Отступив, Эдвард наблюдал, как кейс раскрывается, открывая его глазам репульсорный ручной пулемет марки заводов «Тристан-цикл», его собственных заводов, снабжавших его же войска самым передовым вооружением и снаряжением. Даже Юля за спиной только испуганно вздохнула, не сказав ни слова по поводу увиденного. С трудом дыша, Эдвард отстегнул крепления пулемета и взял оружие за рукоятку, казавшуюся столь знакомой и привычной в руке, чуть шероховатая поверхность изопластика лишь указывала на то, что оно совершенно новое, словно только что снятое со сборочной линии. Тактическая рукоять под стволом привычно ложится в левую руку, и он одним движением вынимает пулемет из кейса, с трудом веря, что все увиденное сейчас правда, настолько безумным это казалось.
- Эд… Эд, что это? – тихо шепчет Юля, навострив ушки и виляя хвостом, выдавая и собственное волнение, – Это… Это оружие, да?
- Это оружие, – кивает он, откладывая пулемет на траву и вытаскивая следом короб с зарядной лентой, привычно активируя датчик патронов, – Это оружие моего мира, понимаешь? Моего, не вашего… И его не должно здесь быть, – заметив необычный отблеск пули, отсоединяет зарядную секцию и подносит к самым глазам, – Святое Небо… для чего же меня готовят… Юля, а ну поймай… – и кидает тонкий пластиковый коробок ей. Девушка, пусть даже и не ожидавшая ничего подобное, с ловкостью его поймала и непонимающе посмотрела на Эдварда.
- Что это? – удивленно спросила она, вертя находку в руках, – Это…
- Это зарядная секция на пятьдесят выстрелов, – облегченно вздохнув, объясняет он, жестом веля бросить обратно, после чего снова пристегивает к ленте, – И то, что ты стоишь спокойно, а не катаешься по земле, пытаясь отгрызть себе руку, говорит о том, что ты существо этого мира, а не демон… – заметив еще большее удивление гибрида, покачал головой. Привычными действиями подключив ленту к оружию и дослав первый заряд в ствол, он на пару секунд задумался, куда деть сам короб, но смог подвесить его к ремню своих шорт, – Это иридиевые заряды… двухмиллиметровая иридиевая игла, разгоняемая до скорости шесть километров в секунду с плазменным стабилизатором… – пояснил в добавок, хотя видел, что девушка вообще ничего не понимает, – иридиевые пули используют лишь тогда, когда охотятся на тварей Бездны… Понимаешь?
Юля, с круглыми от страха и удивления глазами отрицательно покачала головой, на что Эдвард только вздохнул.
- Счастливые вы создания, – добавил даже с некоторой завистью, – И вправду говорят, что порой незнания бывает счастливым. Это демоны… Они могут прорваться в материальный мир, приобретая собственное тело и облик. Конечно, их можно убить и обычным оружием, но это довольно непросто, а вот иридий…
Этот металл действует на них так же, как мышьяк на обычного человека. Даже одна пуля, застрявшая в теле, будет жечь его изнутри, пока не выжжет дотла… сколько же жизней было потрачено зря, прежде чем мы сумели обнаружить их эту слабость… и вот, я здесь получаю пулемет, полностью заряженный иридиевыми пулями, а ты рассказываешь мне про поселившееся в лагере зло… Так, а это что… – на дне кейса лежала сложенная пополам бумажка, и развернув его, прочитал всего лишь одну фразу, написанную на его родном языке: «каждый плетет свою паутину».
Почему то эта фраза вызвала у него приступ смеха, и Юля испуганно схватилась за его руку, словно опасаясь, что Эдвард окончательно сошел с ума, но он, скомкав обращенное к нему послание, погладил ее по голове.
- Каждый плетет свою паутину… – повторил ей эти слова, – Знаешь, что это значит? Что все это лишь чья-то шахматная доска, а мы просто пешки на ней, разыгрывающие чью-то партию. Демон! – зло рявкнул он, поднимая оружие и открывая порт нейросвязи, – Пусть я и пешка, но не собираюсь превращать это место в поле боя. Я один все это притащил с собой, и мне одному только и отвечать. Зачем втягивать в игру еще и весь остальной лагерь… проклятые твари… – развернув кабель подключения, быстро пристегнул к порту нейроинтерфейса на локте, сразу почувствовав привычный слабый электрический разряд, прошедшей по нервной системе. Блок пулемета заработал на повышенной мощности, загружая поступающие данные, и имплантат в челюсти Эдвард снова включился, активируя голограммный экран перед глазами, где сразу же отобразилась шкала загрузки боевого режима.
Две секунды, и нейроинтерфейс Эдварда совмещен с пулеметом. Перекрестье прицела отобразилось и на экране, передвигаясь вслед за движением оружия. Параметры, характеристики, система определения «свой-чужой» и прочее стандартное программное обеспечение технологически совершенного оружия. С подобным пулеметом Эдвард мог за полчаса превратить весь «Совенок» в кровавую бойню, уничтожив всякого, кто еще попробует сопротивляться. Поставив над Юлей маркировку союзника, кивнул ей головой.
- Показывай, куда идти, – пулемет привычно лежал в руках, восстанавливая привычные ощущения и заполняя тут непонятную пустоту, что оставалась прежде. К чувству безоружности за неделю в лагере уже успел привыкнуть, но оно все-таки никуда не делось, исчезнув только сейчас, придавленное несколькими килограммами веса ручного пулемета. Наверное, в его настрое тоже что-то поменялось, в глазах девочки был страх всякий раз, как только на него смотрела, да и сам это чувствовал. Инстинкты солдата вцепились в него с новой силой, движения стали быстрее и четче, изменилось даже дыхание и походка. В любую секунду был готов уйти с линии огня и тут же выстрелить в ответ, вместо пейзажей замечал лишь простреливаемые участки и места, где мог укрыться от прицела возможного противника. На голограммном экране высвечивались сектора ведения огня, и теперь старался держаться не середины тропинки, по которой Юля сейчас его вела, а как можно ближе к деревьям, подсознательно опасаясь возможных засад впереди.
- Там, впереди, – показала Юля пальчиком, когда лес вдруг закончился небольшой опушкой, и они вдвоем вышли на большую поляну, оказавшись перед заброшенной территорией чего-то, отдаленно напоминающей здания лагеря.
Большое двухэтажное здание с треугольной крышей, возвышающееся с другой стороны поляны, давно заброшенное и постепенно разрушающееся под неумолимым действием времени. Старое покрытие просело и начало разваливаться, оставляя большие дыры, где еще торчали куски каркаса, окна щерились осколками разбитых стекол, и сами стены уже начинали осыпаться, наружу уже показывались внутренние слои. Мрачное и тяжелое под ничем не освещенным небом, это здание живо и ярко напомнило ему родной мир. Даже перед ним, в высокой траве, торчали ржавые металлические остатки каких-то конструкций, даже качелей со свисающими оборванными цепочками.
Эдвард почувствовал, как Юля, дрожа от страха, прижалась к нему, боясь того, что скрывается за этой могильной тишиной. Там действительно что-то было, злое и опасное. В отличие от остального леса, здесь не было ни звука, ни птица не пела, ни ветки не шелестели под тихим ночным ветерком, даже трава словно застыла. Что-то чужое поселилось здесь, привыкая и присматриваясь к этому лагерю.
- Здесь каждый плетет свою паутину, – прошипел Эдвард сквозь зубы, и погладил левой рукой девушку за ушами, – Страшно? Не бойся…
- А ты уверен, что должен идти сюда? – шепотом спросила девушка, чувствуя то, что не мог почувствовать обычный человек, – Там…
- Что бы там ни было, – прервал ее Эдвард, разглядывая здание. Ни единого движения, ни единого намека на чье-либо присутствие там не было. Отсюда были видны лишь заброшенные стены да темные окна, в которых уже давно ничего не отображалось, – Оно здесь из-за меня, значит, мне с этим и разбираться.
====== Осознание. Глава 30. ======
Глава 30.
Высокая сухая трава под ногами противно шелестела и трещала при каждом шаге, и в гулкой тишине, нависшей над развалинами, казалось, что звук разносится по всей поляне. Эдвард, держа приклад пулемета у плеча, шел первым, готовый открыть огонь в любую секунду, ожидая нападения откуда угодно, но покой этого места ничто не нарушало, что и казалось страшнее всего. Нет ничего опаснее того места, где все тихо и спокойно, пустоши родного мира к этому уже приучили, а развалины хранили абсолютный покой, словно время здесь остановилось.
