Дойдя до ангара, Цирус довольно быстро нашёл Блэкаута в том бардаке, что образовался после аварийного приземления. Летун стоял в ста метрах от десантного корабля и наблюдал за разбором завалов.
— Что тут произошло?— подойдя сзади, спросил Цирус. — Корабль был повреждён, а пилот был ранен,— указывая рукой на двух апотекариев, которые уносили его тело,— Нам сильно повезло, что он.....
Блэкаут обернулся к собеседнику и мягко говоря удивился его внешнему виду. Он конечно и сам был сильно помят и вдобавок весь в неприятных клочках паутины, но чтоб до такой степени?
— А с тобой то что произошло?? — Если коротко, то оказалось, заражённые тоже умеют стрелять. Кристальными или металлическими шипами, то-ли кидаются то-ли плюются, чёрт их знает. — Я смотрю, тебя это не особо беспокоит. — Галлан говорит, что ничего серьёзного нет, отделаюсь заменой модуля руки. Сейчас меня больше волнует другое. По пути я видел, как несколько вехиконов волокли пленницу, они сказали, что вы её принесли с собой. — Мы до конца не знали, что нас будет ждать, но похоже, мы захватили саму королеву роя. — Она? Королева? — Она похоже бывала на этом корабле? — Когда-то была. К сожалению. — И что с ней стало? — Она взбунтовалась, попыталась захватить власть, когда Мегатрон был тяжело ранен. Но в первый раз сделать это ей не позволили и тогда она каким-то образом подчинила себе всех инсектконов на борту и попыталась силой захватить власть. Но Саундвейв ей снова помешал и вместе почти со всеми инсектиконами через портал сослал сюда. Хотя мне казалось, что он выкинул её на одну из лун Кибертрона. — Так и было,— послышался голос Саундвейва за их спинами,— Я без понятия, как она попала на планету. — Может на одном из своих инсектиконов? У них же помимо крыльев и двигатели есть,— предположил Цирус. — Она бы сгорела в атмосфере,— возразил Саундвейв. — Может окуталась этой белой субстанцией?— предложил свою догадку Блэкаут,— Если она затвердевает, то становиться очень прочной. Я до сих пор не могу содрать её с себя. Отрывается только с деталями, к которым прилипла. — Как бы она сюда не попала,— прервал дискусию Саундвейв,— главное — сейчас она в наших руках, а значит и её поданным осталось недолго жить,— с угрожающим видом сжимая кулак.
Пока они втроём обсуждали дальнейшие действия, в ангар явился Галлан и позвал одного из них.
— Цирус! Я же тебе говорил, чтобы никуда уходил. — Если вы только сейчас заметили моё отсутствие, значит у вас и без меня дел хватает. Это всего лишь рука. Ничего сверх серьёзного,— безразлично отмахнулся солдат. — Мне лучше знать, что серьёзно, а что нет. Чем дольше оттягиваешь пересадку новой конечности, тем дольше длиться срок восстановления. Так что соизволь вернуться в лазарет, солдат.
Осталось только подчиниться и Цирус шёл вместе с апотекарием.
Ему уже приходилось менять конечности и не раз. В этом был плюс быть вехиконом — для тебя всегда найдётся запасная деталь, хоть каждый день их меняй. Но всё же процедура это не самая приятная. Поэтому очень многие избегали её, хоть и понимал, что рано или поздно придётся это сделать. Избегали не из страха или чего-то подобного, просто пересадка действительно доставляло сильный дискомфорт первое время.
Когда они уже подошли к двери, чтобы покинуть ангар, оттуда им на встречу вышли несколько пилотов из другого ангара. Они обрывочно узнали о каком-то происшествии и пришли узнать, что за крушение было. Среди них была и Кайелет, которая сразу узнала Цируса, несмотря на его повреждения.
— Что с тобой стряслось Цирус?!? Это из за крушения??
Она вообще старалась не попадаться ему на глаза после того случая с “сувениром” от Марселия, но сейчас она мигом позабыла об этом и смело начала расспрашивать его, ненароком снова показывая, что он ей небезразличен.
Она пошла вместе с медиком и дверь закрылась за троицей. Это всё видел Блэкаут и с лёгким смехом произнёс.
— Кого боялся — на ту и напоролся. — О чём ты?— пронаблюдав за той же картиной, спросил Саундвейв. — Скажем так, они симпатизируют друг другу, но не знают, как развить эту симпатию до чего-то большего. — Какая глупость. — Ты же знаешь, что я не соглашусь с тобой в этом. — Подобные отношения ведут лишь к необдуманным действиям, о которых зачастую потом жалеют обе стороны. И ты знаешь по собственному опыту, что я прав. — Хм. Когда-нибудь и тебе захочется совершить подобную глупость. — Возможно, тогда я может пересмотрю свои взгляды.....Но сейчас меня интересует с чего в тебе проснулось такое сострадание? — Сострадание? — Почему ты не смог оставить автоботку там? На корабле ты поддержал эту затею, но что-то тебе не дало реализовать её. Что именно? — ...(вздох)....Я не знаю. Может дело в старых воспоминаниях. Когда-то мне уже приходилось оставлять друга на вражеской территории. Это было давно, на космическом заводе по по производству тёмного энергона. Я со своим братьями из ордена должен был провести диверсию и уничтожить комплекс или хотя бы замедлить производство. Но всё пошло не так и один из наших при закладке взрывного устройства оказался заперт внутри производственно комплекса. Мы могли его освободить, но тогда уже была поднята тревога и наше положение действительно было очень тяжёлым. Времени не осталось и пришлось оставить его. Он активировал заряд и взорвал один из производственных комплексов вместе с собой. Но его смерть оказалась бессмысленной, весь завод мы так и не смогли вывести из строя. Я знаю, что он сам бы хотел, чтобы мы ушли и не рисковали ради него одного, но всё же меня до сих пор не покидает чувство, что мы предали его. Сегодня был примерно такой же случай. Автоботка хоть и не друг нам, но всё же сражалась на ровне с нами и не дала повода, чтобы её оставили. Даже спасла нескольких наших, может и не намеренно, но всё же, я просто не мог оставить её там. Хотя у меня есть подозрение, что я ещё пожалею об этом решении. — Может и нет. В этом есть и хорошая сторона, не вернись ты за ней, вы бы не схватили королеву. — Именно об этом я бы хотел с тобой поговорить. На обратном пути связь с крейсером прервалась и как я понимаю, к вам никаких данных от нас не поступало? — Никаких, вплоть до вашего вылета из кратера. — Когда мы оглушили Арахниду, все заражённые вокруг взбесились и перестали быть единым целом. Всё шло к твоей теории об коллективном разуме, во главе которого должна была стоять Арахнида. Но на обратном пути мы встретили другой выводок заражённых, совершенно не похожих на остальных. Они были уравновешены и скоординированы меж собой, хоть и их королева всё ещё была без сознания на моём плече. Среди них было особенное существо, подобных ему мы ещё не встречали, а остальные подчинялись его командам. Похоже, что рой имеет замену для Арахниды, и не одну. Может есть сила намного выше неё? — ......Строить догадки сейчас нет смысла. Надо дождаться, пока Шоквейв не вырвет из неё информацию.
В тоже время этажами выше, в недавно выделенной каюте сидела Сейбер, погружённая в раздумья. Автоботам выделили по комнате, отдельно от остального экипажа. Там они и должны были проводить большую часть своего времени, но сейчас там была она одна. Оптимус с Рэтчетом искали её среди недавно прибывших, но как только челнок вскрыли, она незамеченной ушла к себе и закрылась от остального мира. Она даже не обратилась ни к кому за помощью, ведь кусочек лапки Арахниды всё ещё был в её плече, не давая пользоваться рукой из за сильной боли. Она сидела за столом, свесив повреждённую руку вниз, положив на него вторую, а уже на неё голову, и задавалась тем же вопросом — почему её спасли? Причём она даже не была рада этому. Она бы предпочла остаться и быть растерзанной, чем спасённой злейшим врагом. Ладно ели бы Блэкаут потом над ней насмехался бы, но нет же, он сделал всё не поранив ни слова, дескать ничего особенного и не было, захотел помог, а захочет — оставит, будто всё в его руках. Это было необъяснимое чувство, ощущение, что теперь какой-то десептикон будет смотреть на неё с высока, как на должницу. Помимо этого её мучило осознание того, что раньше она сражалась за идею, за свободу, на ровне с так же мыслящими близкими и друзьями, а сейчас что? Практически никого не осталось, а она вынуждена сражаться бок о бок с абсолютно чуждыми ей существами, с кровными врагами. Конечно цели их совпадали, но она не понимала, почему должна помогать им исправить их же ошибки, ведь именно десептиконы, хоть и в лице одного единственного Мегатрона, лишили её дома. ОНИ должны сейчас рисковать своими жизнями и платить за свои ошибки. Всё это её очень сильно злило, но выплеснуть эту злобу было не на чём, а скрытая глубоко в душе горечь утраты постепенно вырывалась наружу через глаза. Её слёзы были одновременно от боли в плече, от злости, которую уже невозможно было держать в себе, и главное — от чувства одиночества, от нахождения одной в окружении чужих. Она конечно была не единственным автоботом на борту, но ведь по сути ни Оптимус ни тем более Рэтчет не были для неё какими-то близкими друзьями. Они не успели побыть вместе столько, чтобы она их воспринимала кем-то большим, нежели просто командир и медик. Сейбер думала, что в комнате она одна, но на деле это оказалось не совсем так. Вдруг она услышала незнакомый женский голос.
