– Пока нет, – спокойно согласилась самопровозглашенная тсарица, – но через пару недель в моей темнице тебе, я уверена, придётся нелегко. Примерно, вот так, – она снова улыбнулась и посмотрела Альку в глаза – и тот непроизвольно схватился за виски, ощутив резкую боль. Однако она пока лишь этим и ограничилась, – Помнишь, как хорошо быть крысой? – издевательски спросила она, – А когда станет совсем плохо, единственной, кто сможет тебе помочь, буду я. Так что, предлагаю внять голосу разума, покуда таковой имеется... Ну ты же умный человек, Альк! Зачем испытывать судьбу? Зачем снова проходить этот путь? Просто будь со мной, и я сделаю всё, чтобы твоя жизнь была такой, как ты хочешь. Или темница тебе больше нравится?

– Ты для начала меня туда посади, – с вызовом произнёс Альк.

Виттора подкатила глаза.

– Признаться, я и не расчитывала на скорый результат, – пожала она плечами, – Но я ведь могу не только угрожать. Я могу дать тебе такое, о чём ты и в своём замке не мечтал... Хотя, наверное, мечтал, – она опять приторно улыбнулась, – Ты ведь очень любишь добиваться невероятных целей и не мечтать не можешь... А я могу дать тебе ВСЁ! Савринтарское тсарствие – это только начало. А там... Да мало ли на земле интересного? И всё это будет... наше, – пообещала Виттора всё тем же сладким голосом.

– Помнится, я уже как-то слышал нечто подобное, – кивнул Альк, – Не заитересовало.

– И почему? – иронично спросила тсарица.

– Цена была непомерной.

Виттора улыбнулась.

– Вот видишь: снова всё сходится, – сказала она, – А я прошу просто быть со мной – и всё...

– Почему ты вдруг решила, что я соглашусь? – устав это слушать, перебил Виттору Альк.

– Потому, что ты, как я уже говорила, очень умный человек, – серьёзно сказала она, – И ещё потому, что это не последний мой аргумент. – Она вдруг слегка нахмурилась, на мгновенье обернулась, посмотрела назад через правое плечо – словно ей что-то показалось, словно что-то заметила, при этом понимая, что это совершенно нелогично и невозможно.

– Да-а? – издевательски поднял бровь Альк, – И какие же аргументы есть у тебя ещё?

– Ну, к примеру, вот такой, – молниеносно выхватив меч, она... нет, не метнула его в саврянина или в его друга... И не велела своей страже сию же щепку хватать незванных гостей, нет... Виттора сделала то, чего путник, повидавший за годы своих странствий много ужасного и непртятного, всё же не ожидал: она приставила клинок к горлу ребёнка и, холодно улыбнувшись, произнесла, – Ну, как?

Однако, удивиться он не успел. Почти.

И когда все присутствующие на скалистом, овеваемом ледяными ветрами, берегу, включая прислужников и приспешников тсарицы-видуньи, опешили от увиденного, Альк один сохранил самообладание.

А потом и вовсе улыбнулся, глядя мимо Витторы...

...Издавна корабли Иргемаджина — самые быстроходные и независимые от ветров. А в лагерь сторонников тсарицы-видуньи новые силы прибывают отовсюду, ежедневно, и никто бы не удивился ещё одному кораблю – а так оно и произошло: успели и добраться на день раньше, и переночевать на острове, и занять наиболее удобную позицию.

И ещё одно: во имя своей любви, той, к которой идёшь годами, можно преодолеть не только зимнее море, но и собственный страх перед заведомо определённой, печальной судьбой.

Может быть, поэтому, а может, просто из-за собственной глупости, Рыска и стояла сейчас слева от Витторы. В её руках был арбалет – уже взведённый. Наконечник болта упирался точно в висок тсарицы-видуньи, чуть ниже ободка короны.

– Бросай оружие, – устало произнесла Рыска, –Скорее... Иначе я тебя убью.

– Ты не сможешь! Никогда не могла! – попыталась давить на неё Виттора, но тут же увидела переползший на курок палец... И ещё кое-что привлекло внимание видуньи.

– Бросай оружие, – повторила Рыска.

До Витторы, наконец, дошло, что происходит, и она подчинилась, подняв вверх руки.

– Забери ребёнка, – велела Рыска стоящей сзади неё с мечом Марине, – Уведи его.

Убедившись, что мальчик в безопасности, Рыска немного успокоилась, еле заметно вздохнула. Виттора мигом это уловила, а затем, скосив на Рыску взгляд, сделала осторожный выпад в её сторону, уцепившись за нитку бус на её руке.

В ту же щепку путница хладнокровно разрядила своё оружие: ведь так и полагается в путничьей общине. Тех, кто тронулся умом, следует убивать, как бешеных собак. Виттора же заслужила смерть не только за это: самое страшное преступление она совершила по отношению к собственному сыну.

Звякнула о скалы скатившаяся с головы самодержицы корона... Во все стороны полетели отшлифованные осколки зелёного с жёлтым камня, когда треснула леска на Рыскиной руке... Красивая, но жестокая девушка, упала на камни, раскинув руки. Жёлто-зелёные глаза продолжали смотреть в небо. Кровь мгновенно залила лицо, волосы, разбрызгалась каплями по снегу...

Альк подошел ближе, присмотрелся. Разочарованно вздохнул и посмотрел на Рыску.

– Я тебе где сказал быть? – глухо спросил он.

Она лишь пожала плечами.

Разницы в том, где она встретит этот миг для неё не было.

– И что было бы, если б я послушалась? Учитель ведь говорил... – со вздохом ответила она.

Они всего щепку друг на друга смотрели... Больше времени у них не было, потому что воины из охранения тсарицы-видуньи хоть и поздно, но опомнились и схватились за оружие. И хотя было их не так много, на четверых вполне хватало.

Не смотря на то, что в море, на горизонте уже видны были корабли Савринтарского тсарствия и Иргемаджина – даже раньше, чем Альк расчитывал, продержаться до их прихода вряд ли стоило надеяться. Хотя, как знать, конечно...

– Дай мне меч! – попросил он, и Рыска с готовностью швырнула ему один из своих клинков, который Альк легко поймал. А она вскользь подумала, что всё в жизни не случайно. Реши она когда-то обучаться бою одним клинком, и кто-то из них сейчас остался бы без оружия. Такая мысль её воодушевила, и путница, выхватила второй клинок, намереваясь вступить в бой, как вдруг обратила внимание на мальчика, устремившегося бегом вверх по склону. Сердце сжалось от боли.

Нет, не стоило убивать Виттору на глазах у ребёнка... Но жизнь не дала в данном случае никакого выбора.

... Несколько щепок всё же было в запасе, и Рыска в три прыжка настигла мальчика, развернула его к себе и ... увидела в его жёлтых глазах море боли, горя, разочарования. Он сердито дёрнулся, сбросив ее руку.

– Ты убила мою маму! – выплюнул он с недетской злостью.

– А иначе она убила бы тебя, – возразила путница.

– Она бы не убила! Немножко порезала бы – и всё Так нужно для дела! – мальчик рывком расстегнул воротник и показал небольшой белёсый шрам на своей шее, – Она уже так делала, – объяснил он, и у Рыски чуть колени от ужаса не подогнулись. ТАКОЕ никогда в жизни не смогло бы уложиться у неё в голове!

А мальчик продолжал смотреть на путницу в упор, требуя объяснить, как ему жить дальше. Всё правильно, Виттора была кровавой убийцей, сумасшедшей, кем угодно – и при этом была его матерью.

– Теперь у меня никого нет! – выдавил незнакомый ребёнок с глазами Рыскиного сына. Сделать здесь можно было только одно.

– У тебя есть... – прошептала она.

– Да? И кто же? – вздохнул Делл, глядя мимо неё, на набирающую обороты битву. Рыска тоже оглянулась. Ей тоже полагалось быть там, но брость мальчика одного?..

– У тебя есть я, – соврала она, – ты мой сын. А Виттора... просто давно украла тебя у меня.

– Зачем? – спросил Делл, совершенно не поверив ей.

Слишком он был взрослый, слишком умный... Наверное, скорее всего, тоже видун. Но ведь ребёнок ещё!.. А детям свойственно верить в хорошее, не проверяя слова взрослых.

И, наверное поэтому, Рыска произнесла далее.

– Чтобы я искала тебя, чтобы приехала сюда и чтобы убить меня.

В глазах мальчика мелькнула тень сомнения.

– Поверь, – продолжала Рыска, – Родная мать не стала бы резать своего сына.