Эдвард откровенно скучал, растянувшись на кровати и положив руки под голову, занятый только тем, что наблюдал, как солнечный диск медленно поднимается над горизонтом. Сейчас был вынужден лишь ждать и ожидать ответов.
- Эд, ты здесь? – наконец, когда Солнце выбралось на небосвод настолько, что полностью освещало палату, заглядывая в окно яркими потоками света, дверь приоткрылась, и в проем заглянул Шурик, – Мне Виола Церновна сказала, что ты хотел бы город посмотреть, а я чтобы компанию составил.
- Ты против? – он поднялся с кровати, поправляя форму, и снова завязывая галстук, висевший на изголовье кровати, – Я ни на чем не настаиваю и не заставляю.
- Нет, все отлично, – кивнул Шурик, – раз уж все равно сюда приехали, то можно и пройтись, я, может быть, еще радиодетали найти попробую, для нашего с Электроником проекта.
- Когда-нибудь ты с этим проектом сойдешь с ума, – пообещал Эдвард, выходя из палаты, – Хотя, твоя настойчивость не может не вызывать уважение. Ты в этом городке бывал когда-нибудь прежде? – вернулся к прежней теме прогулки, направляясь сразу к дверям больницы.
- Да, здесь мы садились на автобус, что довозил до лагеря, – кивнул Шурик, – И еще на вокзале был, когда только приехал, но сам город почти не видел. Так что мне интересно так же, как и тебе, – пожал плечами, убирая руки в карманы шорт, – Вообще, таких городов по Союзу полно раскинуто, и вряд ли чем-то друг от друга отличаются. Обычно вокруг какого-нибудь завода вырастают. Ну, знаешь, в послевоенную пятилетку заводы выстраивали, а вокруг него городок такой разрастается, и почти все там и работают… – Шурик устало зевнул, когда вышли из больницы, оглядываясь по сторонам, – Все практично и просто, без лишних изысков, как и должно быть.
- Промышленное поселение? – кивнул Эдвард, – В курсе таких. Обычно ничего значимого, кроме самого объекта. Командуй, куда идти?
Шурик и сам плохо ориентировался в городе, если бы не навыки Эдварда, способного найти дорогу не то, что в четко разлинованном улицами городе, а даже в диких развалинах пустошей, то вполне могли плутать среди почти что одинаковых улочек, застроенных коробками панельных и кирпичных домов высотой в три или четыре этажа. Для Эдварда же было любопытно буквально все, что встречали по пути. Тихая и размеренная жизнь обычного провинциального городка, где практически ничего не происходило, была для него отражением совершенно другого мира, удивительно и чуждого его пониманию. Здесь не было вооруженных патрулей и стен, разделявших город на четко разграниченные сектора, за все время их пути они всего лишь один раз встретили постового, которого Шурик назвал милицейским, но и у того из всего вооружения была лишь полосатая дубинка и лежавший в кобуре пистолет.
В разбитых между коробками домов дворах с детскими площадками играли дети под присмотром матерей и бабушек, возясь в песочницах с жестяными крышами, а те что постарше, гоняли мячи на закрытых площадках. У одной такой Эдвард даже остановился, расспрашивая Шурика о правилах игры с тем же названием, какое когда-то упомянула Ульяна, о «футболе». Шурик сам оказался довольно неглубокого уровня познаний в этой игре, объяснив тем, что не любитель активного спорта, но общие правила все-таки знал, только с удивлением спросив, почему сам Эдвард не слышал ничего подобного. В этот раз удалось отделаться пространным ответом о том, что интересовался совсем другими вещами.
Как раз в середине обсуждений их позвали бегавшие по площадке ребята, заметив двух топтавшихся у забора пионеров. Шурик вежливо отказался, а вот Эдвард решил попробовать на себе смысл этой довольно простой игры. Гонять мяч ногами в попытке забить его в ворота соперника вполне несложно, хотя, тот факт, что нельзя применять физическую силу к соперникам несколько расстраивал. Командные игры, известные в королевстве, обычно рассматривались как подготовка молодежи к военной службе и понятия «не применять силу к сопернику» там просто не существовало, поскольку в реальном бою никогда не получится сказать, что какой-то из приемов запрещен правилами. Однако освоился Эдвард довольно быстро, уже вскоре резво гоняя накачанный мяч по площадке, а его возможности давали вполне ощутимое преимущество перед всеми остальными игроками. Ребята оказались молодыми школьниками, веселыми и отзывчивыми, хотя сами удивлялись Эдварду, носившемуся по полю как метеор, с легкостью обгоняя всех остальных, пусть ему еще пришлось учиться бить и подавать мяч, поскольку оказалось это не так просто, как можно подумать на первый взгляд.
В перерыве, когда все остальные уже забегались, а у Эдварда даже не участилось дыхание, его принялись расспрашивать, не тренируется ли он где, и пришлось на ходу выдумывать что-то про спортивную секцию и регулярные занятия, в результате которых и развивал свои навыки бега и дыхания. Многие знали и про «Совенок», пионерлагерь, какой, оказывается, находился в ведении градообразующего предприятия, сталелитейного завода, на котором работали почти все родители у ребят. И почти все из них провели хотя бы одну смену в этом лагере, отзываясь очень хорошо и о самом лагере, и о его персонале. Двое ребят даже вспомнили Алису, бывавшую в лагере далеко не в первый раз, получившую уже славу рыжего разбойника, и со смехом рассказывали Эдварду случаи из прошлых смен.
От этой дворовой компании они с Шуриком отсоединились где-то часа через два, когда все уже окончательно набегались, и снова направились к центру города, где единственным более или менее достопримечательным местом оказался вокзал. Его Шурик узнал сразу, поскольку уже был здесь, когда только ехал в лагерь, но здесь же, на площади Эдварда и привлек другой весьма любопытный момент. Женщина в белом халате и с тележкой, продававшая сладость с забавным названием «мороженое», о котором Эдвард даже никогда не слышал.
- Мороженого хочешь? – рассмеялся Шурик, когда Эдвард его остановил и поинтересовался, что это такое и что конкретно продает, – Ну, давай купим, все равно на улице жарко.
Здесь он тоже был прав, летнее солнце палило в городе, закрытом в кирпиче, бетоне и асфальте, с неимоверной силой, встречая сопротивление только в виде крыш домов и крон деревьев, лениво шелестевших под почти незаметным ветерком. Многие прохожие изнывали от жары, потому у тележки с мороженым все время была очередь.
- Два эскимо, – попросил Шурик, протянув девушке с передником несколько металлических монеток, и та вытащила из тележки, оказавшейся небольшим холодильником, две таких же сладости в фольге, как и у всех остальных. Протянув одну Эдварду, Шурик, держа мороженое за палочку, снял верх упаковки и откусил с верхушки, покрытой шоколадом. Эдвард, с любопытством держа прохладную сладость, повторил все действия своего приятеля, осторожно попробовав на вкус то, о чем в родном мире никогда и не слышал. Холодное, и совершенно незнакомое на вкус, что весьма удивительно, и, все больше удивляясь, решил, что как-нибудь расспросит Алису, из чего делают подобные вещи.
Эдварда удивляли вещи, казавшиеся Шурику совершенно обычными, даже автоматы с газированной водой живо привлекли его внимание. Сам принцип их действия не был чем-то особенным, водяной насос с дозатором был вещью простой, но вот воду с сиропом он пробовал впервые. В его мире чистая вода была большой редкостью и быстро портилась, в полевых условиях ее заменяли влагосодержащими гелями, а при дворе пили вино и соки. Шурик только удивлялся, доказывая Эдварду, что между газировкой и игристыми винами нет ничего общего.
- Ты словно с другой планеты! – качая головой, заметил его приятель, когда они снова остановились перед небольшой вывеской с надписью «тир», и у Эдварда сразу же возник вопрос, имеет ли он что-то общее со стрельбищами, – Тир же обычный, из пневматических винтовок можно пострелять, если хорошо стреляешь, призы дают.
Мимо такого, Эдвард, естественно, пройти не мог, а потому потащил Шурика внутрь, оказавшись в вытянутом в длину помещении, перегороженном стойкой с лежавшими на них примитивными пневматическими винтовками. Пока Шурик расплачивался, поддавшись на уговоры Эдварда о том, что его ждет незабываемое зрелище, сам разглядывал возможные призы: различных размеров мягкие игрушки, какие-то шапочки и куколки.
