- Что я думаю о чем? – внезапно раздается знакомый голос, вырывая меня из омута размышлений.
Поднимаю глаза – Эль собственной персоной, легок на помине. С трудом поборов желание немедленно кинуться ему на шею, я натягиваю на лицо улыбку, как раз подходящую под эту ситуацию. То есть одновременно и обрадованную, и тревожную.
- Ну слава богу, ты наконец-то здесь! Тут такое случилось, ты что, еще не в курсе?! Да весь Университет просто на ушах стоит!
Я трещу без остановки, пока мы идем к дому, рассказывая Элю все подробности убийства, которыми с нами любезно поделилась Такада, без проблем получавшая информацию прямиком от ведущего следователя.
- И в результате Саю мне практически прямым текстом говорит, что она уверена в том, что во всем этом замешан ты, - недовольно добавляю я в конце.
- А ты не веришь, что это я? – он склоняет голову на бок на птичий манер и с интересом разглядывает мое лицо.
- Разумеется, не верю, - твердо говорю я.
- В общем-то подозревать меня – это логично, - замечает Эль, явно не испытывая из-за этого ни малейшего беспокойства. – Но я никого не убивал. И я…
- Знаю-знаю, - усмехаюсь, - ты никогда не врешь. А что ты думаешь по поводу убийств?
- Ну, что я могу думать? – пожимает плечами он. – И правда такое чувство, что Киоко таки образом хотели наказать. Но это лишь один из вариантов. Вполне возможно, что убийца таким образом просто экспериментирует со своими возможностями. – Он говорит об этом так спокойно, словно речь идет о сущих пустяках, так что по спине начинают бежать мурашки. – И заметь, что с каждой новой жертвой уровень жестокости заметно повышается. Если сначала были только колото-резаные раны, потом, помимо них, распоротый живот и вырванные глаза, а теперь это.
- Не представляю, что же будет с четвертой жертвой, если она вообще будет, - тихо произношу я.
- Определенно будет, - уверенно кивает Эль.
- Откуда такая уверенность? – хмурюсь я.
- Просто составил его примерный психологический портрет, - спокойно поясняет он. – Не так это и трудно. Скорее всего это белый мужчина в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. И хотя если исходить из числа ран, то можно сделать вывод, что убийца женщина, но я в этом сомневаюсь. Он физически силен, иначе не объяснишь, как он притаскивал на территорию Университета мертвые тела. Ведь тащить мертвый груз намного тяжелее. Жертв убивали не на территории Гарварда, это точно, значит, у него есть свой дом. Не квартира. Каждое убийство тщательно планируется им заранее. Он очень умен и расчетлив. И не остановится. Если учитывать, что первую жертву нашли первого января, то логично предположить, что их планируется двенадцать, по одной на каждый месяц. Но это вряд ли. Семестр заканчивается в июне, а так как все убитые студенты были из одной группы, он не сможет больше находить там жертвы, ведь я на последнем курсе. Так что, скорее всего, жертв будет еще три.
Я слушаю его с интересом и диву даюсь, как легко он собрал воедино и обобщил имеющиеся у нас в распоряжении факты.
- Слушай, - говорю я, - хоть это и прозвучит странно, но Уоткинс приходил ко мне накануне своей смерти, то есть двадцать восьмого февраля. Нес какую-то несусветную чушь про тебя. Говорил, что видел Киоко с тобой в тот день, когда она исчезла, что проследил за тобой до самого дома, и что ты видел его тогда же. И если он знал… ну ладно… если даже он предполагал, что его ждет, то странно, что он не пошел в полицию… И странно с его стороны было бы мне врать. Или он обознался?
- Это действительно странно, - кивает Эль. – Но он никак не мог видеть меня двадцать пятого, а ведь именно тогда пропала Киоко. Но в тот день я ранним утром вылетел во Францию. Если не веришь, я могу показать билет.
- Да верю я, - вздыхаю я.
В голове назревает очередной вопрос, но задать его я не осмеливаюсь, потому что не представляю, как Эль может на него отреагировать, и от одного только разнообразия его реакций у меня буквально душа в пятки уходит.
- Послушай, - наконец, собрав волю в кулак, говорю я. – Я бы хотела прояснить один момент, и мне кажется, что он очень важный. И я понимаю, что ты можешь рассердиться… ну, по крайней мере, сама бы я рассердилась… поэтому извини заранее… но я хочу быть честной…
- Ну спрашивай уже, - он вопросительно поднимает брови, не понимая, к чему все эти извинения.
- В общем, - я тщательно подбираю слова, что делать довольно непросто, учитывая охватившее меня волнение, - на следующий день, когда о пропаже Киоко стало известно всем, тебя не было в Университете. И я подумала, что ты, как и тогда или ухаживаешь за дедушкой, или кино смотришь. В общем, так как ты не отвечал на звонки, я решила зайти к тебе. Мы с Лайтом вместе решили… Знаю, нам не стоило этого делать, но дверь была не заперта, как и тогда. И мы подумали, что ты дома… – я опасливо кошусь на Эля, но по его лицу совершенно невозможно что-либо прочесть, так что я понятия не имею, сердится он или же ему все равно. – И я видела кое-что… Об этом и хотела спросить…
- Заходила в мою комнату? – ровно спрашивает он, и голос его так же непроницаем, как и лицо.
- Прости, - шепчу я, будучи совершенно уверенной, что даже если он меня сейчас ударит, то я буду не в обиде. – Я знаю, что не следовало…
- И правда не следовало, - подтверждает Эль, и от этого проклятого спокойствия в его голосе мне хочется просто провалиться сквозь землю. Лучше бы он действительно меня ударил или накричал. – Но сделанного не воротишь, так что… в общем, не бери в голову…
С минуту мы идем молча. Эль по-прежнему совершенно невозмутим. По крайней мере, с виду, кто знает, что творится у него в душе. Зато меня просто кондрашка хватила, и от напряжения воздух вокруг меня звенел.
- Не стоит так волноваться, - смотрит на меня он с чуть заметной улыбкой. – Не собираюсь я тебя убивать.
- Кто тебя знает, - говорю я и, в общем-то, расслабляюсь, потому что чувствую, что он и не рассержен вовсе. Недоволен – о, да! Но не более того.
- Хочешь чаю? – поворачиваюсь я к Элю, когда мы, наконец, добираемся до моего дома.
- Не особенно, - пожимает плечами он. – Но… я зайду.
Сидя в гостиной и непринужденно болтая о всяких пустяках, мы и не замечаем, как быстро протекает время. Поэтому когда ближе к вечеру звонит Саю и спрашивает, дома ли я, я с удивлением замечаю, что уже девятый час.
- Ты ведь не скажешь сейчас, что тебе надо домой? – не то вопросительно, не то умоляюще смотрю я на Эля. – Очередного обсуждения убийств я просто не переживу.
- Если тебя тяготит общество твоих друзей, то зачем ты разрешаешь им приехать? – кажется, он спрашивает на полном серьезе.
- Ну… – меня даже оторопь берет от такого прямого и странного вопроса. – Наверное, потому что они, во-первых, мои друзья, во-вторых, временно живут здесь, и, в-третьих, они мои друзья.
- Логика гениальная, - усмехается Эль и определенно опять надо мной смеется. – Ладно, так и быть, не отдам тебя на растерзание твоим друзьям.
- Вообще-то терзать будут тебя, - вздыхаю я. – Это тебя, как я понимаю, не слишком волнует?
- Мои руки чисты, почему же меня должны волновать какие-то глупые обвинения?
Хех, все же мне до его пофигизма еще ой как далеко. Можно забиться в уголок и тихо хныкать от зависти.
Через двадцать минут в дом шумно вламываются Мэтт и Мелло, наперебой о чем-то споря с Саю, удивительно, но не о музыке. Сама Саю шла сразу же следом за ними, сложив руки на груди и гордо задрав носик к потолку, словно всем своим видом показывая, что все их аргументы ей до одного места. Следом вошли Миса и Лайт, доверительно шепчась о чем-то своем. И замыкал их шествие Ниа, такой хмурый и недовольный, что… я даже предположить не могу, что же могло случиться, что его настроение так испортилось. Очередной разговор с родителями что ли? Такады не было. Видимо, для нее нашлись какие-то дела в Университете, или же она просто опять ушла к Миками.
- О, какие люди в Голливуде! – восклицает Саю, едва завидев Эля, после чего усаживается в кресло и сверлит его пристальным взглядом. – Ну давай, выкладывай, - говорит она. – Где ты пропадал? По что заставляешь Кристен волноваться?
