– Берегись, Маэрх… береги-и-ись! – Кричали ему с обоих берегов, но он, борясь с течением и с усталостью, не слышал их голосов.

Вдруг натяжение веревки ослабло. Людомар оглянулся назад и заметил, что брезды отпустили ее из рук и машут ему, плыви быстрее.

Холкуны принялись неистово тянуть ее на себя, поминутно бросая тревожные взгляды на реку. Только тогда людомар заметил плывущее дерево.

Он собрал все оставшиеся силы и поплыл вперед. Ему показалось, что опасность миновала, когда один из сучьев дерева зацепил его за пояс и потащил за собой. Людомар видел, как холкунов потянуло в реку, но они не бросали веревки. Еще мгновение и их утянет поток.

Сын Прыгуна разжал руки и окончательно оказался во власти дерева и воды. Выхватив меч, он стал перерубать ветвь. Вода мешала наносить удары со всей силы. Его ноги скользили по каменистому дну. Наконец дерево поддалось ему. Охотник порывался поплыть к берегу, но понял, что это бесполезно. Течение стало таким сильным, что лишь дерево сможет служить ему защитой. Он схватился за ветви покрепче и стал взбираться на дерево. Оно было скользким от воды и вертелось под тяжестью тела людомара.

Кромка, где вода низвергалась вниз, приближалась.

Уже у самой границы воды и высоты, охотник с глухим рыком, напрягая все силы, сумел-таки взобраться на дерево, прильнуть к нему и слиться с ним воедино. Густой водяной туман принял их обоих, как сакральную жертву, и сокрыл собой от глаз холкунов и брездов.

***

– Быстрее, в лес! – Нагдин выскочил из лодки и бросился бежать.

Восемь реотвов, один за другим выскакивали вслед за ним, и бежали что было сил. Вслед им летели стрелы и камни, посылаемые саарарскими пращниками и лучниками.

– А! – отрывисто вскрикнул один из бегущих, споткнулся и упал. Из его спины торчало древко стрелы.

К нему бросились двое товарищей, но попали под вторую волну стрел и камней и пали рядом.

Рыбак врубился грудью в лесную чащу. Пробежав еще пару шагов, он остановился и подождал остальных.

– Куда дальше? – спросили его.

– Бегите туда, – указал реотв себе за спину. – Я останусь здесь. Шумите сильнее… – Он умолк на полуслове, внимательно наблюдая за тем, как гуркен саараров врезался носом в берег и слегка взобрался на него. С борта корабля посыпались солдаты. Весла оставались в воде. Нагдин улыбнулся. – Бегите дальше, но как услышите звук этого рога, возвращайтесь на это же место. Избегайте прежней тропы.

– Бежим, реотвы! – прикрикнул старший из рыбаков на остальных, и они скрылись за ветвями кустарника.

Лес на втором плато был негустым, поэтому Нагдину пришлось отойти достаточно далеко в сторону, чтобы надежнее спрятаться.

Воины, выпрыгнувшие с борта корабля, образовали отряд, который рассыпался по прибрежной лесной полосе.

– Здесь… они пошли здесь! – донеслось до слуха реотва.

Саарары вмиг стянулись к зовущему товарищу, ровно в том месте, где Рыбак собирал реотвов, и углубились в чащу.

Нагдин сорвался с места и побежал вдоль берега в сторону Великих вод. Там он нашел место, в котором лес и река почти соприкасались, перебрался в воду и быстро перебирая руками и ногами пополз в сторону корабля.

Немногочисленная стража, оставленная подле гуркена, была всецело поглощена высматриванием врагов с другой стороны. На это Рыбак и делал расчет.

Он уже почти коснулся весла корабля, когда кожаный шлем на его голове был кем-то бесцеремонно сбит. Нагдин увидел, как мелководье с жадностью пожирает шлем, пробитый стрелой.

– Шлем обережет тебя однажды. Но единожды будет так, – промелькнули в его сознании слова Лиара.

– Тревога! – закричали с другой стороны реки.

Стража у корабля обернулась на крик. На берег вышли несколько брездов и один оридонец, бесстрашно бросивший в реку. Он дико визжал, сжимая в руках крюк-ножи.

– Держи его, – кричали брезды, указывая на реотва с другого борта судна.

Ничего не понимающие стражники, поняв по жестам, что что-то происходит с другой стороны корабля, принялись обходить его и заметили, как Рыбак взбирается на борт.

Нагдин свалился на палубу и едва не попал под топор бросившегося к нему саарара. Это был старый моряк, оставшийся здесь потому, что не мог бежать. Его редкая бородка мелькнула перед глазами Рыбака, а топор глубоко вошел в палубный пол. Реотв кувырком откатился в сторону, поднялся на ноги, набросился на старика, сбил его с ног, оглушил ударом кулака по голове и вышвырнул за борт.

Из-под палубы, в открытый люк, начали один за другим вылезать саарары. Они замешкались, и этого времени рыбаку хватило на то, чтобы снять с ремня рог и громко затрубить в него. Не закончив трубить, реотв отпрыгнул в сторону. Копье пролетело в локте от его груди.

Отбросив рог, он снял со спины тесак, обмотал его перевязь вокруг ручки и занял позицию на корме судна.

Трое саараров бросились к нему и попытались разом зарубить топором и мечами. Но куда бы они ни били, их оружие неизменно звенело о полотна тесака. Один из нападавших вскрикнул. Его живот оказался рассечен резким ударом тесака. Обагряя палубу своей кровью, он повалился ничком. Второй саарар получил сильный удар плашмя по кисти правой руки и тут же отскочил с искривленным от боли лицом.

Мельком Нагдин заметил, как на палубу восходят лучники. Оттолкнув третьего саарара, он бросился вперед и два лучника, спасаясь от него, выбросились за борт. Еще один распрощался с головой. Его тело безвольно повалилось вниз, подминая под себя следом идущих лучников. Рыбак закрыл люк и затащил на него трупы двух саараров. Послышался всплеск – это саарар с отбитой рукой выбросился за борт.

– А-а-а! – захрипел, захлебываясь кровью один из стражников, попытавшийся взобраться на корабль. Нагдин перерубил его надвое, когда тело стража перемахивало через борт корабля.

Оставшиеся четверо воинов, посылая ему проклятья, предпочли отступить.

– Бж-ж-нт! – хищно впилась в борт стрела, выпущенная с другого берега реки.

Один из стражей бросился к лесу, но у самой его кромки столкнулся с двумя выбежавшими реотвами. Произошла короткая схватка и саарар забился в предсмертных судорогах, вспоротый со спины острым рыбачьим ножом.

Солдаты на другой стороне реки бросились в воду, чтобы помочь саарарам. Стражи у корабля бросились наутек.

Рыбак снова закинул тесак себе за плечи, взял у убитого саарарского лучника колчан со стрелами и боевой лук, подбежал к корме корабля и стал осыпать стрелами плывущих к кораблю солдат. Одна из его стрел разорвала левую щеку бесноватому оридонцу, но это, казалось, только придало ему сил. Он еще громче закричал и с бешенством поплыл к кораблю.

На противоположном берегу, меж тем, скопилось около двух десятков солдат. Дремсы, коих в отряде было пятеро, сняли с плеч луки и принялись осыпать стрелами корабль.

– Чего вы на борту? – напустился на реотвов Нагдин. – Вниз. Стаскивайте гуркен в воду.

– Мало нас. Не сможем, – закричал ему один из реотвов.

– За мной! – Рыбак спрыгнул у носа корабля и налег на него своим плечом. Остальные последовали его примеру. Судно не сдвинулось с места.

– Весла опущены… весла опущены-ы-ы!

Нагдин удивленно помотал головой. Ему слышался знакомый голос.

– Рыбак, весла.

Реотв обернулся. К нему бежал Лоден. Его лицо было залито кровью, но он мчался так, словно за ним гнались все демоны Владии.

– Нужно освободить гребцов. – Подбежал пасмас. – Это невольники… весла опущены… не саарары… наши они окажутся. Подсоби…

При помощи реотвов пасмас взобрался на палубу, отвалил трупы саараров от люка в палубе, резко распахнул его и впрыгнул в него, как бросаются со скалы в воду.

– За ним! – закричал Нагдин и последовал за Лоденом.

Он грузно упал на труп саарарского надсмотрщика, срыгнувшего ему в лицо кровь и блевотину. Недалеко от него лежал саарар, которого прижимал к себе один из гребцов. Он душил надсмотрщика цепью от кандалов. Еще несколько подобных сцен было видно по всей длине корпуса судна.