- Что надо сделать, чтобы выиграть вот это? – Эдвард обратился к продавцу, показывая на большого плюшевого медведя, висевшего среди прочих. Шурик только присвистнул, а торговец, почувствовав наживу, сложил руки на груди.

- Десять десяток из десяти, – сказал он уверенно, глядя на двух молодых пионеров, – Десять попаданий в десятку из десяти выстрелов. Пока еще никто не смог, – добавил еще и посмотрел на Эдварда, уже подошедшего к стойке и примерявшего пневматику на вес и баланс, – Хочешь попробовать, малой? Не струсишь?

- А зачем трусить? – усмехнулся он, прикидывая возможный разброс пуль. Винтовка была тяжелой, неудобной и со слишком тяжелым прикладом, перевешивающим остальную часть, словно о такой вещи, как баланс, здесь и не слышали, – Мишень же меня не сожрет, если промахнусь.

- Эд, ты серьезно? – удивился Шурик, – Это же выше всяких нормативов по гражданской обороне! Тем более, в такую мишень… – сам он из-за близорукости едва мог разглядеть маленький клочок бумаги с черной точкой прицельной сетки у дальней стенки тира, – Черт, ты же не сделаешь!

- Запомни одну вещь, мой друг, – кивнул Эдвард, вкладывая первую пульку в ствол винтовки, – Никогда не разочаровывайся, пока не попробуешь. Первый проверочный… – предупредил он продавца, и тот кивнул. Прицелившись, чуть повел плечом, выбирая наилучшее положение ствола и спокойно выстрелил. Пуля угодила в мишень в виде зайчика. Эдвард перезарядил винтовку, – баланс перекошен, приклад тяжелый. Мушка слишком большая, надо подпилить, из-за нее идет перекос по вертикали… так, в эту мишень, говорите? – он посмотрел на продавца, внимательно смотревшего за ним с удивленным взглядом, и тот только кивнул.

Считал выстрелы Шурик, пока торговец бледнел все больше и больше. Эдвард стрелял с позиции «стоя», отвлекаясь только на перезарядку и целясь чуть меньше секунды, аккуратно всаживая пулю за пулей в едва заметный черный кружок мишени, даже ничего не комментируя.

- Десять выстрелов, – отложил он винтовку в сторону, и Шурик утвердительно кивнул, глядя на посеревшего продавца, едва удерживающего свою челюсть от того, чтобы та не свалилась вниз. Кивнув, он потянул за веревку, подтягивая мишень, ближе. Черной точки в самом центре, обозначавшей десятку, как таковой уже не осталось, она была разодрана попаданиями, но в жестяной коробке, где мишень и закреплена, позвякивало ровно десять пулек. Продавец даже не посерел, а окончательно побелел, как и Шурик. Только его приятель радовался такому успеху, в отличие от продавца, никак не способного поверить, что подобное возможно.

- Как ты вообще это сделал? – только и выдавил из себя, разглядывая мишень с таким видом, словно пытался понять, как этот кусочек бумаги мог подыграть стрелку, – У меня даже военные были, не смогли такое повторить, чтобы ровно десять десяток в цель… А ты… Ты специально такому нигде не учился?

- Просто отдайте мне мой выигрыш, – попросил Эдвард, – А так, вам вряд ли интересно будет узнать, где и как я научился стрелять. Уверяю вас… – продавец лишь разочарованно покачал головой, но все-таки отдал обещанного плюшевого медведя.

- Эд! Это было нечто! – восхищенно прокомментировал Шурик, когда они вышли из тира, оглядываясь, куда еще можно сходить, – Серьезно, где ты так стрелять научился? Я саму мишень вообще едва разглядеть мог, а ты в нее выстрел за выстрелом так укладывал, словно в намагниченную!

- Друг мой, ты вообще меня слышал? – поинтересовался Эдвард, держа в руках мягкую игрушку и жалея, что нет никакой сумки, чтобы туда ее убрать, – У меня нет ни малейшего желания рассказывать, как и откуда у меня такие навыки. В этом нет ничего хорошего или интересного. Можешь только радоваться тому, что у тебя такой нужды учиться нет. Так, нам скоро бы уже надо возвращаться, Лена уже должна прийти в себя, но думаю, свободный час времени еще есть… куда направимся? – в ответ Шурик только пожал плечами, сам не зная, что еще можно здесь найти. Единственной достопримечательностью, хоть сколько-то достойной внимания здесь оказался только городской парк, к которому вышли спустя некоторое время.

Старые и ветвистые деревья, разросшиеся среди плохо ухоженных лужаек, выложенные растрескавшимся асфальтом дорожки и деревянные скамейки, облупленные, вытертые и изрисованные самыми различными надписями и даже порой довольно похабными картинками. Ничем не выдающееся для подобных городов место, но все же весьма удивительное для Эдварда. У него на родине тоже были подобные парки, но в них не было этого чувства единения с природой, какое сразу же ощутил в этом месте. Траве и деревьям не нужен был постоянный присмотр и уход, чтобы не вяли и не чахли, они вполне свободно росли и сами, отсутствовала эта геометрическая точность и идеальность, характерная для заложенных в дронов-садовников программ, вместо нее была природная свобода формы. Здесь Эдвард позволил себе просто удивляться и радоваться, как маленький ребенок, особенно, когда увидел в маленьком, затянутом тиной прудике семейство небольших водоплавающих птиц, названных Шуриком утками. Не опасные и не напоминающие мутантов его родного мира, они мирно плавали и доверчиво смотрели на проходящих мимо людей, а когда оказалось, что их даже можно покормить хлебными крошками, так вообще пришел в восторг.

- Хорошо у вас, – заметил Эдвард, когда купленная булка закончилась, полностью израсходованная на крякающих птиц, все еще плавающих возле берега. Обняв плюшевого медведя двумя руками, он кивнул Шурику, чтобы и тот присел рядом с ним на траву, – Тихо, спокойно. Небо голубое…

- Эд, ты таким простым вещам радуешься, что я только удивляюсь, – его спутник не разделял подобных восторгов, – такое можно в каждом городе найти. Ты вообще где рос, если даже неба голубого толком не видел, а?

- Очень далеко отсюда… – покачал он головой, но замер, услышав приближающиеся к ним шаги. Двое подходили к ним со стороны асфальтовой дорожки. Народа в парке было немного, пока ходили, они с Шуриком встретили всего лишь нескольких старичков, греющихся на солнышке, так что довольно бодрые шаги, направленные к ним, сразу насторожили его инстинкты солдата.

- Эй, пацаны, закурить не найдется? – голос принадлежал одному из подошедших, и, обернувшись, Эдвард увидел двух молодых людей, наверное, на пару лет старше, чем Шурик, внешне по одежде ничем не отличающихся от многих других местных, но подсознательно ощутил тревогу. Может быть, по тому, как сразу же напрягся Шурик, услышав этот вопрос, а может быть, по развязному тону и выражению лиц этих двух местных.

- Нет, мы не курим, – как можно вежливее заметил Шурик, поднимаясь. Эдвард поднялся вместе с ним, буквально видя, как напрягается его спутник, и, соответственно, не доверяя двум подошедшим. Хорошее настроение улетучилось так же быстро, как и появилось.

- Эй, классный у тебя медведь, – заметил второй, ткнув пальцем в мягкую игрушку, какую Эдвард все так же держал в руках, – Девчонке своей купил? Или как?

- Выиграл, – покачал он головой, – в тире…

- Аааа… – понимающе кивнул один из подошедших, тот, что был немного меньше ростом, – стрелок, значит… Слушай, а для нас постреляешь? Я бы себе тоже такого заимел…

- Мы торопимся, ребят, нам уже скоро идти надо, – взяв Эдварда за локоть, потащил его Шурик в сторону, – в другой раз поговорим.

- Эй, слышь, я вас никуда не отпускал, – лениво бросил один из подошедших, вынимая руки из карманов, – так что стоим на месте.

- А кто ты такой, что решать, идти нам или нет, – теперь уже Эдвард решил, что пора перестать играть хорошего мальчика. Протянув Шурику игрушку, он чуть подвинулся в сторону, прикрывая своего товарища.

- А ты самый умный, да? – сконцентрировавшись уже на нем, говоривший протянул руку, рассчитывая схватить его сейчас за галстук. К его несчастью, он даже не представлял, кто перед ним стоит, Эдвард перехватил руку прежде, чем тот успел даже его коснуться, плавно, последующим движением плавно выворачивая сустав. Парень закричал от боли и неожиданности, на что отреагировал уже второй.