- Что это было? – лишь спросил Томсон, уставившись на нее.

Она пожала плечами, продолжая идти назад.

- Может, прощание?

Йен не сводил с нее взгляда, а она не отводила глаз в сторону, даже чтобы оглянуться. Ее нога наткнулась на ту самую плиту, и Уилсон присела, а потом и совсем опустилась на нее, забираясь с коленями. Она завалилась на спину, руками уцепившись за края плиты.

- Пару минут я тебе выиграю, - хмыкнула девушка.

Томсон заметил, как вокруг охотницы задрожал туман, покрываясь рябью. Руки похолодели от одной догадки о том, что собирается провернуть эта женщина.

- Джинджер! – запоздало выкрикнул Томсон. – Не смей!

- Поздно, - шальным голосом пропела она, и в мгновение ока, с ужасным треском, и плита, и охотница на ней испарились из поля зрения Йена. Тот лишь успел пригнуться, рукой прикрываясь от полетевших во все стороны каменных осколков.

Томсон отступил, вновь прижавшись всем телом к стене. Он зажмурился, мучительно прислушиваясь к окружающему его пространству и к самому себе, отсчитывая секунды, проносящиеся в его голове.

Четыреста двадцать восемь.

А где-то, за пару коридоров от притаившегося Йена, вдоль узкого прохода шел Душегуб со своей кувалдой. Он едва шевелил длинными ушами и все время фыркал, сплевывая с пасти пенистую слюну. Вдруг демон остановился, морда его приняла совершенно странное выражение. Зверь замер, потом вскинул голову вверх, прижимая уши вниз. Он слегка пригнулся, и в это мгновение на него с грохотом, прямо с небес свалилась огромная бетонная плита, которую оседлала Уилсон.

Кусок бетона, разломавшись на огромные булыжники от падения, с головой погреб демона под собой. Охотница лежала на поверхности, придавленная парой камней. Она едва слышно постанывала, плотно закрыв глаза. Тело ее сочилось кровью, как насквозь пропитанная губка.

Поворочавшись и простонав, девушка разлепила свои веки и приподняла голову. Потом она, собрав все оставшиеся силы, которые, казалось, уже давно должны были иссякнуть, начала медленно сползать по груде камней вниз. Едва ее ступни коснулись пола, как камни под ней и за спиной начали подрагивать, словно от толчков. Охотница повернула голову, затуманенным взглядом, полным страдания и ненависти, посмотрев на дело рук своих. Нужно было поторопиться, хоть она и понимала, что уйти ей в этот раз вряд ли удастся.

Сто восемьдесят девять.

Она неловко поднялась и отшатнулась в сторону. Ноги подкосились, и девушку пошатнуло, - она едва успела ухватиться руками за стену и удержать свое тело в относительно стойком положении. В это мгновение груда камней с грохотом, словно извержение вулкана, рассыпалась, выпуская на волю раздраконенного демона. Его красные глазенки метнули взгляд на замершую охотницу.

- Вечно ты лезешь!.. – взвизгнул монстр.

Он ловко прыгнул в ее сторону, и Джин даже не успела ничего предпринять прежде, чем огромной косматой лапой ее ухватили за горло. Он легко оторвал захрипевшую девушку от земли, поднося ее к своей зловонной пасти.

- Скажи мне, пташка, - прорычал он, попадая брызгами слюны на синеющее лицо охотницы, - как ты не боишься того, что каждая твоя новая жизнь – может оказаться последней?..

Он сдавил когтистые пальцы, за которые цеплялась ладонями охотница. Демон оскалился и вдруг со всей силы швырнул Уилсон в стену. Та, столкнувшись с каменной преградой, повалилась на пол, не двигаясь. Рука у нее была странно подвернута. Душегуб подпрыгнул к ней. Он наклонился, рассматривая истерзанное, помятое тело Джинджер.

- Ведь вы, люди, все равно не бессмертны, - сказал Душегуб вдруг обыкновенным, человеческим голосом, а не звериным рыком. – Даже у кошки всего девять жизней.

Девяносто три.

Уилсон тихо, едва слышно застонала. Затем, неловко и как-то дергано, она повернула голову, обращая свой едва здравый взгляд на демона. Она молчала, хватала распахнутым ртом воздух, а глаза ее с присущей охотнице дерзостью говорили:

«Ну, так добей меня. Какого черта ты ждешь?»

Душегуб помедлил секунду. Затем он выпрямился, выгибая лохматую спину. Он занес над телом Уилсон свою кувалду, делая широкий и щедрый замах. Опустись бы эта махина на девушку со всей своей многотонновой мощью, она бы расплющила охотницу в мокрое пятно. Джин замерла, даже перестав дышать в ожидании.

Томсон, приняв обличье волка, бросился на Душегуба, выскочив прямо из-за угла. Не ожидавший такого подлого нападения демон не успел ни отскочить в сторону, ни увернуться, так что монстр вцепился в него, и они, смешавшись, повалились на пол, покатившись в сторону в яростной возне. Уилсон громко вдохнула кислород и закрыла глаза, пытаясь заставить замершее в испуге сердце биться вновь.

Томсон сомкнул челюсти на плече демона, вообще-то целившись в его широкую, но короткую шею. Тогда кроль лихо повернулся, пригвоздив волка всем своим весом к полу. Он кое-как оторвал от себя челюсть зверя и двумя лапами ухватил за ее края, разводя в стороны и стремясь разорвать пополам. Волк начал активно сопротивляться, но вес демона надежно прижал его к земле.

Бросив взгляд на своего соперника, охотник вдруг выскользнул из его захвата – он вновь обернулся человеком. Йен сильно рисковал, воспользовавшись этим трюком – он мог быть либо раздавлен огромным весом чудовища, либо покалеченным его лапами, но охотник чудом успел лихо вывернуться и выскочить. Он отпрыгнул в сторону, отряхиваясь, словно собака от воды. Душегуб поднялся на ноги.

В это же мгновение на него вновь бросился волк, но на этот раз демон был готов – в его лапах очутилась рукоять кувалды и, замахнувшись, демон ударил ее по прыгнувшему животному, отшвырнув того в сторону. Тот врезался в стену и пробил ее массивным телом, обрушив на себя шквал из каменных осколков. Волк замер, распластавшись на полу.

Десять. Девять.

- Как вы мне надоели! – воскликнул Душегуб, вытирая пасть лапой от пены. – Убить!

Семь. Шесть. Пять.

Волк приоткрыл глаза, наблюдая за тем, как демон меняет руки на рукояти кувалды, как он медленно ковыляет к Уилсон, которая лежала в метрах двадцати. Четыре. Как он бросает на нее взгляд превосходства, что-то скомкано рычит. Три. Как он крутанул свой демонический молот в лапе, а затем, перехватив его и второй, занес над головой, немного прогибаясь в спине. Две. Как Джинджер отводит от демона взгляд и смотрит на Йена. В ее глазах промелькнула не мольба. И не страх. Какая-то иступленная, даже ослепленная вера в него. Охотница опустила веки.

Одна.

Душегуб едва повернул голову, - что-то огромное, необъятное и бесконечно сильное сбило его с ног, отшвырнув в сторону и волоча за собой. Все вокруг перемешалось – потолок и земля, пространство и время. Кувырком демон покатился по бетону, а затем одна огромная, почти такая же огромная, как он сам, лапа пригвоздила его к полу, перекрывая путь кислороду к легким. Огромная, вселяющая ужас морда Фенрира опустилась и нависла над ним, огненными глазами сжигая его дотла.

Душегуб скривился, - он попытался пошевелиться, но захват был надежным. И вдруг произошло то, чего еще никогда не случалось. Демон потерял контроль, выпустил из рук вожжи, управляющие его демонической силой. Прошло мгновение, и под когтями полубога лежал не отвратительного вида кроль, а обыкновенный мужчина, с глазами, полными благоговейного ужаса.

Его тело вжали в пол, проламывая в том нишу. Душегуб хрипло вскрикнул, ощущая, как ломаются его ребра и позвоночник. Фенрир склонил голову еще ниже, горячим дыханием обдав потерявшего все свои силы демоны.

- Я бессмертен!.. - пролепетал Душегуб неуверенно. Голос его заметно ослаб.

Фенрир оскалился и утробно зарычал, обнажая огромные клыки. Его дыхание буквально обжигало кожу Душегуба, заставляя ее краснеть и корежиться. Он самозабвенно закричал во всю силу от испытываемой боли. Даже камень вокруг него плавился, превращаясь в лаву. Сквозь завесу страдания демон услышал хриплый, злорадный смех, - будто сама Смерть насмехалась над его мучениями. Он открыл глаза и повернул голову, посмотрев на Уилсон, которая лежала все в той же позе, не сменив положения.