Да мало ли их было, таких возможностей? Любая из них привела бы к тому, что Рыска сейчас находилась бы не в шатре на побережье, а за надёжными стенами замка, и он был бы за неё спокоен. Он думал бы о деле, а не о том, как сильно переживает. А тосковал бы так же, как сейчас: ведь тоска навалилась, как только корабль отошёл от причала.
Альк вздохнул, присел на узкую лежанку, облокотился о стену и закрыл глаза. Слишком велика была вероятность того, что эта тоска теперь не отпустит до самой его смерти. То, что эта смерть гораздо ближе, чем он думал, отправляясь в на остров, белокосому теперь тоже было известно. Но это совершенно ничего не меняло.
*
– Дальше идти нельзя, господин, – сообщил капитан, – Во льду завязнем, – пояснил он.
Альк, не оборачиваясь, кивнул. Это он и сам уже вполне понял.
– Да, вы правы, – произнёс он, – Спускайте лодку на воду. Высадите нас – и можете быть свободны.
Альк прекрасно знал, на что идёт и никого не звал с собой. Вот если б ещё ворюгу восвояси отправить...
Жар подошел к Альку, встал рядом, проследил его взгляд.
– Это тот самый остров? – спросил он.
Альк рассеянно кивнул. Длань Сашия он чувствовал уже отсюда.
– Может быть, не пойдёшь со мной? – спросил он безнадёжно.
– Ага, щас! Держи карман шире, – сердито бросил Жар, – Сначала неделю мёрзни туда, потом неделю мёрзни оттуда, да впридачу переживай за тебя. Тем более, раз Крысолов сказал идти с вами – значит, я пойду.
– Тогда будешь грести, – не терпящим возражений тоном, произнёс белокосый.
– С радостью, – парировал Жар, – Хоть согреюсь.
Он говорил что-то ещё, но Альк уже не слушал. На него давила близкая Длань. И было это намного сильнее чем тогда, возле пещер. Видун чувствовал не только пустоту – его словно что-то затягивало туда, придавливало к земле, лишало сил. Словно тогда, когда он был “свечой”...
– Эй, что с тобой? – ворвался в сознание голос Жара.
Альк повернул голову.
– А что со мной не так? – спросил он.
– Ты прямо побледнел весь... Да так внезапно. Тебе плохо?
– Нормально, – буркнул Альк и отвернулся.
Да, надо торопиться, подумал он. Если здесь всё время так, недолго и с ума сойти.
... Около полудня, когда зимнее солнце ослепительно сияло с бледно-голубых небес, отражаясь в голубоватых льдинах, зелёной воде, лодка ткнулась носом в каменистый берег.
Альк сумел взять себя в руки и подавить внезапно напавшую панику, видимо, тоже вызванную Дланью, а вот Жару, наоборот, стало жутко. То, что происходило с его другом, ему было в жизни не понять, но он чувствовал это по-своему: скалы, образующие островной берег, поднимались прямо из воды, и в них завывал ветер, надрывно голосили чайки, на причале было полно народу, настроенного явно недружелюбно. Радости всё это не вызывало. Оставалось лишь надеяться, что старый путник, с которым Жар общался столько лет и которому доверял, всё же знал, о чём говорит, а не просто произнёс что-то в бреду. Ну, и на то, что Альк ещё не свихнулся... Хотя, кого он обманывает? Проклятый саврянин всегда лез на рожон!
Но и выручал из безнадёжной ситуации тоже – всегда...
Вот и сейчас, даже не удостоил взгляда ощетинившуюся мечами охрану.
– Проводите меня к её величеству, – надменно бросил Альк.
– А ты кто такой? – спросил его кряжистый мужик с бородой – видимо, начальник охраны на причале.
– Альк Хаскиль, – холодно улыбнувшись, представился он, – Ваш будущий тсарь, – добавил он с такой спокойной уверенностью, что даже у Жара сомнений не осталось. – Это мой слуга, – кивнул он на вора и, не обращая внимания на мечи, которые, впрочем, тут же начали спешно возвращаться в ножны, прошествовал вперед.
Воины расступались перед Альком. Жар смотрел и не верил глазам. Альк не изменился, был всё таким же... И тем не менее, перед ним и в самом деле был тсарь. Как в сказке... Это было чудесное превращение, которое,похоже, заметил только один он.
– Позвольте ваше оружие, господин... – проблеял кто-то.
Альк ожёг наглеца взглядом, но мечи всё же снял, не глядя, кому-то отдал.
– Ты поплатишься за это, – пообещал он.
Жар, семенивший за саврянином, уже не знал, что ему думать. С одной стороны, он видел их с Рыской вместе и в том, что их связывает, не сомневался. С другой, всё выглядело так натурально... Ещё и Длань эта, от которой, говорят, у видунов едет крыша... Да и власть способна развратить кого угодно... Помилуй Хольга, не свихнуться бы за компанию!
... И вдруг, словно перекрывая шум непрекращающегося ветра, раздался звонкий женский голос:
– Ты всё же приехал... Я знала!
Жар посмотрел вперед.
До тсарицы-видуньи было достаточно далеко, и видеть её глаза и выражения лица он не мог, но готов был поклясться, что она рада... Вот просто рада – и всё.
Альк, шедший перед ним, остановился и слегка наклонил голову.
– Приветствую вас, ваше величество, – произнёс он, приложив левую руку к груди, – До меня дошли сведения о том, что вы желаете меня видеть. Я к вашим услугам, – он снова поклонился.
И тогда она подошла ближе, встала напротив белокосого.
Виттора была до жути похожа на Рыску. У неё были такие же жёлто-зелёные, светлые глаза, черные волосы, распущенные и трепещущие на ледяном ветру, неулыбчивое лицо. Тсарица-видунья была такого же роста и сложения, стройная и гибкая. Облачена она была в чёрное с золотом длинное одеяние. Зимнее солнце ледяными бликами сияло на гранях драгоценных камней в её короне.
Одной рукой Виттора придержалась за дерево, вросшую в скалистый склон сине-зелёную ель. За другую руку тсарицы-видуньи держался испуганный подросток лет двенадцати: худенький, желтоглазый, со светлыми волосами до плеч... Не нужно было быть видуном, чтобы понять, кто подарил Витторе этого ребёнка.
– Здравствуй, Альк Хаскиль, – с улыбкой произнесла Виттора, и Жар увидел, что ещё роднит эту женщину с той: сияющие от счастья глаза, – Да, я тебя ждала, – подтвердила она.
Она тоже была влюблена... Наверное, подумал Альк, именно поэтому она отпустила его тогда, в Зайцеграде.
Но ведь этого не могло быть! Такие, как Виттора, любить не способны...
И в следующий момент он получил подтверждение.Черноволосая, светлоглазая, так похожая на Рыску, тсарица-видунья рассмеялась – холодным, злым смехом.
– Ты в самом деле хотел меня провести? – с лёгким разочарованием спросила она, – Я была о тебе лучшего мнения, – она хохотнула еще раз, – Забыла представить: это Делл, твой сын. Можешь познакомиться, – Виттора подтолкнула мальчика вперёд, но тот лишь дёрнулся с недовольным видом.
– Он не может быть моим сыном, – возразил Альк. Как же тяжело ему было: чуять по голосу и поведению человека, что что-то упустил, а точно не знать.
– Не придуривайся, эту загадку ты разгадал, – снисходительно улыбнулась она, – Как и все остальные, верно?.. И всё же мне есть, чем удивить тебя, – она сделала паузу, – Твой старый учитель о многом мог бы тебе поведать, если бы ты смотрел в оба и не упустил его из виду, – медовым голосом продолжала она, – Однако, ты и сам не промах: многое понял без подсказки... И всё же кое о чем никто из вас не догадался!
– Ты о чём? – нахмурился Альк, на миг выдав свое напряжение.
У Витторы вновь сверкнули глаза, на этот раз – победно.
От услышанного далее Жара прошиб холодный пот.
– Дело в том, Альк, что у меня дар редкой силы. Он не был таким, но стал, – призналась она, – Я долго жила здесь, Длань Сашия приняла меня. Как примет и тебя, если останешься здесь, со мной.
Альк продолжал молча смотреть на Виттору.
– У меня есть дар и здесь. Так что, смирись, ты попался, – с невероятной радостью заключила она, – Теперь ты мой. И всё, между чем ты можешь выбирать – это остаться здесь, со мной, добровольно или принудительно.
Альк усмехнулся.
– По-твоему, я похож на сумасшедшего? – спросил он. Поняв, что Виттора обо всём знает, и ему больше нет нужды никого из себя изображать, он согнал с лица улыбку и нахмурился. Неожиданно для себя, увидев хмурое лицо Алька, Жар порадовался. Всё же, так привычнее. И сомнений больше нет.
