«Я тебя тоже», – мысленно отвечаю я, целую ее пахнущую корицей макушку, приобнимая за плечи, и, довольный, засыпаю.

====== POV Скуало – 21. ======

Следующим утром я… Стоп. А что было следующим утром? Ах, да – меня-таки вынудили выложить всю подноготную, причем весьма неожиданным образом. Впрочем, началось все с того, что я, превозмогая неприятную болезненность в мышцах, расположенных в некоторых занимательных местах, нехотя вылез из теплой постели, с трудом разорвав мягкие объятия своей женщины.

На самом деле, я бы не удивился, если бы она пропустила тренировку – если уж даже для меня прошлая ночь не прошла бесследно, что говорить о девушке. Однако я вновь ее недооценил – явилась. Да в таком виде, что я готов был плюнуть на все свои и ее мышцы и снова затащить ее в постель. Скользнув взглядом по стройной фигуре и задержавшись на оголенном животе, я, тем не менее, решил не поддаваться:

- Если думаешь, что это сработает, то ты ошибаешься.

- Ты о чем? – невинно поинтересовалась Рена, изогнув бровь. «Ну, артистка!»

- Решила соблазнить меня, чтобы я поддался?

- Да нет, я просто купила одежду посвободнее, – кажется, вполне искренне изумилась она. «Проклятье, да что ж со мной творится-то?!» – Но раз ты сам об этом подумал… – она хитро улыбнулась.

- Чертовка.

- Один-ноль, – уперев руку в бок, произнесла женщина.

- Даже подобраться ко мне не сможешь, – ухмыльнулся я.

- Спорим?

- На что?

- На желание. – «Вот уж неожиданно».

- Идет, – я бросил ей меч и, не дав разогреться даже, стремительно атаковал.

«И как же я, бл*ть, докатился до этого?!» – недоуменно подумал я, держа лезвие у ее живота и чувствуя прикосновение холодной стали к своей шее. Кажется, последний раз я проиграл женщине в сражении, когда встречался с одной своей давней знакомой. Вот только это еще хоть как-то можно было объяснить – девчонка воспитывалась в клане ниндзя, а эту-то… «Эту-то я сам научил», – чуть было не улыбнулся я, наблюдая за ее сердитыми, постепенно оттаивающими глазами – ну подумаешь, срезал волос чуток, тоже мне, трагедия! Перевел взгляд на мокрую прядку, прилипшую ко лбу, а затем на бурно вздымающуюся грудь.

- Сдавайся, – наконец, отдышавшись, выдохнула она.

- С чего бы это? – ухмыльнулся я. Словно в ответ на мой вопрос, я почувствовал, как лезвие сильнее вдавилось в кожу на шее, отчего я не замедлил прижать свой меч к ее животу.

- Я победила. Ранение в живот – ерунда по сравнению с тем, что я могу сделать с тобой.

- Вынужден признать, что сегодня ты была неплоха. И ближе ты ко мне в жизни вряд ли подберешься. Но как ты собираешься жить без половины тела?

- Без половины тела можно прожить, а вот без головы – вряд ли, – съязвила женщина. «Ну-ну, не зарывайся, женщина!» – Поэтому ты выполнишь мое желание.

- Нет, – возразил я. «И что же там за желания?» – А какое у тебя желание?

- Я… хочу, чтобы ты сказал мне это, – ответила она, все еще глядя мне в глаза.

«Началось». Я тяжело вздохнул.

- Зачем? Ты ведь и так знаешь… – слабо воспротивился я, уже поняв, что проиграю.

- Я хочу, – перебила она меня, – чтобы ты хоть раз перешагнул через свою гордость и сказал это. Только один раз.

Отведя меч от моей шеи, она выпустила его из рук, очевидно, давая понять, что последнее решение должен принять я сам. Отдаленно услышав, как он жалобно звякнул об пол и чувствуя себя столь же беспомощным оружием перед этой женщиной, я некоторое время молча смотрел на нее, не решаясь сделать последний шаг, формально лишающий меня свободы. «Что я теряю? Если просто озвучу это… Один раз». Наконец, я опустил свое оружие и выдавил из себя эти ужасающие слова:

- Я люблю тебя, женщина.

И тут же она кинулась на меня, будто это что-то изменило. Обвив мою шею руками, она чуть ли не прижала меня к стене, целуя в губы. Сняв с руки меч, я сжал ее в объятиях, оттолкнулся от стены и прижал к ней ее, дабы восстановить наши гендерные роли. Неожиданно она отстранилась и спросила:

- Стой, а какое у тебя было желание? – «Неужели не догадываешься? Ну, какое у меня может быть желание?»

- У меня только одно желание, женщина, – улыбнулся я.

- И чего же ты хочешь? – «Не чего, а кого».

- Тебя, – я подхватил ее под ноги, прижав к стене, возобновив наш поцелуй.

- Вызывал?

- Мусор… почему тебя… трое? – болезненно сощурившись, хрипло спросил Занзас.

- В-в-вро-о-о-о-ой, – прыснул я со смеху, – тупой босс, походу, Новый Год у тебя настал раньше срока.

- Пошел ты, – вяло отозвался тот и кинул стакан на метр правее того места, где я стоял.

- Ууууу. Плохо дело, – тут я обратил внимание на три пустые бутылки из-под «Блэк Лэйбл», рядком выстроившихся на порядком заваленном столе. – Ты хоть закусываешь или…

- Не учи меня пить, мусор. Лучше подойди поближе.

- Чтобы тебе легче было попасть? Ну уж хрен!

- Тупая патлатая акула, – Занзас выудил из-под кипы бумаг какое-то мятое приглашение, скомкал его в шарик и бросил – на этот раз, на полтора метра левее меня, – на!

- И что ты хотел сказать этим своим «на» и броском в непонятном направлении? Что это нужно просмотреть, или что я могу идти? – я вопросительно поднял бровь.

- Отъ*бись, а?!

- Не вопрос. Скажи, что в листке, и я пойду заниматься своими делами.

- Какими еще делами? – босс придвинулся к столу, подперев рукой подбородок. – С каких пор трахать бабу стало «делом»? – презрительно спросил он, глядя мне прямо в глаза.

- Завидуй молча, алкоголик хренов, – хмыкнул я, – самому-то ничего не остается, кроме как бухать сутками напролет. Что, даже шлюх больше не заказываешь? Или у тебя алкопост?

- Мусоррр… – начал заводиться Занзас.

- О, ну-ну, не кипятись! Будешь хорошим мальчиком, возможно, я попрошу кого-нибудь на кухне принести тебе воды.

- Иди на х*й! – он метнул в меня третий стакан и на этот раз почти попал.

- Уже лучше. Того и гляди – протрезвеешь. Так что там? – я кивнул на бумажный шарик, валяющийся на полу.

- Приглашение.

- Это я и без тебя понял.

- Завали, мусор, не перебивай меня! – Я закатил глаза. – Антонио Бертолуччи. Знаешь такого?

- Кажется… стоп, Бертолуччи же гребанные идиоты, которые вечно пытались толкать наркоту на нашей территории, а потом…

- Открыто объявили нам войну. Вспомнил. Ненавижу наркоту, – Занзас устало закрыл глаза, – из-за этих *баных диллеров качество бухла падает в разы. – «Что, однако, не мешает тебе надираться». – Короче, они поняли, что переть против нас бесполезно. Хотят под нас лечь, как последние шалавы.

- Разве ты не этого хотел?

- Нет. Я хочу, чтобы этой семейки и след простыл. Они же и из-под нас попытаются втихаря толкать дурь, – босс поводил пальцем по столу, очерчивая круги, а потом ни с того, ни с сего треснул по нему, высвободив пламя Ярости, так что на гладкой поверхности остался расплавленный след.

- Да все будет в порядке с твоим вискарем, уймись.

- Я убью этого старого дурня.

- Разве ему не сорок лет?

- Мне пох*й, сколько ему!

- То есть, когда тебе стукнет сорокет, я могу называть тебя старым дурнем?

- Ты не доживешь! – пообещал Занзас, взяв в руки пустую бутыль и подкинув ее на ладони, будто пытаясь определить вес.

- Так что там с этим Бертолуччи? – попытался я перевести тему.

- С каким еще на… а, Бертолуччи. В общем, он пообещал несколько буйных голов взамен на мир, – бутылка с тихим стуком заняла прежнее место на столе.

- Альянс? – Занзас кивнул. – Так соглашайся, в чем вопрос! – У меня глаза загорелись от одной лишь мысли о предстоящей мести.

- Я и согласился, – буркнул босс, и я вдруг понял, почему он поставил данную сделку выше выпивки. Скрипнув зубами, я отвернулся, собираясь выйти. – Завтра вечером мы выезжаем. Придется принять участие в этих идиотских песноплясках, – он так тяжело вздохнул, будто только что узнал, что болен раком. «Занзас… собирается танцевать? Че?!» Не выдержав, я обернулся, изумленно уставившись на него. – Я не собираюсь участвовать в этой афере, нехрен так на меня пялиться! Зато ты наверняка своей бабе отказать не сможешь, так что тебе – сочувствую.