Фигура вновь появляется в окне и машет рукой. Они поспешно собираются и бегут назад, к машине. Теперь они спешат, мчат как можно быстрее. Сьюм-Центр далеко, надо поторопиться.

Дежурный старательно смотрит на часы, выжидает около получаса. Затем он врубает сигнализацию, и та принимается противно пищать. Он нажимает тревожную кнопку.

− Высылайте сюда отряд, скорее! Банда вандалов! Скорее! − он изо всех сил старается, чтобы голос его был испуганным, как можно достовернее разыгрывает панику.

Вскоре автобус с мигалкой на крыше мчится по городу. У сьюмменсов давно уже не было ночных вызовов, да еще таких, как-никак, порядок в Сьюме поддерживался исправно. Все переполошились не на шутку, и народу на вызов отправилось, как минимум, втрое больше, чем нужно для того, чтобы разобраться с таким пустяковым случаем.

На другом конце города подвергается такому же нападению библиотека. И точно так же спустя некоторое время дежурные (их тут двое) звонят в сьюммерию и страшно паникуют.

− Это точно, вторжение! Странники… пришлые… Целая армия! − захлебываясь, кричат они, отбирая друг у друга трубку.

Залвин нервничает. Ему категорически не нравится его задание. Во-первых, потому что надо много ждать и ничего не делать, прозябая в полном неведении о судьбе остальных. Во-вторых, ему не нравится, что он должен стоять на посту один. Это его страшно нервирует. Никакой Залвин не трус, вот был бы с ним сейчас хоть кто - он бы чувствовал себя куда уверенней. И волнуется он, конечно, а кто бы на его месте не волновался? Теперь, когда он узнал, что есть и другая жизнь, такая занятная и интересная, ему вдвойне не улыбается пасть смертью храбрых. Или снова загреметь в Сьюм−Центр, чтобы снова кололи всякую дрянь, от которой мозги как каша и все время тошнит… И за Налию он волнуется, и за остальных.

Раньше он бы ни за что не назвал того же Зи-Эла своим другом, тот скорее пугал его. Следил за Залвином, то и дело какие-то странные вещи говорил. Приду, мол, я за тобой, ты у меня на коротком поводке. Да и остальные его коллеги, соученики… Он никогда не чувствовал себя своим среди них из-за своего плохого зрения и посредственного здоровья. Но последние недели сблизили их всех. Теперь даже в них, в тех, кого он всегда опасался и недолюбливал, он видел людей и переживал за каждого, кто сейчас бегал по ночному городу.

− Спокойно, − говорит он сам себе, настороженно всматриваясь вдаль. − Все будет хорошо…

Он еще и не спал несколько суток. Просто не мог. И потихоньку прикладывался к айч-аре, пока Зил не заметил этого и не пригрозил вообще отстранить его от дел.

А поспать стоило. Уже такое с недосыпа мерещится, с ума сойти! Движется к нему белая фигура. Откуда она только взялась? Неужели он задремал на посту, стоя? Или сейчас спит и видит сон? Как-то Налия рассказывала, что в их мире некоторые верят, что мертвые иногда возвращаются назад и ходят среди людей в образе бесплотных созданий. Привидения - кажется, так они назывались. Вот, очень похоже на такое привидение. Фигура ступает плавно, легкими быстрыми шагами приближается к нему.

И в этот момент у него пищит рация на поясе.

− На нашей точке − почти все отделение сьюммерии, что у тебя?

− У меня… − потерянно произносит он, не отрывая глаза от «привидения».

− Залвин, очнись, кретин! − орут ему в ухо.

А тут еще и привидение неожиданно подает голос! В рассказах Налии, духи обычно завывали или разговаривали «замогильным шепотом». А вот это неожиданно вполне себе звонким, человеческим голосом потребовало:

− Слышь, ты! Брось трубку, сейчас же!

− На… мою точку еще не прибыли, − заикаясь, отвечает он.

− Не спи! Как только прибудут, сообщи нашим! − связь отключается.

А дерзкое привидение подходит ближе, и он, наконец, может разглядеть его как следует. Это − девушка невероятной красоты. Вообще-то в Сьюме никто никогда не раздумывал, кто красивый, а кто нет, у них скорее под «красотой» понималось физическое здоровье, сила. Эта же девушка выглядела скорее хрупкой, как Зелвитт, и все же она была красивой, нет, прекрасной. Он завороженно смотрел, как она подходит все ближе.

− Слышь, ты! − повторяет она, явно чем-то недовольная.

Какие у нее глаза. А волосы, вот почему все девушки в Сьюме ходят, в лучшем случае, с коротким пучком на затылке? Но глаза!

− Я к тебе обращаюсь, ты, хрен в форме, − она уже подошла к нему вплотную и вполне ощутимо ткнула в бок кулаком. Тут он разглядел, что на поясе у девушки болтается меч наподобие тех, что он видел в музее Истории. Что это еще за явление такое?

Она ухватилась за рукоять этого самого меча, потянула его на себя, но тот не вынимался. Ругнувшись, девушка ухватила Залвина за куртку.

− Ты немой, что ли? А ну живо отвечай, где мои бабы?!

− Твои… кто? Бабы? − выдавливает он.

Про то, что у него собственное ружье висит за спиной, он, конечно же, забыл. Забыл про все на свете.

Девушка негодует. Снова дергает свой меч из ножен, все так же безуспешно.

И в этот момент улица освещается фарами сьюмменсовского автобуса.

− Я еще вернусь! Я тебя запомню, ты в очках! − воскликнуло его явление и помчалось прочь в темноту. Вот и нет ее. А Залвин так и стоит посреди улицы с глупым видом.

В себя он приходит, только когда один из пробегающих мимо сьюмменсов обращается к нему.

− Ты, из верхнего отряда! Что ты тут делаешь?

И он, как ни странно, сразу берет себя в руки.

− Я живу здесь недалеко, услышал о происходящем и решил, что мой долг…

− Так не стой столбом! − мужчина побежал дальше, забыв про него.

Залвин быстро считает людей, выскочивших из автобуса. Когда все они отдаляются на приличное расстояние, он включает рацию.

− Человек сорок, почти все… Второе отделение уехало с Роззен. Но в Центре еще должна оставаться охрана.

− Свяжись с Залн, пусть они едут к текстильной фабрике, слышишь? Там сейчас вообще никого нет, − слышит он в трубке голос одной из двойняшек. - Мы у Центра, уже переоделись… Пусть отсюда тоже вышлют хотя бы часть народу…

И еще один автобус с мигалкой мчится по городу. Такое в Сьюме происходит в первый раз. Неслыханный акт вандализма, целых три случая за ночь! Вскоре к сьюмменсам присоединяется молодежь из верхнего отряда. Они негодуют: как такое могло произойти в их городе? Все они полны праведного гнева и готовы порвать в клочья преступников, как только они будут найдены. Вот только те как будто бы улетели или провалились сквозь землю.

***

Зи-Эл закончил прикручивать номер обратно к машине. Прилепил он на место и стикер − красную букву ∫ на синем фоне, знак верхнего отряда.

− Готовы? − спросил он у девушек на заднем сидении.

Налия сцепила пальцы в замок, что-то пробормотала, и, наконец, кивнула.

Почему-то его не покидало тревожное чувство. Предвестие скорой беды.

Предчувствие, предвестие… Прежний Зи-Эл бы посмеялся над собой за такие слова. Он же не из тех, кто верит астрологам? Тому самому ордену безмозглых идиотов, которые почему-то обладают столь большим влиянием? Тем, кому они обязаны этим правилам в именах для каждого поколения? Вот эти самые астрологи просто обожают рассуждать о всяких там предвестиях. А народ им верит. Хотя чему тут удивляться − это они, верхний отряд, сотрудники Центра, ученые − интеллектуальная элита, а простым людям надо дать то, во что они бы верили и не мешались под ногами. Астрологи в этом плане были очень полезны.