========== I ==========

1971 год

Париж, Франция

- Мадемуазель Леконт, вы уделите мне минутку?

Фрида отвернулась от зеркала и отняла от лица салфетку, которой снимала макияж. Молодой репортер, смущенный и растерянный, замер в дверях гримерной, не решаясь приблизиться. Он оглядывал разбросанные повсюду платья, дивился на ворох цветов, подаренных женщине поклонниками, вдыхал запах пудры и думал, что попал в другой мир.

- Все хорошо, мой дорогой. Проходите и присаживайтесь. Хлоя, приготовь юноше кофе. И принеси чистую пепельницу.

- Сию минуту, мадемуазель, - откликнулась помощница.

Репортер устроился на невысоком стуле по правую руку от Фриды.

- Как хорошо, что я застал вас, - сказал он, по-прежнему смущаясь. – Знаю, я должен был ждать у выхода, как остальные, но… мне очень нужно это интервью. Не подумайте, - заторопился он, - не потому, что за него заплатят. Мне хотелось побеседовать с вами вот так, мадемуазель, посмотреть на вас, когда вы… не на сцене.

Фрида прижала ладонь к щеке и в притворном ужасе округлила глаза.

- Надеюсь, без макияжа я не выгляжу старой?

- О нет! Вы прекрасны, как Афродита! – с жаром выпалил молодой человек и покраснел. – Простите.

- Это ваше первое интервью? – ободряюще улыбнулась женщина.

Репортер покраснел еще гуще.

- Я веду себя слишком непрофессионально?

- Да. Именно поэтому я не выгнала вас. Профессионалы охотятся за мной всюду. Они скучны. Как вас зовут, месье?

- Ришар, - представился юноша.

- А вот и ваш кофе, Ришар. Вы хотите записать интервью на пленку?

Молодой человек взял принесенный помощницей стакан, благодарно кивнул и сделал маленький глоток.

- Я все запомню, мадемуазель Леконт. У меня хорошая память.

- Вы любите театр, Ришар?

- Очень. Когда-то я хотел стать актером, но у меня нет ни капли таланта.

Фрида сложила руки на коленях и посмотрела репортеру в глаза.

- Что привлекает вас в актерском мастерстве, Ришар?

- Искренность. Актер, в чью игру верит зритель – великий актер.

- Чем же это отличается от таланта писателя или журналиста? Вы тоже пишете для того, чтобы вам верили. Это не талант, мой дорогой. Это мастерство. Талант – лишь грань мастерства. Мастерства добиваются не благодаря таланту. Великим становится тот, кто год за годом, день за днем обрабатывает драгоценный камень. Так обретают мастерство. А за ним приходит величие.

Юноша наклонил голову, размышляя над ее словами. На его губах появилась улыбка.

- Никогда не думал об этом в таком ключе, мадемуазель Леконт, - признался он.

- Писать об искусстве так же важно, как заниматься им. Мы преследуем одну цель: сделать мир красивее, дать людям возможность задуматься о том, что жизнь многогранна. Я думаю, что писать об искусстве в каком-то смысле важнее. Без прессы многие и понятия не имели бы о театре.

Ришар достал блокнот и зашелестел страницами.

- Вы – из семьи банкиров, мадемуазель Леконт. Ваш отец – состоятельный человек. Как он отнесся к вашему решению заняться искусством?

- Он принял мой выбор с пониманием. Кроме того, считать деньги я не люблю и не умею, и по его стопам бы не пошла.

- Отец приходит на ваши спектакли?

- Думаю, что нет. Он ведет замкнутый образ жизни.

Репортер снова уткнулся в блокнот, сверяясь с подготовленными вопросами.

- Вы сыграли так много ролей… Вам хотелось бы поставить спектакль по собственному сценарию? И сыграть в нем одну из ролей?

- Поставить спектакль – да. Сыграть одну из ролей – возможно. Но самая честная форма актерского искусства – это импровизация.

- Импровизация? – Ришар нахмурился. – Почему же?

- Вы когда-нибудь задумывались о том, в чем суть искусства для актера?

Молодой человек пожал плечами.

- Выражать себя? Менять мир?

- Искусство – это служение, Ришар. Истинное искусство начинается тогда, когда мы забываем об эгоистичных убеждениях и открываемся чему-то большему. В этом оно схоже с любовью. Любовь – это служение любимому человеку. Вы не знаете, что будет завтра, но идете вперед без страха и желания что-то присвоить себе. Вы отдаете. Это и есть служение. В любой написанной роли есть ограничение. Импровизация – это свобода. Вы не знаете, что получится в итоге, но идете вперед. Понимаете?

Ришар медленно кивнул.

- Да, мадемуазель Леконт. Понимаю.

========== II ==========

- Фрида, душечка, я опоздала на спектакль. Кристоф задержался на деловой встрече. Мы почти ничего не пропустили. Ты, как всегда, была неподражаема.

Раскрасневшаяся Софи вытерла руки о фартук и поцеловала Фриду в щеку.

- Я принесла письма и приготовила ужин, - похвасталась она. – Идем скорее, а то съем все сама. Хочешь принять ванну?

- С каких пор ты носишь письма, готовишь ужин и наполняешь для меня ванну?

Софи округлила глаза.

- Душечка, сегодня суббота! У Патриции выходной!

Фрида устало пригладила волосы.

- Ох, и верно. Нет, ванну я принимать не буду. Только ужин – и в постель.

- И правильно, тебе нужно отдыхать, - затараторила Софи, легко подталкивая подругу в спину и направляя ее к кухне. – Твой театр тебя уже замучил! Три спектакля в неделю – это слишком. – Она перевела дыхание и без паузы перешла к другой теме: - Тебе пора найти человека.

Присев у кухонного стола, Фрида придвинула к себе пачку писем.

- Эту тему мы начинать не будем, - предупредила она.

- Еще как будем! – всплеснула руками Софи. – Отец рассказывал, что таким вампирам, как ты, нужен человек. Инкубы и суккубы могут менять партнеров хоть каждый вечер, но если рядом с тобой не будет постоянного мужчины, твоя жизнь не будет гармоничной.

- Много твой отец понимает, - буркнула Фрида, открывая первое письмо. – Ему двести лет. Сколько раз за это время он выходил за пределы клана? Трижды? Четырежды? Он хотя бы знает, что сегодня по улицам ездят машины, по небу летают самолеты, а женщины носят короткие юбки? Или, может, у них там есть телевизор, а слуги-темные эльфы каждое утро привозят свежие газеты?

Софи возмущенно фыркнула и принялась накрывать на стол. Фрида открыла первое письмо и углубилась в чтение.

Многие вампиры придумывают для мира людей ложную биографию, красивую и складную, но Фрида постаралась свести выдумки к минимуму. Этьен, ее отец – создатель, если говорить языком темных существ - действительно был богат. Каждые две недели она получала от него конверт без обратного адреса, в котором лежал подписанный знакомой рукой чек. Первое время Фрида отказывалась использовать деньги и пыталась найти Этьена, но успехов не добилась.

Она знала, что несколько лет после их расставания он провел в вампирском клане, где некогда воспитывался, а потом уехал вместе с одним из братьев. Скорее всего, в Америку. В деловом мире вампиры хорошо знали друг друга, но ни один из знакомых Фриды не мог ответить на вопрос «где живет и чем занимается Этьен Леконт». Со временем она отчаялась и решила, что деньги нужно использовать – как ни крути, а одним театром сыт не будешь.

Люди считали Фриду и Софи сестрами, и отчасти это было верно: отца молодой (ей не так давно исполнился век) вампирши и Этьена обратило одно существо, они приходились друг другу братьями. Пять лет назад создатель Софи обратился к женщине и попросил приютить его дитя – в клане той тесно и скучно, она жаждет посмотреть мир. Фрида жила в просторной квартире на берегу Сены, где с лихвой хватило бы места для пятерых, и согласилась, не раздумывая.

Через несколько дней Софи, с виду – восемнадцатилетняя смертная девушка, появилась у ее дверей с маленьким чемоданчиком. Через две недели она накупила столько одежды, что гардероб не влез бы и в два огромных чемодана. Фрида водила ее на вечеринки, знакомила с влиятельными смертными и богатыми вампирами и всячески баловала. Софи помогала экономке готовить еду и заниматься хозяйством, чувствуя себя обязанной. Через три месяца она сообщила Фриде, что в восторге от Парижа, а потом позвонила домой и сказала отцу, чтобы в ближайшее время ее не ждал. Как можно вернуться в клан, если за ней ухаживает банкир? Конечно, она навестит отца. Когда-нибудь. После того, как Жан покажет ей Европу и Америку, а еще свозит в Индию и Африку. И, вероятно, в Китай.