- Ваше Величество?

- Он дышит вообще?

- Король жив?

Эти возгласы едва долетали до меня, однако я поднял руку, безмолвно прося помочь подняться, и кто-то в самом деле помог, я уткнулся лицом в доспех, сбито поблагодарил, затем поднял голову:

- Аэлирн!

- Я здесь, Ваше Превосходительство.

Голос показался мне настолько самодовольным, что стоило фразе кончиться, как я обернулся на слух и с размаху залепил наглецу оплеуху. Пару секунд царило молчание, затем взорвавшееся смехом.

- Ещё раз ты так сделаешь, я собственноручно тебе патлы повырываю, - грозно пообещал я.

- Как будто после этого я стану снимать тебя с деревьев, - передразнил меня мужчина, который оскорбительный удар перенёс на удивление стойко и спокойно, даже вновь нагло улыбнулся мне, притягивая и мгновенно целуя.

На глазах у такой толпы, вдохновенно замолкшей, это было… не то что бы очень приятно, щекотало нервы, однако в чём-то даже возбуждающе и романтично. Однако и дальше наслаждаться мгновениями было непозволительной роскошью, и вскоре мы уже галопом пересекали долину, направляясь прямо к Хэрэргат. Дорога наша плавно уходила вниз, сперва это казалось блажью - и лошадям, и оборотням было легко держать постоянную скорость и не выдыхаться. Следом трава на склоне начала редеть, пока вокруг нас не оказалась сплошная тёмная земля, всё выравнивающаяся, и впереди уже было видно, как начинает она подниматься.

- Это низина Ветра, - пояснил мне Аэлирн, чуть подавшись вперёд и задорно улыбнувшись. - Дальше - хуже.

Я лишь раздражённо повёл плечом и приподнял голову. От бешеной скачки всё тело уже ныло, особенно - задница. Конь хоть и нёс меня предельно мягко, но такой неумелый седок, как я, был обречён первое время подлетать в седле и отбивать собственный копчик. Стремена натирали ноги даже сквозь сапоги для верховой езды, зубы стучали друг о друга и наверное лишь чудом пока что не вылетали; голова то и дело отзывалась острой болью на малейшее движение, и я уже молился о том, чтобы случился привал, хоть и предполагалось, что до самого жуткого леса останавливаться не будем. Начало грохотать. И не вдалеке, предупреждающе, а почти над самыми нашими головами. Молнии слабо посверкивали во всё сгущающихся тучах, а затем начали падать тяжёлые, холодные капли. Они скатывались за шиворот, били в самое лицо, затекали в рот, размывали бесплодную землю, замедляли нас. И вскоре всё же пришлось сделать короткую остановку - чья-то лошадь, совсем выбившаяся из сил, споткнулась, рухнула на землю, и вслед за ней начал сбиваться строй. Двое животных погибло, а у эльфа, чья кобыла не справилась, и вовсе сломалась нога под её весом. Лекари расстарались на славу, однако время было безвозвратно потеряно - на лечение, на построение и возобновление пути, на то, чтобы решить, с кем поедут пострадавшие, потому как животины сломали себе ноги и их пришлось добить.

Дальше пришлось ехать едва ли не шагом. Земля вздымалась здесь особенно круто, покрытая мелкими камнями, которые вечно ускользали из-под копыт лошадей, но и эта преграда осталась позади, не став, меж тем, последней. Вскоре начали попадаться крупные камни, едва не валуны, из-за которых приходилось ехать по одному в ряд, а потому мне было особо тревожно в те моменты, когда Аэлирн скрывался из вида, и я был открыт всем ветрам, начинал ёрзать. И конь мой это чувствовал, часто начинал упрямиться. Дождь лил всё сильнее и сильнее, мне становилось всё более зябко с каждым мгновением. Смог я вздохнуть свободно лишь тогда, когда валуны остались позади, и Аэлирн вновь оказался по правую руку от меня, хоть его встревоженный вид прибавил пищи для размышления. Мне наконец открылся вид на зловещую долину Хэрэргат, хоть дождь сильно мешал взгляду. С виду это была самая обыкновенная долина, ничем не отличающаяся от той, что мы уже успели пересечь, но сам воздух уже здесь был тяжёлым, заставлял содрогаться от ужаса и думать о том, как бы поскорее повернуть назад. Я поднял руку, призывая всех остановиться, затем замер, прислушиваясь к происходящему. Фыркали кони, били копытами по влажным камням и земле, шелестела вода и изредка начинал завывать ветер. Ни птиц, ни зверей. Ничего. Оперевшись на луку седла и склонив голову, я стал ждать, зная, что и Пируасэль, и Майлур поймут остановку правильно и рано или поздно подъедут ко мне. Воины сохраняли молчание, напряжённо молчал рядом со мной и Аэлирн, выпрямившись.

- Ваше Величество? - наконец раздался перестук копыт и голос Майлура. - Что-то не так?

- Я не вижу ни разведчиков, ни охотников. Так и задумано? - тихо проговорил я, дабы не вселять панику в сердца тех, кто шёл за мной, возможно, на верную смерть.

- Нет. Они уже должны были разбить лагерь в роще и послать двоих обратно к нам. Солнце уже у горизонта.

- Что ж, отправляемся. И будем надеяться, что облюбованное ими место стоило того, чтобы не оповещать нас ни о чём, и это вовсе не происки местных зверюшек или, что хуже, Тёмных, - сухо бросил я и выпрямился, вновь поднял руку и ударил коня под бока пятками.

Животное несколько мгновений топталось на месте и неуверенно фыркало, но после того, как я со злости хлопнул его по крупу, двинулось вперёд, сперва шагом, затем переходя на рысь, но не срываясь на галоп. Ровный, туповатый топот тысячи копыт за спиной придавал сил, но не изгонял из сердца глубинный, животный страх, от которого становилось дурно. Весьма дурно. Первые деревья надвигались неумолимо, низкие, согнутые к земле, но всё ещё влачащие своё жалкое существование. Затем их становилось всё больше и больше, они становились выше, выпрямлялись, хоть и не становились более могучими по виду. Пожухлые, едва не серые листья на их ветвях выглядели скорее насмешкой и угасающей надеждой на то, что жизнь всё же вернётся в эти места. Однако мой взгляд не уловил никакого движения. Ни птиц, ни животных, ни насекомых. Ни рядом, ни вдали. Со мной поравнялось несколько эльфов из покинутых нами лесов.

- Мы поищем их и вернёмся, - сообщила эльфийка с тёмными волосами в которой я не без труда признал Линтавиэль, что так задорно смеялась в лагере. Не дожидаясь моего одобрения, девушка спешилась, держа наготове лук. - Останьтесь здесь. Мы оставим за собой метки на всякий случай, но не ждите нас больше получаса. Отправляйтесь дальше на юг и останавливайтесь лишь возле первого лаш-шиар.

Сказала и канула во тьму. В неизвестном направлении. Вместе с остальными разведчиками. Аэлирн справа от меня буркнул что-то вроде: “Самонадеянная дура”, но более не проронил ни звука. Как и все вокруг, замершие в томительном ожидании, которое с каждой секундой вытягивало из нас все силы. Я не считал секунд и минут, но мрачно дымил трубкой, прикрывая её от мутных дождевых капель, поглядывая на то, как тихо перестраиваются эльфы, закрывая меня и Аэлирна от леса двойной дугой. И можно было углядеть мрачный, тусклый блеск наконечников их стрел, готовых сорваться в смертоносный полёт по первому неверному движению из густеющей темноты проклятого места. Против моих и, думаю, других мрачных ожиданий, следопыты вернулись. Но всё же - ни с чем. Покачав головами, они вернулись на коней.

- Что будем делать? - тихо поинтересовался Майлур, подъехав ко мне и с сомнением поглядев на моё, наверняка, мрачное лицо.

- Двинемся дальше. Пусть дюжина самых зорких будет позади меня, высматривают малейшие намёки, подсказки. Теперь ничего нельзя упускать из вида. Пятиминутная готовность, господин Майлур.

Мужчина кивнул и принялся отдавать команды, я же неторопливо вычистил трубку, проверил Саиль и готов был двинуться, как только все будут на своих местах. То случилось достаточно быстро, чтобы я взял себя в руки и приготовился к чему угодно. Ездовые животные притихли, перестали фыркать и печатать шаг, ставший продуманным и тихим, в таком же примерно состоянии пребывали и следующие за мной Светлые. Незримый туман дружелюбно и почти ласково обнимал нас, пробираясь в лёгкие, одуряя неуловимо сладковато-дурманящим запахом. Гниль. Разложение. Влажная, ещё чуть тёплая земля. И на неё изредка падают капли дождя. Странное дело — листвы почти и нет, а ливень здесь будто бы и не бывал. И только тяжёлый, влажный морок висит вокруг пуховым одеялом и всё давит, давит вниз, заставляя склонить голову.