- Черт, как же я их на себе застегиваю?! – выругался я, чтобы хоть как-то разорвать эту повисшую тишину, полную, словно вслух высказанных, догадок по поводу моей реакции на происходящее. Девушка так звонко и мелодично рассмеялась, что я рассердился. Мне показалось, что этот смех венчает мое поражение. Я вскинул голову, и она испуганно замолчала. Взгляд мой скользнул чуть ниже, на ее грудь, которую облепила намокшая ткань, и кровь прилила к моим щекам раньше, чем я успел себя успокоить. Я резко опустил взгляд, пытаясь справиться с последней пуговицей: – Нашла, что выбрать!

- В смысле? – не поняла девушка. – Рубашка как рубашка. – «Ну не стану же я тебе говорить, что не так в твоем прикиде. А то еще подумаешь, что меня это волнует». – Ой. – «Ага, доперло, наконец».

- Вот именно! – В голове моей начали возникать, невесть откуда взявшиеся, развратные картинки, оттого миссию «застегни последнюю пуговицу», похоже, можно было считать заранее провалившейся. Однако я с каким-то дьявольским упорством продолжал свои попытки снова и снова.- А какого черта ты вытиралась моим полотенцем? – поинтересовался я, стараясь хоть как-то отвлечься от мысли, что под рубашкой совсем ничего нет, а я сейчас сижу с лицом на уровне ее бедер. – Проклятая пуговица, чтоб ее!

- Вы спали и не услышали, как я Вас звала из ванной. Я выглянула и увидела, что полотенце у Вас в руках, подошла… – Моя фантазия услужливо предоставила мне сию картину во всех подробностях.

- ЧТООО?! – Ощущая, как горят щеки, я совершил ошибку, подняв голову. Увидев манящие округлости, я почувствовал, как уже теряю над собой контроль.

- Я пыталась вытащить его из Ваших рук, но Вы упорно не отдавали. Тут я заметила полотенце на кресле – не ходить же мне голой, в самом деле! – Едва она сама произнесла это вслух, терпение мое лопнуло.

- Да черт бы побрал эту пуговицу! – Я оторвал эту гребанную пуговицу, и в этот момент,в который раз за день, раздался стук в дверь. И все бы ничего, если бы она не открылась.«Какого черта?! Я что, забыл закрыть ее на ключ?» На пороге возник Луссурия, радостно вопящий сокращенное на японский манер мое имя – сколько раз ему говорил не называть меня так! Он окинул нас взглядом, на лице его промелькнуло удивление, смешанное с разочарованием. Подмигнув, он пообещал зайти попозже и закрыл дверь.

Мы с девицей одновременно уставились друг на друга, и я понял, о чем подумал Луссурия. Похоже, девушке в голову пришла та же мысль – она залилась краской, и мы синхронно отвернулись друг от друга. «Ну и ладно, может хоть этот педик ко мне клинья, наконец, подбивать перестанет…», – я тяжело вздохнул и лег в постель, надеясь, что уже до утра. Не тут-то было!

- А Вы дверь не хотите закрыть?

- *****! – не сдержался я. В, наверное, триста пятидесятый раз поднялся с постели и пошел закрывать дверь на ключ.

– И как она вообще оказалась открытой?

- Да пока ты там мылась, я уже три раза успел зайти и выйти из комнаты!

- Значит, память дырявая? – «Так бы и вырвал этот ехидный язычок!»

- Закрой рот и спи, – бросил я, укрываясь одеялом. «Наконец-то! Неужели я сейчас…»

- Скуало. – «Боже, ну что еще ей от меня надо?!.. Стоп… откуда она знает, как меня зовут?» Мне понравилось, как она произносит мое имя.

- Что?

- И все же… почему я здесь? – «Твою мать, да почему тебе это так интересно-то?! Или ты думаешь, что я тебя увидел и решил спасти, и теперь еще подкатывать к тебе буду? Чертовы женщины!»

- ЖЕНЩИНА, ДА ТЫ ЗАДОЛБАЛА! ПОЧЕМУ, ПОЧЕМУ. ЖИТЬ РАСХОТЕЛОСЬ? НУ, ТАК СКАЖИ – Я К БЕЛУ ТЕБЯ ОТВЕДУ.

- Нет, просто… почему Вы спасли меня? Какой Вам толк от меня? Я не понимаю. – «Вот, так и думал. Вы меня спасли. Пффф, бред».

- Ты – Ринальди, – я думал, что надо просто что-то ответить, и она отстанет.

- И что?

- А то, что Ринальди были под опекой Варии. Мы отвечаем за наших подчиненных. – «Ну, как – отвечаем. Стараемся, чтобы не дохли чересчур».

- Это что, мафиозный этикет?

- Тебе не понять.

- О, ну куда мне! – Я предпочел ничего не отвечать на ее колкости, так как иначе бы снова сорвался, а эта дуреха бы распустила мокроту, чего мне никак не хотелось. – Спасибо… Вам… – Я лежал с широко раскрытыми глазами, удивляясь этой смене тона. – Я думала, умру там. Мне и хотелось там умереть, особенно, после того, как… этот… он… – девица осеклась, не решаясь затрагивать, по-видимому, болезненные воспоминания. Я вспомнил могилу ее брата, и меня словно что-то подстегивало ответить на ее благодарность.

- Не за что, – бросил я. И тут же добавил, чтобы не обольщалась: – Но если ты сейчас же не заткнешься, я сам тебя прикончу, усекла?

- Хорошо. Спокойной ночи, – ее голос звучал до странности мелодично, когда она не язвила. Эти слова еще некоторое время эхом отдавались в моей голове, пока я не заснул.

С утра я решил первым делом пойти к Луссурии, чтобы спросить, чем закончилась, в итоге, миссия. Бросив взгляд на спящую девушку, я уже подошел, чтобы надеть на ее руку наручник, однако вдруг подумал, что это ни к чему. Видимо, девице стало жарко во сне, и она откинула одеяло. Вид ее тела в моей рубашке был до безобразия притягательным, и я поспешил выйти из комнаты, придумав Луссурии еще одно поручение.

- Ты отправляешься вместе с женщиной в магазин, – заявил я тоном, не терпящим возражений.

- Отлично, я давно хотел взять себе выходной, чтобы отправиться на шопинг! – воскликнул довольный Луссурия. Я закатил глаза. – Я так и знал, что между вами двумя что-то возникнет.

- ВРООООООООООЙ, ЕЩЕ ОДНО ПОДОБНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ, И Я ОТРЕЖУ ТЕБЕ ГОЛОВУ!

- Да ладно тебе, Ску, зачем делать из этого тайну? Вы очень даже неплохо смотритесь!

Я подошел к этому идиоту и в бешенстве взял его за грудки.

- Я сказал. Еще одно подобное…

- Да ладно, ладно! Какой скрытный! Не хочешь афишировать – не надо, – обиженно протянул парень. «И что я, в самом деле, надеялся на адекватную реакцию?..»

Захватив у одной из горничных платье, мы с Луссурией поднялись на второй этаж. Мы подошли к моей комнате, и черт меня дернул перед тем, как открыть дверь, постучаться. Я это сделал лишь для того, чтобы не застать опять эту несносную женщину полуголой, но вот для Луссурии это стало очередным доказательством нашей связи. Он заулыбался как последний идиот, и мне стоило больших усилий никак не отреагировать на это. Распахнув дверь, я бросил девушке платье и сказал ей собираться в магазин. Луссурия, конечно же, начал с ней сюсюкаться, и мало что не сболтнул, что обладает пламенем посмертной воли, стимулирующей регенерацию. «Давай-давай, все секреты мафии еще ей расскажи! Вот альянс-то обрадуется, если ее схватят». От этой мысли мне стало неприятно, я знал, что альянс уже развернул операцию по ее поиску, и их люди методично прочесывают всю Италию. «Черта с два вы ее получите!» – подумалось мне, и на губах возникла привычная улыбка. Когда девица ушла в ванную переодеваться, я начал наставлять Луссурию, чтобы он по доброте душевной не упустил ее из виду. В итоге парень заявил, что возьмет с собой Бела. Отчего-то внутри меня все воспротивилось этому, но я молчал, не зная, как объективно возразить его решению. «Опять ведь подумает, что я ревную, или еще что-то в этом духе. Черт бы с ними, не станет же псих наш резать ее у всех на глазах. Ведь не станет?..»

Когда они уехали, я сел в кресло, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Воспользовавшись выпавшим случаем, когда никто не станет мне мешать, я начал разбирать скопившиеся отчеты подчиненных. Примерно через час я поймал себя на том, что думаю о названном девушкой имени. «Рена Ринальди. Красиво звучит, хоть и масло масляное».

Песню исполняет певец Nek, записана в 2000 году:

- Сейчас понятно,

Теперь мне удается быть самим собой,

В жизни ты — это мой успех,

Я тот, кем любовь

Не овладевала никогда,

Серьезно, никогда

Жизнь — это знать, что

Ты всюду, где бы я ни был,

Если у тебя есть некие вопросы, или у тебя неприятности,