Смуглая кожа исчерчена линиями лириума, тускло белеющими в полумраке. Он изгибается в моих руках, как лук из шипа дракона, с виду хрупкий – но пугающе-смертоносный. Белые волосы, растрепавшиеся по подушке, почти светятся, играя золотистыми бликами отсветов камина.

     - Хоук…      - Я здесь… рядом…

     Почему всем нам так нужна именно эта фраза? Почему?

     Или, быть может, какая-то другая?

     Я не помню… но сейчас и не хочу вспоминать, потому что важен лишь вот этот юный эльф, чье медленно застывающее сердце всеми силами нужно отогреть… пока оно не превратилось в лед и не разбилось от неосторожно брошенного камня чьих-то слов.

     Медленно сажусь на кровати, поднимая его, притягивая к себе…

     Из полумрака выныриваешь ты, на ходу сбрасывая мантию. Босые ноги бесшумно ступают по ковру… Прижимаешься к спине эльфа всем телом, коротким поцелуем обжигая его шею.

     Только не торопись, маг… не торопись заменить им его брата… знаю, что ты ждал несколько лет, но все равно, Семью Богами заклинаю, не торопись…

     Ну же, не дергайся, маленький… не бойся… никто тебя не принуждает.

     Размыкаю руки, отпуская его, давая возможность решить самому. Хмурится… молчит. Ты медленно отстраняешься, напоследок снова целуя плечо. Фенрис вздрагивает. В тишине потрескивают дрова в камине. Вздыхает…

     Два удара сердца. Он медленно выворачивается из моих рук, пряча глаза, встает… и уходит, подхватив с пола уже снятые щитки доспехов. Провожаю его взглядом… Ты подпираешь голову руками, молча глядя на дверь.

     Почему мне кажется, что что-то только что окончательно… сломалось?

     И где ожидаемые крики и потрясание кулаками? Где вопли о ненормальных магах-извращенцах и лириумное свечение с намерением вырвать сердца?! Что-то не так… НО ЧТО?!

     В задумчивости опускаюсь на пушистый ковер, с недавних пор лежащий возле камина… или уже давно? Отвлечься? Нет, не поможет, мысли упорно возвращаются к тому, что сейчас я, по незнанию… беспамятству… испортил что-то невероятно важное.

     Ты подходишь ко мне и устраиваешься рядом, положив голову на мои колени. Неосознанно… привычным жестом запускаю пальцы в твои волосы, перебирая густые светлые пряди. Молчание… оно натянутое или уютное? Никак не разберу.

     - Где я ошибся?

     Ты поднимаешь руку, просто прижимая ладонь к моей щеке, и молчишь, качая головой. Нет, я ошибся, я точно знаю. Тебе не стоит этого отрицать. Огонь в камине стреляет яркими искрами, перехватывая внимание… завораживая. Кажется, что в танце его язычков можно прочитать ответы на все вопросы… только бы знать эту азбуку…

      – У нас есть дела, любовь моя. Думаю, стоит ими заняться.

     - Да, ты прав. Стоит.      - Ты твердо уверен насчет своего решения?

     Просто киваю. Да, я уверен. Но совсем не по той причине, по которой думаете вы. Нужно оказаться в воде, чтобы научиться плавать.

      – Полагаю, тебе нужно разобраться с делами в своей лечебнице. А я пока разберусь с бумагами. Тут накопились… кое-какие.

     Киваешь и встаешь, подхватывая с пола свою мантию, пряча глаза. Что не так? Что-то происходит – и совсем не то, что я предполагал. Белые совиные перья на наплечниках твоей накидки как-то особенно топорщатся, словно даже одежда высказывает свое недовольство… Тот Пламенеющий, куда меня несет? Кажется, еще не все лириумное зелье выветрилось из моей головы…

     Уходишь… а я в очередной раз просматриваю свои записи.

     Где, ГДЕ я ошибся? Почему? Ведь все же как на ладони… Да, он горд, но тут что-то другое… что-то между мной бывшим и им. Или же… между тобой и им, что куда вероятнее. Что-то, что острее ножа. И это до предела неправильно.

     Сейчас как никогда хочется уйти в гредную и спустить пар. Но этот путь для меня теперь заказан – снова быть… тем, кем я был… нет. Не хочу. Я хочу попробовать понять, что такое обычная жизнь.

     Без ритуалов.

     Без жертв.

     Без добровольной агонии.

     Захлопываю тетради, убирая их обратно в стол. Что ж… сейчас я этого, похоже, не выясню. А потому… принимаемся за дела.

     Бумаг действительно много. Половина из них не стоят внимания, но просматривать все равно приходится, просто чтобы не пропустить что-то важное. Лист за листом летит в корзину для мусора – только считанные единицы оказываются на почетном месте в секретере.

Медленно сгущаются сумерки. Краем уха улавливаю, что Орана где-то там гремит тарелками – собирает на стол. Если честно – странно то, что ни один из вас не спросил… впрочем, все еще впереди. Думаю, немного придете в себя после подобной встряски – вопросов будет невпроворот. Вот хлопает входная дверь – ты вернулся. Шаги твои почти беззвучны… но явно даются тебе с трудом. Выложился насухо. Вот же… Откладываю перо и встаю. По лестнице ты сам точно не поднимешься.

     Выхожу. Очаровательно.

      – Ну и зачем так выматываться?

     - Потому что… людям… нужна… помощь, – едва не падаешь, вцепляешься дрожащей рукой в перила. Вздыхаю и подставляю плечо.      - Сострадательный нашелся. Ладно, пошли, будем тебя латать.      - Грег…

     Вздыхаю… я вообще не воспринимаю это имя как свое, но раз уж тебе так хочется ТАК меня звать – да пусть. Лишь бы не сломался… а ты можешь. Если будешь вот так… вкладывать самое себя в свое дело.

     ТЫ повисаешь на мне бессильной тряпкой… надо сказать – довольно тяжелой тряпкой. Довожу тебя до спальни, помогаю стянуть накидку, укладываю:

     - Ужин подождет, но ты, в таком виде, за стол не сядешь. Просто не сможешь.

     Пытаешься что-то возразить… качаю головой. И начинаю массаж.

     Этому меня обучили в совершенстве. Точнее, я это, видимо, уже умел, мне дали возможность вспомнить все тонкости. Хотя Хозяину мне его сделать так и не довелось… в этот раз. Ты тихонько постанываешь под моими руками, кажется, даже не замечая, что я тончайшими нитями вливаю в тебя чистую силу, заставляя твое тело восстанавливаться, вбирать энергию прямо из окружающей среды.

     Спустя примерно полчаса раздается робкий стук в дверь:

      – Мессир Хоук, ужин на столе.

     - Хорошо, Орана, мы скоро спустимся.

     Ты тихонько вздыхаешь и переворачиваешься:

     - Ты ведь используешь магию, не так ли?

     Киваю. Ах, какие мы догадливые.

     - Теперь понятно, почему я всегда так быстро и легко восстанавливался после каждого такого… массажа. – Ага, значит, тебе я это делал. Великолепно, ты не воспринял такое поведение странностью. – Пойдем. Не будем сводить на нет труды Ораны.

     Встаешь, отбираю у тебя мантию… а что, домашней накидки у тебя нет? Упущение с моей стороны... впихиваю в руки что-то более легкое, помогаю одеться… ты даже не протестуешь, только оборачиваешься ко мне:

      – Прости, но по лестнице я без твоей помощи…

     Ну да, конечно. Снова подставляю плечо, обхватывая его за талию одной рукой. Вот так, медленно, но верно, мы спускаемся вниз. Возле камина в зале уже стоит небольшой столик, сервированный на двоих. Ах да, Орана и Бодан с Сэндалом ужинают позже. Помогаю тебе опуститься на стул, устраиваюсь напротив.

     Ужин проходит в молчании… теперь – точно уютном.

     Внезапно раздается грохот… входная дверь поместья распахивается настежь, едва не слетая с петель и оставляя внушительную вмятину на деревянной обшивке стен…

     Вскакиваю, поднимая самые мощные из известных мне разрешенных магических щитов. Те искрят, наливаясь магией, не только моей – самого поместья, в котором сотни лет обитали несущие в своих жилах Силу.

     Фенрис.

     Пьяный настолько, что вообще непонятно, КАК он сюда добрался – откуда бы то ни было. Даже от его собственного особняка.

     Едва не падает. Снимаю щиты без отката, плюнув на отдачу – пусть. С трудом успеваю его подхватить. Ты вздыхаешь, с неменьшим усилием поднимаясь из-за стола. О, Думат, да что же это такое, а? Вы что все, сговорились? И когда только надраться успел, всего-то часов шесть прошло!