- Они засекли Светлых. И Джинджер отправился туда. У меня очень нехорошее предчувствие, Льюис.

Я откинулся на кровать и позволил себе прикрыть глаза, закидывая за голову руки, переплетая между собой пальцы:

- Посмотри на меня, Элерион. Мой любимый сейчас наверняка может оказаться одним из тех Светлых, которых засекли. И почему я так за него не переживаю, как ты переживаешь за своего ублюдка?

Обращённый несколько мгновений молчал, и я даже приоткрыл глаза, чтобы глянуть на него. А он смотрел на меня в ответ, обвиняюще, с тоской. С такой тоской, что даже у меня сердце сжалось в маленький, дрожащий комочек.

- Знаешь, каких людей выбирают Павшие? - тихо поинтересовался Элерион, чуть вопросительно и крайне холодно изогнув бровь.

- А что, их много? - уходя от ответа, поинтересовался я, теперь неотрывно глядя на Элериона, следя за сменой эмоций на его лице.

- Их столько, сколько должно быть, - отрезает эльф, моргая и вновь вскидывая на меня взгляд. - Павшие выбирают тех людей, которые не имеют привязанностей, истинных опор, потому что их легче всего сломить, легче всего использовать. Тебе что-нибудь обещали, Камаэль, в обмен на твоё драгоценное тело?

- Нет. Он просто появился, - сухо отвечаю я, понимая, к чему ведёт это поразительное создание.

- Павшие избирают тех, кто не умеет любить. Такие создания злы на всё, им нечего терять, но они с удовольствием бы упивались чужой смертью и болью. Я не мог поверить в это, потому что Павший всегда избирает для себя только лучших. А ты… ты прекрасное создание, Льюис. Ты можешь быть добрым и нежным, но любить, видимо, не умеешь. Думаю, тебе ещё предстоит научиться этой науке по глотанию ножей. А так… давай мы просто не будем думать о тех, кто причиняет нам боль?

Он задорно улыбнулся, и улыбка эта обожгла нестерпимым жаром, огнём, огладив мою суть и жутко перепугав. Я постарался улыбнуться ему в ответ, но губы предательски дрожали. Слова его впечатались в моё сознание, но это не помешало мне притянуть к себе Элериона и сжать его в объятиях, начать целовать его губы. Смех лился с его губ, щекотал мои, обжигал, ладони беспорядочно скользили по телу, скорее успокаивая, чем возбуждая. Мы повалились на кровать, глядя друг на друга и справляясь каждый со своими монстрами, со своими бесами. Несколько мгновений мы просто лежали, глядели куда-то, а затем я осторожно огладил его шрам, а затем поцеловал:

- Прости.

Вздрогнул, поморщился от боли, которой отозвался вроде как лёгкий поцелуй:

- Не стоит просить прощения. Я это заслужил.

И вновь тишина воцарилась в нашем небольшом укрытии-тюрьме. Тихо шумел ветер за окном, солнце явно поднялось выше, светило ярче, хотя здесь уже становилось холоднее. Поёжившись, Элерион поднялся с кровати и принялся одеваться. Лениво глянув на него, я повернулся на бок:

- Куда ты?

- У меня есть пара дел, - виновато улыбается он, застёгивая ширинку на брюках. - Дойду до подвала, возьму пару свитков и вернусь.

Киваю и гляжу на то, как его пальцы ловко справляются с пуговицами рубашки, теперь скрывающей от меня его чудесное тело. Взявшись за гребень, выполненный из тёмного металла, украшенного мелкой россыпью рубинов, он начал расчёсывать жидкий шёлк собственных волос, гипнотизируя меня и словно бы убаюкивая подобно какой-то сирене. Вот только на рифы я не стал бросаться - просто немного задремал. Сквозь густую тишину слышал, как скрипнула дверь, раздались лёгкие, точно поцелуи ветра, шаги по лестнице. Я так и видел, как он мягко ступает своими удивительно маленькими и аккуратными ступнями по лестнице, смотрит себе под ноги, собрав волосы в хвост или перекинув их через плечо. Но наваждение быстро растаяло, и я вынудил себя подняться с кровати. Тело ныло после ночных развлечений, едва ли не проклинало меня, но нужно было срочно что-то делать. Я не хотел подставлять Элериона или делать так, чтобы потом ему влетело от Джинджера и старшего начальства, но я не мог более здесь оставаться. Я понимал - ещё чуть-чуть стоит помедлить, и Светлые передерутся с Тёмными, чтобы владеть тем, что осело во мне и не собирается уходить. Я чувствовал, что Павший крепко пустил во мне корни, явно считая, что мои потенциальные силы могут стать полезными, если их направить в нужное русло. Нужное ему русло. Я замер перед зеркалом, глядя на своё тело, покрытое синяками и ушибами, на грязные волосы. Мерзко было глядеть на это существо, что хранило в себе семя раздора и хаоса. И ещё более мерзко - осознавать, что перед собой я вижу себя.

- Всё не так плохо, мальчик мой, - раздался тихий смех Павшего, и я на миг почувствовал крепкие, холодные руки на собственных плечах, кажется, даже разглядел силуэт в зеркале, сощурился сильнее, но руки закрыли мои глаза. - Тс-с. Слишком рано, чтобы открывать столь интимные подробности.

Он смеялся, закрывал мои глаза, а сердце в моей груди начало биться сильнее, от избытка адреналина в ушах гудела кровь, но Павший с лёгкостью перекрывал этот шум. У него было на удивление был приятный голос, смех.

- Позволь мне немного похулиганить здесь, Льюис, а взамен твоё тело вновь станет самим соблазном, - тихо прошептал над моим ухом некогда бывший рыцарем эльф. - Обещаю, никто особенно сильно не пострадает.

- Ты знаешь мой ответ, - тихо говорю я и чувствую себя абсолютно рехнувшимся - говорю сам с собой, фактически. - Меня вели к Светлым не для того, чтобы я позволил тебе уничтожать остатки наших жизней.

- Вели к Светлым, а где ты оказался? - вновь смеётся он, отпускает меня, но я чувствую - он рядом. - Ты ещё изменишь своё мнение, Льюис.

Тихий смех растаял в тишине, я приоткрыл глаза и поглядел на себя. Теперь становилось лишь более отвратительно, и чёрт знает, до чего бы я дошёл, если бы вдруг не услышал шум внизу. Грохот - двери слетели с петель. Быстрые, отрывистые команды и молниеносные шаги внизу. Я дёрнулся, схватился за один из кнутов Джинджера, готовый обороняться и стоять за себя до последнего вздоха. Двери распахнулись, и в комнату влетел Виктор. Я был уверен - это он. Плащ его был в пыли, под глазами пролегли синяки, на скуле красовался тонкий, свежий шрам. Левое плечо его было распорото, но он явно не обращал на то никакого внимания.

- Льюис! - вскричал вампир, кидаясь ко мне и стискивая в медвежьих объятий.

От него пахло лесом, казалось - снегом, терпким мужским потом и жутким страхом. Губы его прошлись по моему лицу, он неверяще оглядывал меня со всех сторон, словно бы считал меня мертвецом, а я вдруг выкинул такую цыганочку с выходом.

- О, Куарт, я думал, что тебя уже пустили врасход, - выдохнул с облегчением вампир, вновь стискивая меня в объятиях, отчего моё тело едва не разорвалось на кусочки. - Быстрее, одевайся - и уходим. По нашему следу пустили ликантропов, и десяти минут нету.

- У меня нет одежды! - чувствуя подступающую истерику, вскричал я, вырываясь из рук вампира и глядя на него наверняка совершенно очумело.

Впрочем, мы оба выглядели весьма колоритно, а потому совершенно не знали, что стоит говорить, а что - нет. Виктор среагировал быстрее, рванулся к шкафу, вытаскивая оттуда всё подряд, но всё было бы мне слишком велико. Наконец, из глубин Нарнии явилась немного подранная светлая рубашка, затем - брюки. Он принялся меня одевать, то и дело оглядывался на двери, замирал, прислушивался. Мои руки дрожали, я ничего не соображал, едва дышал. Свобода была близко - стоит чуть-чуть поторопиться и мы будем уже у Туннеля, а там до Светлых рукой подать, всё будет хорошо, - пытался убедить себя я. Виктор метнулся прочь, принимаясь рыскать в поисках моих вещей, а затем из какого-то тёмного загашника вытащил мой потрёпанный рюкзак.

- Там должна быть запасная одежда, - пробормотал я, принимаясь расстёгивать пуговицы обратно.

- Нет времени! - рявкнул мужчина, останавливая тем самым мои руки. - Потом!

Он выпрямился, вытащил из крепких, тёмных ножен на поясе два длинных, изогнутых кинжала, дожидаясь, пока я справлюсь с дрожью и застегну рубашку. Время летело так, словно бы по пятам следовала сама Костлявая.