Это оказались Бел и Луссурия. Принц выглядел неважно после вчерашней попойки, а Лусс был бодр, как огурчик. Он подошел ко мне, внимательно осмотрел лицо и шею на наличие побоев и, успокоившись, сел на подлокотник кресла.

- Боже, никогда не видел Скуало таким злым! – протянул он. Мы с Бельфегором присели на софу.

- Да, вчера я, кажется, вывела его из себя, – ответила я на его замечания, не переставая, однако едва заметно улыбаться. – Бел, ты как? Может, водички тебе принести? – Принц лишь помотал головой.

- Бедняге досталось. Что там вчера! Я про сегодня говорю, – Луссурия поправил прическу, – пришел и наорал на Бельфегора, как с цепи сорвался, – парень покачал головой. Я спала с лица. “Сегодня он в плохом настроении… значит…”

- А что он сказал тебе? – Я заглянула в лицо принцу.

- Ши-ши-ши, как обычно – ничего толкового. Наш капитан не блещет умом.

- Он орал и орал, как заведенный. Сказал, что мы развели тут «винный погреб», и, что, если это еще раз повторится, он введет комендантский час. Потом надавал тумаков Бельфегору, потому что тот вчера ему дерзил, и снова орал, орал и орал. Мы даже не поняли – что.

- У принца и так голова раскалывается, а еще он пришел. И ножи свои я куда-то вчера дел…

- Бедняга, – сочувственно похлопала я его по плечу.

- Ши-ши, зато я отстоял честь принцессы, – улыбнулся парень.

- Что?

- Я высказал ему все, что думаю насчет его обращения с принцессой. И что он держит ее против ее воли у себя под замком. И что разговаривает как со служанкой.

- А он что? – в шоке спросила я. Я-то думала, что все эти разговоры про «принцесс» были только по пьяне, а тут, кажется, все куда серьезнее.

- Он сказал, что это не его дело, и заорал еще громче, – ответил за Бела Луссурия. Я вздохнула. Мое прекрасное настроение как рукой сняло.

- Принцесса, – Бельфегор тронул меня за плечо, – ты в порядке? Капитан тебя не обижал вчера?

Я обернулась. В памяти всплыли образы нашего бурного вечера. Как мне ему ответить? Наверное, обижал, и не раз. Но все так хорошо закончилось, что я уже и не помню своих обид. Вот только… я-то думала, что после этого все станет по-другому. Но, кажется, я опять все неправильно поняла. Я уставилась в пол.

- Я его во сне прирежу! – Кажется, Бел неправильно расценил мое молчание.

- Что? Неееет. Нет-нет, он меня не обижал. Я просто… думаю – почему я так его раздражаю?

- Если принцесса хочет, она может жить в моей комнате. Там она никого не будет раздражать. Даже… наоборот, – принц улыбнулся своей коронной улыбкой.

- Ах, Бельфегор, если б все было так просто! – вздохнула я и поправила ему диадему. Его улыбка исчезла.

- Принцессе нравится капитан? – “Черт, это что, так очевидно? Очевидно… всем?” Я раскраснелась.

- Я… я не знаю, – я отвернулась, чувствуя внимательно наблюдающие за мной из-под челки глаза.

- Но ведь он совсем не ценит принцессу, – печально заметил Бельфегор. На это мне нечего было ему ответить. – Надеюсь, принцесса поймет, что капитан ее не достоин.

Луссурия, все это время, как ни странно, хранивший молчание, решил разрядить обстановку:

- А Бел-то наш времени даром не теряет! Не надо так давить на Реночку, у нее и так стресс. Ты же должен знать, что ухаживать лучше ненавязчиво.

- Я обидел принцессу? – принц поцеловал мою руку.

- Вовсе нет, – я немного засмущалась от такого обращения, – ты прав, он на меня даже не смотрит. Но я… я не знаю, что со мной происходит. Мне нужно разобраться в самой себе. Понимаешь, мой брат запрещал мне общаться с молодыми людьми, поэтому… я не привыкла ко всему этому. И в моей голове полная каша.

- В любом случае, я всегда буду принцессе другом, – мои глаза широко раскрылись от удивления. Я положила голову Белу на плечо.

- Спасибо, Ваше Высочество, – прошептала я.

====== Часть девятая. ======

Парни еще немного со мной посидели и ушли. Вскоре после этого мне принесли завтрак – вкуснейший омлет со свежими овощами и мой любимый апельсиновый сок. Однако я быстро проглотила еду, даже не почувствовав вкуса. Внутри оставалась слабая надежда, что он зол не из-за меня, но что-то подсказывало мне, что это не так. Я сидела на софе, обхватив руками голову и уставившись на носки своих кед.

Дверь открылась, и в комнату вошел Скуало. Он встал прямо передо мной, дожидаясь, когда я обращу на него внимание. Я подняла лицо. Суперби смотрел на меня весьма сурово, и я поняла, что не ошиблась – причина его плохого настроения это я.

- Женщина, еще раз ты так напьешься, – хотя бы не орет, и на том – спасибо, – и я выкину тебя на улицу.

- А чем мне еще заняться? Ты меня даже в город не пускаешь! – пожаловалась я, хотя причина того, что я «напиваюсь», всегда одна, и стоит она прямо передо мной.

- В городе сейчас полно людей Джованни, – возразил Скуало, – и знаешь, кого они ищут? – я отвела взгляд.

- Мне скучно, – сказала я, хотя правильнее было бы – я скучала. «Скучала по тебе». – Я только и могу, что книжки чи… – внезапно мне в голову пришла идея. – Придумала! Научи меня драться на мечах!

- ВРООООЙ, вот еще! – Скуало смотрел на меня во все глаза. Кажется, он перестал злиться. – Нашла, чем заняться! Это не бабье дело!

- Ну, пожаааааалуйста! – Я сложила ладошки в мольбе. Парень отвернулся.

- Даже не надейся.

- Ты не оставляешь мне выбора, – горько вздохнула я.

- Будешь жаловаться – снова начну запирать дверь на ключ! – Пригрозил мне Скуало и вышел.

- Мда, об эмансипации тут не слышали, – сказала я самой себе вслух.

Выбора не было – оставалось днями напролет читать и гулять во дворе. Настроение Скуало было непредсказуемым, то он орал и ругался, то был спокоен и, даже, иногда отвечал на мои вопросы об очередном стиле боя. Но на все мои просьбы об обучении отвечал решительным отказом. Во сне он старался держаться как можно дальше от меня, а всякий раз, когда я нечаянно задевала его руку, отдергивал ее, как от электрического удара. После очередного такого случая (это было неделю спустя после наших «совместных водных процедур»), наутро парень проснулся злой и весь день рвал и метал, а под вечер вернулся выпивший, что меня немало удивило.

Я как раз снова перечитывала свои любимые «Заметки мечника» – недописанную рукопись, прерывавшуюся примерно за четверть до конца книги, когда он вошел и посмотрел на меня с легкой улыбкой. Кажется, у меня раскрылся рот от удивления, но я поспешила сделать надменный вид и тоном школьной учительницы заметила:

- Так-так, а кажется, кто-то собирался ввести комендантский час и запрет алкоголя в поместье Варии!

Скуало не ответил на мою язвительность, снял сапоги, прошел к кровати и сел около меня:

- И что мы читаем? – он взял мою руку и слегка подвинул, чтобы рассмотреть название на обложке. Вся спесь с моего лица слетела. Скуало нахмурился. – Ты, вроде, ее уже читала, – и отпустил мою руку.

- Это моя любимая книга. Мне очень нравится стиль автора, он так здорово описывает свои сражения! И не только – описание окружающей его местности и внешности противников это нечто! Я словно вижу эту картину своими глазами… – я взахлеб расхваливала рукопись и вдруг заметила внимательный взгляд мечника на своем лице, отчего сбилась. – А… скажи, почему она не дописана? И кто автор?

Скуало хмыкнул, встал и подошел к шкафу, так и не ответив. Он не спеша снял с себя куртку и рубашку и, оставшись в одних черных джинсах, прошел к своей половине кровати и лег поверх одеяла. Я ждала ответа и продолжала смотреть на его лицо, он повернулся.

- Ты не ответишь?

- Зачем тебе это знать? – спросил парень. – Что если она тебе разонравится, если я тебе скажу? – он ухмыльнулся. Внезапная догадка заставила мои глаза округлиться.

- Так это… ты написал? – Я аж привстала от удивления. Я посмотрела на аккуратный каллиграфический почерк на пожелтевших страницах, потом на Суперби, снова на книгу. – Не может быть!

- Что, уже разонравилась?