– Забудь. Но если ты сделаешь так ещё раз, я буду вынужден отправить тебя отсюда. – Прохрипел я, едва вспоминая, как мысли преображаются в слова. – Займите свои места. Продолжаем немедленно.
Глотнув вина из неизвестно кем принесённой бутылки, кажется, даже облившись, я выпутался из бережных объятий и решительней, чем прежде, взялся за дело. Вернуться в строй оказалось проще, чем выйти из него, и, когда магия заискрилась новыми силами и уверенностью, я почувствовал себя по-настоящему счастливым. Даже вдохновлённым и готовым во что бы то ни стало завершить начатое. Даже появилось желание поэкспериментировать. Так, например, собирая её не в одном месте и не рассеивая по всей поверхности, как при первой нашей неудачной пробе, но в двух, трёх и более местах, пробуя пробиться не напором, а обманывая пространство, как я это уже сделал когда-то. Но оно упорно не поддавалось, и мне даже казалось, что оно оказывает яростное сопротивление: пару раз энергия отправлялась целенаправленно в мою сторону. Но её частично рассеивали руны, да и маги, которых подрядили на ограждение Лаирендила, неплохо следили за нашей работой и при возможности помогали. Конечно, присоединиться они к нам не могли, и я был им за это благодарен: уже от того количества сил, что было во мне, сосуды начинали гореть, и я невольно начинал торопиться. И, если бы не поддержка и спокойствие Аэлирна, наворотил бы кучу бед.
И вот, наконец, первый отклик – я всем своим существом ощутил рябь, что начала расходиться вокруг, сперва стало заметно холоднее, затем жарче, но спустя пару мгновений всё вернулось на круги своя. В висках пульсировала тупая боль, кровь кипела в жилах, вновь заструилась по губам, точно из мглы до меня доносились испуганные оклики, однако я был уверен: в этот раз справлюсь, удержу себя в руках, не впаду в безумие. Ярость и азарт подстёгивали, заостряли энергию, и с каждым разом, она врезалась в пространство всё сильнее, быстрее, пока я, наконец, не ощутил, как она прорывает её, испепеляет, точно сигарета тонкую бумагу. И вот теперь пришлось приложить все силы, чтобы удержать прореху, не дать ей сойтись. Жар и холод мешались в воздухе, от этой нестерпимой свистопляски лёгкие сжимались, дышать становилось всё труднее. Порывы ледяных потоков резали ладони, что я поднял, защищаясь от мёртвого ветра и одновременно удерживая брешь, на лбу выступила испарина. Насколько же проще, оказывается, быть бесплотным существом и действовать изнутри! Но при этом я понимал, что легче было лишь оттого, что результат мне был нужен не моментально, что я располагал временем и мог не бояться смерти. Вокруг забурлила энергия, точно внезапно взбунтовалось море – все маги точно очнулись ото сна и принялись помогать мне. Но теперь поток наших общих сил был столь слаб, что я невольно испугался, что их не хватит на остатки нашего сумасбродного ритуала. Но брешь становилась стабильней с каждым мгновением, с каждым прикосновением магии, и я смог всё же выдавить из себя хриплое и дикое, точно рычание зверя, «Лаирендил». Я не видел его, но ощущал, слышал биение его сердце, мог прочувствовать его пульс, бег его крови от сердца по всем сосудам и обратно. И именно поэтому безошибочно схватил его руку, на которой ощущал своё кольцо, впился в неё выпущенными когтями, пробивая не только его ладонь, но и свою, окропляя активатор кровью, щедро и беспощадно. К чести рыцаря он не вздрогнул и не закричал, стерпел и эту часть пробуждения активатора, а затем сознание моё взорвалось искрами магии, от той мощной волны, что хлынула со всех сторон, я не устоял на ослабших ногах и повалился на пол, невольно утащив за собой и Лаирендила.
А потом все ощущения исчезли, равно как и режущие потоки воздуха, как боль в ладони и, кажется, вывихнутом плече. Установившаяся абсолютная тишина и чувство всепоглощающей пустоты, на мгновение, овладевшее мной, испугало меня до колик. Но это не продлилось долго. Словно через толщу воды, до меня едва различимо донесся голос Аэлирна, гул встревоженных и восхищённых магов, чьи-то всхлипы. Зрение возвращалось неохотно, и сущность Павшего на этот раз уступила, я медленно сел и тряхнул гудящей, тяжёлой головой. В кругу рамы основания всё искажалось, плыло, дрожало, и я чувствовал, как магические потоки лениво перетекают один в другой, почти так же, как в Туннеле: крупицы пространства перекатывались, точно песчинки в перевёрнутых песочных часах. Руны не переставали сиять и теперь слабо пульсировали, точно отмеряя ровный пульс портала. Не выдержав, я тихо и надрывно засмеялся, запуская окровавленную пятерню в волосы и прикрывая глаза. Получилось. У нас получилось! И истеричный смех смешивался со слезами облегчения, которые я не мог удержать. Тело содрогалось.
Магическое опьянение, нашедшее на меня, проходило с одной стороны слишком медленно, а с другой стороны мне пришлось пройти все стадии алкогольного опьянения и похмелья за четверть часа и, скажу вам, приятного в этом ничего нет. Сперва непозволительная лёгкость, онемение языка, нёба и конечностей, затем веселья, сочетающееся с бессвязным бредом, вырывающимся из груди громче, чем надо и прилично. Предвосхищая тошноту и рвоту, кто-то отвёл меня к деревянной бадье, куда меня и вывернуло несколько раз. А после дикая тяжесть и непереваримая головная боль, которые мне помогли перебороть с помощью уже привычного и предсказуемого вина. Вероятно, потому его и использовали. Собрав силы всех и по факту послужив передатчиком, я избавил прочих от тех неприятных ощущений, что истерзали меня. Когда, наконец, всё прошло и вернулась ясность разума, я оглядел ряды магов. Кажется, они поредели?
– Потери? – тихо поинтересовался я, когда приблизился к Сайрусу. В волосах его прибавилось седины, и я не желал смотреть на своё отражение.
Маг безмолвно сделал шаг в сторону, открывая моему взгляду три неподвижных тела. Две молодых девушки и мужчина, они казались высохшими и выжатыми – так сказалась на них магическая нагрузка. Абсолютно поседевшие, с кровавыми разводами на лицах и шеях. Восторг и триумф угасли, лопнул поддерживающий меня воздушный шарик, и я медленно опустился на колени рядом с ними. Безжизненные, тихие, неподвижные, и я чувствовал, как их энергия переливается в портале, как их жизни наполняют его силами.
– Сёстры… Брат мой, – прошептал я, едва касаясь губами холодных лбов. – Пусть Долина Вечной тени будет к вам благосклонна. Молю ваши души о покое и забвении.
Прикрыв на мгновение глаза, я поднялся и двинулся к порталу. Это была не молитва жреца, не та бесполезная речь, которую принято читать на погребении. Я мог лишь надеяться, что они найдут покой и не пройдут через те муки, которые выпали мне: среди упокоившихся душ, миллионов и миллиардов безмолвных теней быть тем, кто ещё мыслит. Тем, кто мечется и не может познать наслаждение забвения; и я не пожелал бы такого даже самому ненавистному врагу.
– Надо проверить его. – Я уже было хотел активировать кольцо Лаирендила, но Павший остановил меня.
– Король здесь всё ещё нужен. Иду я. – Сурово и жёстко проговорил Аэлирн, сжав моё плечо цепкими пальцами.
– Павшим будет легче пройти через портал, равно как и магам. Поэтому это дело должно принадлежать мне. – Лаирендил вмешался внезапно и прервал на корню готовый разгореться спор.
Не дав мне даже возразить, мужчина с Сайрусом удалился, чтобы избежать искажение результата: пройти по короткому коридору куда проще, чем по извилистому туннелю, ведь выход был бы рядом. Нам же оставалось только ждать, когда хоть что-то произойдёт, а мне, по чести сказать, даже не было интересно. Цена, какую мы заплатили за эту возможность, казалась мне слишком высокой. В этой войне могли понадобиться все возможные силы, какие мы только смогли бы найти. Тихо передвигались маги, уже не такие радостные и наполненные энтузиазмом, как в том день, когда они приступили к своей миссии. С безмолвной, а оттого лишь более тяжкой и болезненной тоской унесли тела, кто отправился на заслуженный отдых, а кто вернулся и стал ждать, упрямо и хмуро. Их можно было понять: вложились больше всех, больше всех потеряли. И теперь наверняка желали узнать, что не зря, не просто так они бились над этим. Но даже смерть не могла омрачить великолепие и мощь портала.
