- Ну и что дальше? – спросила Квистис, последней шагнувшей на металлический пол платформы.
Ответом ей послужил отдалённый механический гул. Платформа задрожала, увозя нас куда-то вниз.
- Это лифт! – радостно воскликнула Фея, поясняя очевидное.
Лифт закончил своё движение, плавно затормозив. Открылась ещё одна дверь в тёмной стене. За ней находилась ещё одна платформа, поменьше, но с мягкими сидениями. Ничего не оставалось – мы сели. Платформа зашевелилась, приподнялась, пошла вперёд. Мы оказались в тоннеле из прозрачного материала, открывающего нам вид на солёное озеро, которое тут же начало преображаться. Солевая равнина исчезала, уступая место скрытому от чужих глаз мегаполису. От края до края, насколько хватало взора, высились здания необычной формы и разных высот, магистрали, подобные нашему тоннели, площади, с гуляющими по ним людьми. Невероятный по своим размерам город открывался нашим глазам. Мои спутники только удивлённо ахали. Наша платформа продолжала своё движение, сворачивая в определённых местах. Нас везли в самый центр этого невероятного города. Да, теперь я понял откуда взялись легенды об уровне технологий восточного государства. Мы быстро летели, а город всё расширялся.
Платформа начала сбавлять скорость. Меньше чем через минуту мы прибыли на место: площадка, выступающая прямо из стены какого-то небоскрёба.
- Если судить по уровню технологий, то местные хозяева знают что мы здесь, – произнёс я, переходя на площадку. – Ведём себя не очень вызывающе, но и бдительности не теряем.
Что ждёт нас в этом месте? Найдём ли то, что ищем?
Внезапно мои колени подкосились. За глухим шумом огромного города, я не заметил знакомый перезвон. Сейчас уже колокольчики сменились на глухой гул, я начал плыть. Краем глаза заметил что не один я, практически все, кроме Крамеров и беспокойно озирающегося по сторонам пса, начали падать на пол. Нет, только не сейчас! Не сейчас…
====== 40. История одного узника ======
«Вот скажи мне, Лагуна, почему ты хронически притягиваешь к себе неприятности?» – думал Луар сам про себя. Очередная ситуация, в которой они оказались, поднятию духа никак не могла способствовать. В самую пору забиться в тёмный уголочек, сжаться в комок и лежать там зажмурившись, в тщетных надеждах что всё происходящее – лишь дурной сон.
- Работать! – рявкнул над ухом надзиратель. Вопль прозвучал настолько неожиданно, что Луар вздрогнул, чуть было не выронив шестигранник в корпус большой электронной панели, что стоило бы ему длительных поисков, и возможно – не без разбора самого корпуса.
«Ну хотя бы до Эстара добрались» – подумал Лагуна с присущем ему оптимизмом. – «Хоть это было и не так как мы себе представляли».
В общей сложности миновало семь с лишним месяцев, точно Лагуна уже не мог припомнить, как он в компании верных друзей покинул Винхилл. После того неудачного падения с горной тропы на восстановление ушло около двух. Спас Лагуну счастливый случай – в городке, где их и нашёл режиссёр-самоучка, остановился один из караванов Шуми, странного северного народца. Они обработали раны Луара, а после взяли его с собой, на заснеженный северный остров, где и находился их уютный дом. Там Лагуна провёл чудесные дни, но долг, возложенный на самого себя, звал идти дальше. Как только Луар полностью восстановился, друзья вернулись в Трабию и продолжили свои поиски пути в загадочную страну Эстар. В помощь к ним напросился один мумба. Впрочем, Лагуна подозревал создание в банальном побеге из своего дома. Луар поклялся сам себе, что после нахождения Эллоны обязательно вернёт мумбу обратно домой. Он чувствовал себя не лучше тех эстарцев, которые забрали Элли.
Месяца три они потратили на прохождение горных хребтов. За время своего похода друзья сильно поднаторели в альпинистских восхождениях. Мумба оказался очень кстати. Это существо порой находило маршруты там, где, казалось бы, пройти совсем невозможно. С пропитанием было хуже – припасы быстро заканчивались, приходилось охотиться на горных гипнорогов и довольствоваться скудными растениями в заснеженных скалах. Странно что там вообще что-либо росло. Тут опять приходил на выручку мумба, прекрасно разбирающийся что из местной флоры есть можно, а что – не стоит. Горные ключи, служившие путникам источниками пресной воды, он так же находил безошибочно. Довольно быстро троица адаптировались к суровым условиям горных переходов. Трудности доставляли разве что синие драконы, облюбовавшие эти скалы для своего дома, но встречались они достаточно редко. Тут пригодился опыт Варда, успевшего поработать охотником пусть и на морских, но всё же драконов.
На втором месяце пути Лагуна уже с усмешкой вспоминал те предостережения, что слышал от трабийцев, пока они наспех собирались в экспедицию. Они говорили, что все отчаянные головы, рискнувшие найти тропы на восточный континент, назад не возвращались. Травили жуткие байки про чудовищ, обитавших в горах, находились даже знатоки, утверждавшие будто бы за горами, в раскинувшихся на многие гектары джунглях, обитают плотоядные растения. Откуда они могли это знать, если никто из экспедиций не вернулся, Лагуна так и не понял.
Джунглей они достигли на исходе третьего месяца. А через неделю они нарвались на эстарский кордон. Хотя нарвались – это громко сказано. Их попросту скрутили на очередном привале. Эстацы появились внезапно, уткнув троицу носами в землю. О чём они говорили, никто, кроме тревожно пищавшего мумбы, не понял. Путникам сковали руки, завязали глаза и куда-то повезли. Через несколько дней пути он оказались на принудительных работах, где в рабских условиях трудилось множество народу под неустанным наблюдением вооружённой охраны. К своему изумлению, Лагуна обнаружил что многие из них говорили на гальбадианском языке, как и некоторые надзиратели. Встречались и вариации северных языков. Они попадали сюда в большинстве случаев так же, как и Лагуна с товарищами. В поисках лучшей доли эти люди покидали свои дома в Трабии. Те, кто жил в западной части северного региона, старались попасть в Гальбадию, но те, кто обитал на востоке Трабии, решались попытать счастье в Эстаре. Если им удавалось миновать горные хребты, то в джунглях их ловили эстарцы и доставляли сюда. Видимо, в самом Эстаре рук не хватало. Второе, что поразило Лагуну, так это объект, на котором им пришлось работать. В один из монотонных нескончаемых дней он поймал себя на мысли что ему знакомо помещение, куда его привели. Пару лет назад ему приходилось бывать внутри этой конструкции, когда он, Кирос и Вард стали невольными участниками игры в догонялки с особо упрямым сентрийским бегемотом, загнавшим троицу на участок неизвестных раскопок.
- Работать, я сказал! – повторился вопль надзирателя, вернувший Лагуну из воспоминаний в мир реальный, наполненный под завязку физическим принудительным трудом.
Лагуна послушно принялся закручивать очередной болтик, далее следовал монтаж увесистой панели. И упаси кто угодно её уронить! За это можно было запросто огрести прикладами автоматов и шоковыми дубинками, а также сапогами, да по всему телу. И без пайки на сутки был великий риск остаться.
В новом рабском статусе Лагуна и его товарищи пребывали уже вторую неделю. Бывшие военные за это время успели как следует осмотреться и завести некоторые знакомства с прочими бедолагами, попавшими на этот объект. Друзья успели узнать об этом месте достаточно: эстарцы называли этот комплекс Безумной Пандорой и им очень сильно интересовалась правительница востока, волшебница Адель. К делу она подключила одного из ведущих специалистов в пара-инженерии, некоего доктора Одайна. Работы велись уже полтора года и весь их смысл сводился к монтажу измерительного оборудования, назначение которого было, наверное, ясно лишь самим учёным, а скорей всего – только доктору. Сюда оправляли всех провинившихся перед обществом, недовольных правительством, да и просто не понравившихся на улице. Не забывали и про тех, кто пришёл в Эстар с других концов света. Вспоминались родословные многих, кто родился уже на востоке, но чьи предки пришли из других земель, и они тоже оказывались здесь. Встречались даже мумбы, помимо того, который увязался с путниками из подземного селения Шуми, неведомо как здесь оказавшиеся! Полнейший произвол. Разговоры между каторжниками, а иных терминов Лаур подобрать не мог, охраной всячески пресекались всё теми же ударами чем попало и куда попало. Вообще, местные надзиратели гуманизмом не страдали.
