли.

– Две недели назад вы предлагали мне помощь.

– Сколько помню, предлагала – на взаимовыгодных условиях.

Она понятия не имеет, что у меня есть против Кревана, знает только, что он почему-то боится меня и рассылает стражей во все стороны, стараясь меня поймать. Выводы она делала самостоятельно.

– Мы поговорим об этом. Но сначала вы должны кое-что сделать, чтобы я начала вам доверять.

– По-моему, кое-что я уже сделала. Я дала тебе уйти, не забыла?

– С тех пор ситуация изменилась. Теперь арестовали моего деда. Это не прибавляет доверия к вам.

– Ого, ты быстро учишься. Хорошо, что я могу для тебя сделать?

– Час назад с завода CCU забрали маленькую девочку. Порочную с рождения. Вы должны ее вернуть.

– Это невозможно.

– Значит, и я ничем не смогу вам помочь. Всего доброго.

– Погоди. – Она подумала. – Дай мне час.

Теперь, после моего волшебного фокуса, все ждут следующего шага, все поверили в меня. Я не могу признаться им, что мое тайное оружие, на которое Кэррик возлагает такие надежды, – видеозапись, где видно, как Креван утратил контроль над собой и, распсиховавшись, вопреки закону заклеймил меня собственноручно в шестой раз, – это оружие, эта видеозапись неизвестно где, у меня ее нет. Никому не следует знать, что у меня нет этой съемки. Вся моя власть сосредоточена в ней. Это единственное, чем располагаем все мы, Заклейменные, больше у нас нет ничего. Пока что все, что у меня есть, – доверие этих людей. Людей, которых я обманываю.

Но ведь я Заклейменная, чего еще от меня и ждать.

Следующий шаг – мне нужен ангел. Буквально. Рафаэль Ангело.

Это единственный адвокат, которому удавалось добиться пересмотра приговора для Заклейменного.

Впервые я услышала это имя от дедушки, когда тот навестил меня в замке после ареста. Я отмахнулась, думая, что дед, как всегда, увлекся любимой теорией заговора. В ту пору все, происходившее со мной, казалось нелепым недоразумением, Креван вот-вот должен был вытащить меня из беды. Знать бы тогда, что на этой дедушкиной болтовне будет основываться вся моя надежда.

Я посидела немного в углу, укрываясь от мира – слишком большого, где все так огромно, чудовищно, непосильно для меня, – потом собралась с силами, утерла глаза и составила план.

Меня ждали мои люди.

Я снова набрала номер судьи Санчес.

– Спасибо! – сказала я, как только услышала в трубке ее голос.

– Твоя очередь, Селестина. Давай встретимся.

– Не сейчас. Узнайте для меня, пожалуйста, один адрес.

– Еще одна услуга?

– Это чтобы я могла вам помочь, – сказала я, стараясь обуздать дрожь в голосе. – В следующий раз мы встретимся в суде Трибунала, и тогда вы в точности будете знать, что нужно делать. Я хочу добиться отмены приговора. Я хочу, чтобы все это было отменено, чтобы я вернулась к своей прежней жизни, в школу, в семью, чтобы все было как прежде. – Голос все же сломался.

– Ох, Селестина! – вздохнула она. – Я-то думала, ты умнее. Ты же знаешь, это заведомо проигранная игра. Приговор Трибунала никогда не отменяется, такого не бывало.

– Неправда, – возразила я. – Джессика Тейлор.

Пауза.

– Откуда ты узнала о ней? Это закрытая информация.

– Вы понятия не имеете, как много я знаю. – Ко мне вернулась уверенность, даже наглость. – И сверх того мне известно многое, чего вы не знаете. Потому-то Креван так и нервничает.

– Кто будет представлять тебя в суде? – спросила она.

– Не мистер Берри, ведь он исчез. Как и все стражи, присутствовавшие при Клеймении, и Пиа Ванг, когда она стала задавать вопросы.

Снова пауза. Это все судье Санчес уже известно.

– Кстати, Селестина. Что на самом деле произошло в камере Клеймения? Мне следует это знать.

– Может быть, всех отправили на корпоративное мероприятие? Обидно, что вас не взяли.

– Креван не должен узнать о нашем разговоре. Нельзя, чтобы они заподозрили нас в сговоре. Я тебя покрываю, но и ты должна гарантировать мне безопасность.

– Мы ни о чем не сговариваемся. Вы сами увидите, когда начнется, и я рассчитываю, что вы будете на моей стороне.

– Чей адрес тебе понадобился?

– Рафаэля Ангело.

Она усмехнулась:

– Да, интересно. К сожалению, не могу тебе помочь, Селестина, – помощь Заклейменной, да еще со стороны члена Трибунала, – неслыханное дело. Придется тебе справляться самой. Позвони, когда у тебя будет что-нибудь полезное для меня.

Учитывая, что она только что поучаствовала в спасении Порочного с рождения ребенка, – вот так лицемерка!

Мне захотелось снова уткнуться в угол спальни, мне это помогло в первый раз, но я себе не позволила. Вместо этого я выругалась, швырнула трубку на кровать и заметалась снова. За дверью раздавались голоса заждавшихся меня людей, голоса слышались и с балкона – вещи упакованы, все готовы в дорогу, ждут моих указаний. Каких указаний?