- И ты не отпускай моей руки, Чарльз. Никогда.

***

Чарльз крепко обнимал жену и ласково гладил по животу. Супруги лежали в постели, в той гостинице, недалеко от Стоунхенджа.

Муж всегда был ласков с Анной в постели. Изнежив её поцелуями и поглаживаниями, Чарльз лишь тогда позволял себе двигать дальше. Но не сегодня. Этим ярким и ветреным днем страсть супруга захлестывала Анну, и она сама требовала еще больше.

Когда день пошел на убыль молодожены нежно обнявшись, наслаждались покоем и любовью.

- Я тебе подарок приготовил, но теперь не уверен в том, что хочу, чтоб ты его носила, - тихо сказал Чарльз, целуя еще плоский животик Анны.

- Почему? – сонно спросила леди, чувствуя истому и безграничное счастье.

- Беременным леди, корсеты противопоказаны, - сказал супруг.

- Красивый? – хитро спросила Анна.

- Очень, - усмехнулся герцог. – Но он не для того чтобы носить под платьем.

- А как тогда? – вскинув брови, спросила Анна.

- Его следует одевать только когда ты наедине со мной, - лукаво прищурился Чарльз.

- Я могу взглянуть? – нетерпеливо спросила Анна.

- Да, он здесь, - усмехнулся герцог, вставая и подходя к немногочисленному багажу и вытаскивая уже знакомую коробку.

Подойдя к кровати, Чарлз положил подарок перед женой.

- Я планировал подарить его перед тем, как ты войдешь в первый раз домой, - с улыбкой сказал герцог. – Ну, и соблазнить тебя в нем тоже.

Открыв коробку, леди обмерла. Такой красоты и изящества Анна еще не видела. Ярко бирюзового цвета с отделкой из черных кружев, корсет был украшен перьями. Черные, гладкие они были просто восхитительны. Это были тщательно пришитые перья, спускающиеся от лифа и как бы обнимая грудь. Они не топорщились, а как бы ласкали обладательницу этого дамского наряда. Между грудями был атласный бант с длинными концами, свисающими наравне с перьями. По нижнему краю, черная атласная окантовка дополняла шикарный наряд.

- Хочу примерить! – не отрывая взгляда, сказала Анна.

- Я не против, - сказал неуверенно Чарльз. – Но обещай, что скоро перестанешь носить корсеты?

- Чарльз, я перестану носить корсеты, когда это будет нужно и не раньше, - фыркнула леди.

Одев подарок Чарльза, девушка добавила лишь, полюбившиеся короткие панталончики. Взглянув на мужа, Анна спросила:

- Ну, как? Зеркала нет, я не вижу.

Видя горящий взгляд мужа, леди подняв в предостережении руки, произнесла:

- Чарльз, не испорть подарок. Он мне очень нравится!

- Мне тоже, - тихо добавил герцог, подкрадываясь к жене. – Давай снимем? Ты же хочешь одеть его еще раз?

- Подожди, дай насладиться красотой.

Леди нежно погладила себя по груди, прикасаясь к перьям.

- Сделай так еще, - тихо сказал муж.

- Как? – вскинув брови, спросила Анна. – Так? – с лукавой улыбкой, леди вновь погладила себя по груди. – Знаешь, чего бы мне хотелось?

- Чего? – тихо спросил герцог, продолжая медленно красться за Анной, которая дерзко продолжала отходить от него.

- Увидеть тебя в военном мундире, - усмехнулась герцогиня. – Мне кажется, ты очень притягательно выглядишь в нем.

- Хорошо, увидишь, - сказал муж, загнав супругу в угол.

Через секунду Анна уже была в объятьях любимого и сладко целовала его. Жизнь рядом с ним обещала быть до неприличия счастливой.

Эпилог

Герцогиня Карлайл с волнением ожидала письмо, которое послала сама себе много лет тому назад. Тревога за судьбу сына в этой огромной войне, которая охватила весь мир, не оставляла её.

Герцог спокойно читал газету, сидя в кресле у камина. С годами его стали беспокоить колени.

- Не волнуйся, дорогая, - не глядя на Анну, сказал Чарльз. – Ты же сама сказала, что письмо должно прийти только двадцатого числа.

- Чарльз, сегодня двадцатое, - фыркнула леди.

- Да? Черт, я совсем состарился.

- И это сказал человек, который недавно упал с дерева! – недовольно нахмурилась герцогиня.

- Бекки хотела яблок, - пожав плечами, произнес пожилой мужчина.

- Ваша внучка, настоящий сорванец, вполне могла сама залезть на дерево, а не загонять туда престарелого деда.

- Наша внучка не желала нарушать ваш запрет, - фыркнул любящий дед.

- Вы разбаловали детей, ваша светлость, теперь в конец разбаловали внуков, а Бекки так вообще неуправляема, - поджав губы, сказала Анна.

- Признаю, я позволяю им многое, но и ты признай, что от этого они любят меня сильнее, чем тебя, дорогая.

- Если воровать сладости для них с кухни, они будут любить любого, Чарльз.

- Ты могла сказать это про Бенджамина, Александру и Элизабет, но внуки любят меня не за это! Я классный дед, признай!

- Ты сумасшедший дед! Как тебе могло прийти в голову залезть на дерево, и к тому же сорваться с него?! Тебе семьдесят, Чарльз! Ты забыл?

- А тебе шестьдесят, моя сладкая, и этот факт не мешает тебе носить весьма безнравственное бельё.

- Еще чего! Мне его дарит муж, что я должна делать? Отказываться?

С улыбкой, леди подошла к мужу и сев рядом на пуфик, положила руки на его колено.

- Как думаешь, все будет хорошо?

- Твоему сыну сорок лет. Он генерал. Что ты хочешь услышать от меня? Я рассказал ему всё, что знал о первой мировой, еще в детстве.

- Первой? Будет еще одна? – с тревогой спросила Анна.

- Мы этого уже не увидим, сладкая.

Тихо вздохнув, Анна мягко посмотрела на своего супруга. За прошедшие сорок лет, они не раз шокировали общество, открыто выражая свои чувства. Леди вздыхали и завидовали любви и туфлям герцогини Карлайл, которая так и ни разу не призналась, где покупает свою обувь. Чарльз никогда не скрывал, что безмерно любит свою жену. Они были самой крепкой и любящей парой среди высшего света. Даже появилось высказывание: «Любовь как у Карлайлов».

Анна не раз давала балы, становившиеся событиями сезона. Герцог заработал репутацию очень дальновидного человека. У них было трое детей. Старший сын и две близняшки-дочери.

Чарльз любил и баловал детей сверх меры. Иногда даже приходилось выслушивать недовольство жены по этому поводу, но мужчина стойко справлялся с гневом супруги, обхватив её крепко за талию и беспрестанно целуя, пока она ругала герцога.

А когда появились внуки, с Чарльзом вообще не было сладу. Но самой большой любимицей деда была маленькая Бекки. Самая младшая и единственная девочка среди внуков герцогской четы.

- Вам письмо, ваша светлость.

Анна, стремительно вскочив и подойдя к дворецкому, выхватила из его рук письмо. Руки задрожали, когда она узнала этот конверт. Распечатав его трясущимися руками, герцогиня, нахмурившись, прочитала несколько строчек. Спустя мгновение, леди облегченно произнесла:

- Ох, слава Богу, Чарльз! Наш сын вернется целым и невредимым.

- Я и не сомневался, сладкая. Он же наш сын, - вскинув бровь, сказал спокойно герцог.

- Война никого не щадит, Чарльз, - нахмурившись, произнесла пожилая леди.

- Нас с тобой оберегают Боги, соединив судьбы. Не думаю, что они были бы столь жестоки к нашим детям.

- Дай Бог так и будет мой не верующий муж. Мог бы хоть на старости лет, пойти в церковь со мной.

- Я не религиозен, сладкая. Никогда не был и врятли стану, прожив жизнь полного атеиста.

- Но ты не можешь отрицать того, что произошло с нами.

- Так в этом не было ничего от католической религии. Я поклонился индуистской статуе! В их Богов, я может, еще верю. Так что считай меня язычником.

- Это лучше, чем атеизм, - усмехнулась Анна. – Но прошу, больше не надо устраивать жарких дискуссий со священниками. Мне казалось, отца Роберта хватит удар.

- Нечего лезть ко мне с проповедями! – проворчал герцог.

Анна едва сдерживала улыбку, вспоминая, как покраснел священник в споре с её мужем. И так было всю их жизнь. Герцог не раз шокировал высшее общество современными взглядами и высказываниями. Когда ему говорили о возмутительности нарядов или поведении супруги, герцог лишь фыркал на своих оппонентов и говорил, что зависть плохое, не христианское чувство.