— Иногда конечно приятно поплакать, это успокаивает, но тебе сейчас это не поможет.
Автоботка подняла голову на голос и увидела маленькую голограмму Кортаны, парящую над столом.
— Ты ещё кто такая?— грубо спросила Сейбер, вытирая рукой слёзы. — Меня по разному называют,— с улыбкой ответила голограмма, опустившись на стол,— одни машинным духом, другие — искусственным интеллектом, а кто-то даже любимой девушкой) Но вообще, я Кортана. — Ну и чего тебе надо от меня? — Ну к примеру я могу помочь тебе наконец привыкнуть к новой жизни. — Мне не нужна ничья помощь. Сама разберусь. — Конечно сама. Я лишь помогу сделать это правильно, потому что того, что ты хочешь сделать, я допустить не могу и не собираюсь. — О чём ты говоришь? — Ну не прикидывайся. Я прекрасно знаю, кого и как ты планируешь убить на этом корабле. — Бред, откуда ты можешь знать подобное? — Я знаю абсолютно всё, что происходит на этом корабле и я знаю, что у тебя не получиться ничего. Твой хитроумный план, который ты обдумывала ещё сидя в камере, не приведёт ни к чему. И Цирус и Блэкаут пристрелят тебя раньше, чем ты даже вздумаешь навести на них оружие. Ты умрёшь за зря.
Такие планы Сейбер действительно строила и хоть и Рэтчет отговорил её на время от подобных глупостей, но отступать от своего она и не думала, а собиралась достич цели любой ценой.
— А может я и хочу умереть,— без капли лжи ответила она голограмме. — Может и хочешь, но ты уже три раза была на грани смерти и это только при мне. Но каждый раз тебе кто-то помогал, причём кто-то, от которого ты не могла ожидать помощи ни коим образом. Они помогали тебе не смотря на всё зло, что ты причинила им уже и сейчас хочешь продолжить. Тебе не кажется, что это знак для тебя, что надо перестать искать за что отомстить всем вокруг, жизнь даёт тебе один шанс за другим, а ты как будто назло ей всё ищешь и ищешь способ загнать себя в могилу и прихватить с собой побольше народу. Ты же не такая, иначе почему ты сегодня спасла тех вехиконов от той психованной паучихи? И это только один пример. — Ты ничего не знаешь обо мне. Я не собиралась их спасать из за своей “запредельной доброты”. Я напала на эту тварь, как только заметила её, а чем больше вехиконов бы осталось в живых, тем больше шансов выжить было бы у МЕНЯ. Мне плевать на их жизни. Пусть хоть сейчас все помрут, мне плевать. — Да? А они рисковали собой, чтобы помочь именно тебе. Без скрытых мотивов и намерений, просто потому что посчитали тебя нормальной и не захотели оставить врагу. А ты оказывается так с ними? — ...(нервно фыркает)...Хватит читать мне нотации. Один из ваших уже пытался вбить мне в голову глупость, про то, как он нашёл новую дорогу в жизни и шагает по ней до сих пор. может это и всё и правда, но я сама знаю, чего хочу и зачем я этого хочу.
На столь самоуверенное высказывание Кортана закатила глаза и решила выложить всю правду ей в лицо.
— Нет, ты просто истеричка. Ты хочешь, чтобы тебя жалели,— положив ладони на свои щеки и с детским голосом,— Ой какая несчастная наша Сейбер. Она совсем одна, её все обижают и поэтому она будет всем мстить, потому что всех должно волновать только её благо. — Да иди ты к чёрту,— злобно послала её Сейбер и рукой попыталась отогнать голограмму, но рука просто прошла сквозь неё и отхватила лёгкий удар током. — С таким настроем ты отправишься к нему намного быстрее. Очнись и пойми, что не у одной тебя всё плохо. Ты ненавидишь Цируса и Марселия потому что из за них погиб твой друг? Ведёшь себя так, будто ТЫ совсем не собиралась убивать ИХ до этого. Вы к ним с распростёртыми объятиями, а они такие плохие, хотели убить вас, так? Пока ты сидела в камере, ненадолго поняла, что это глупо, но потом снова взялась за своё. Это неправильно. — Да мне плевать! — Плевать-плевать, тебе на всё плевать, но в итоге, когда ты получишь выстрел в голову, всем будет плевать на ТЕБЯ и твою смерть. Они не будут говорить “Вот какая смелая и решительная, отомстила за всех своих, заставила считаться с собой и погибла как герой”, они скажут “Ну и дура, поделом ей досталось”. — Хватит уже, какая же ты назойливая!
Сейбер со злости уже хотелось ударить эту голограмму, хоть она и понимала, что это бессмысленно. Но она всё-таки попыталась её ударить и сделала это повреждённой рукой. Плечо через мгновение после замаха со скрежетом заныло и автоботка вскрикнула от жуткой боли, а из раны начал вытекать энергон. Из глаз снова вырвались горькие слёзы и она так же положив голову на руку и закрыв ею лицо, хныкающим голосом в слезах сказала.
— Уходи отсюда! Оставь меня в покое! Просто оставь меня....пожалуйста.....
В этот момент Кортана почувствовала себя настоящей сте.....скажем так, не очень хорошей личностью.
— “Ну молодец, заставила плакать маленькую девчонку, отличное достижение”,— подумала она про себя.
Она сомневалась, уходить или всё же остаться. Если уходить, то ей придётся сообщить о намерениях Сейбер остальным и тогда её точно убьют......если конечно она сама после её ухода не покончит с собой. Поэтому она осталась и приняв соразмерный Сейбер образ, присела рядом с ней. Она начала рукой поглаживать голову автоботки, пуская слабые и приятные электрические разряды, параллельно успокаивая её ласковым голосом.
— Ну хватит уже. Успокойся. Я понимаю, что тебе правда плохо, мне тоже когда-то было совсем одиноко, я “ходила” по короблю и просто ненавидела всех и всё вокруг. Но если даже я исправилась, то и ты сможешь.
Гладила она её по голове не просто так. Таким образом она частично проникала в её сознание и убирала оттуда все мучившие её мысли, постепенно успокаивая её. Когда автоботка перестала плакать, Кортана спроектировала на столе небольшую цветную голограмму рояля, это как пианино, только конструкция отличается. Музыкальный инструмент заиграл спокойную, приятную мелодия, под которую не грех было и заснуть.
— Правда красивая музыка?— спросила она автоботку.
В ответ та приподняла голову и кивнула, наблюдая за неизвестным ей устройством. За роялем не было человека, зато хорошо виднелось, как сами собой двигаются клавиши, в которых и был посыл Кортаны.
— Жизнь похожа на этот музыкальный инструмент. Чтобы звучала красивая музыка, нужно нажать как на белые клавиши, так и на чёрные. Так же и в жизни, она не будет полноценной, пока не пройдёшь и через белые.....и через чёрные полосы, даже если ты не хочешь этого. Пока не испытаешь горе, не сможешь по настоящему ценить счастье и радоваться ему. Чёрная полоса всех на этом корабле — эта война за свой собственный дом. Никто не говорит, что будет легко, многие не вернуться, возможно и мы с тобой тоже погибнем...— она повернула и приподняла её голову к себе, чтобы их глаза смотрели друг в друга, после чего продолжила,—...но если мы будем держаться друг друга и выживем в этом холодном и ныне враждебном мире, то как бы банально это не звучало, но всё обязательно наладится....Веришь мне?)
С ответом Сейбер тянула, но скрывать от себя не могла, что действительно хотела верить. Всей искрой хотела.
— ....Верю. — И больше глупостей совершать не хочешь?
Она покачала головой и Кортана, встав перед дверью её отсека, сказала последнее.
— Вот и молодец. Но если что, то я тебе напомню) Про меня никому, а пока, дай ему себя обследовать и починить. — Чт...Кому?
Голограмма Кортаны рассеялась в воздухе на сотни светящихся голубых кубов и сразу за этим заблокированная дверь открылась, внутрь вошёл Рэтчет, а сразу за ним Оптимус.
— Ты давно тут?— спросил Рэтчет,— Мы тебя по всему ангару искали, уже думали, что тебя там внизу оставили. — Как вернулась, так здесь и сижу. — Что ты делала тут одна?— спросил Оптимус, заметив следы слезинок на ней. — Да так, болтала сама с собой.......
====== Глава 59: Пора....побеседовать ======
Уже к утру, Шоквейв собрал небольшое устройство, которое крепилось к голове и излучало низкочастотные помехи, которые не дали бы Арахниде возможности как-то повлиять на сознание носителя, хотя он сильно сомневался, что она сможет провернуть подобное с ним. Псионика была одним из самых малоизученных вещей во времена процветания Кибертрона, а уж когда началась война, об этой загадочной силе и вовсе забыли. Но Шоквейв успел провести несколько масштабных исследований и сейчас имел небольшую основу, об которую он бы и опирался при допросе Арахниды. Понятно дело, что сама она ничего бы не сказала. Чтобы выпутать из неё информацию, Шоквейв собирался подключить её к считывателю процессорной активности и путём воздействия разных раздражителей и вопросов, получить показания её мыслительного процесса. В последствии, при детальном их изучении и расшифровке можно было получить желанную информацию. Это был сложный, долгий и запутанный процесс, причём без гарантии на успех. Место для допроса уже было готово — тот же отсек, куда поместили первого пойманного заражённого. Там установили прочные кандалы для пленницы, которыми бы закрепили её к стене.
