«Хм… Как странно, — пролетела мысль, — а почему тогда перед третьим курсом в этом самом «Дырявом котле» было менее многомагно?»

Он жил там больше недели и практически никогда не видел бар настолько заполненным, как в тот первый раз. Даже просто вечером, когда, по идее, закончились рабочие часы и… Маги, что не люди? Промочить горло, пропустить стаканчик, посидеть часик с друзьями, снимая напряжение рабочего дня? И зачем куда-то далеко идти, если вот прямо под боком «Дырявый котёл»? Однако больше такого ажиотажа в этом баре парень никогда не видел. У мороженщика Фортескью было многолюднее, чем тут. Да и кафе имело более приглядный вид. И публика более приличная, по меркам магов: все чистые, ухоженные, в нормальных мантиях или костюмах, а не в том отрепье и непонятных балахонах, что были на тех «встречающих».

А теперь вспоминая свой самый первый день появления в магическом мире, а потом, проводя параллель с увиденными обитателями Лютного переулка, то прямо-таки напрашивается вывод, что они все оттуда. В смысле из Лютного. Ни одного «нормального» мага Гарри в тот день в этом баре не видел.

Возможно, тому причиной его мелкость и атаковавшая страшная толпа.

И всё-таки, почему именно в тот день в баре был такой аншлаг? Ведь и бармен, едва взглянув на мальчика, тут же заохал, заахал, что это никак «Сам Гарри Поттер!». Подозрительно такое быстрое узнавание, если учитывать, что они никогда раньше самого Гарри не видели. Отбросим мистера Дингла…

«О! Один нормальный маг там был! Если такое поведение можно назвать нормальным!» — усмехнулся сам себе парень.

Гарри потёр шрам, вздрогнул от ветерка, встал с бревна и поплёлся всё же домой.

«Кстати, профессора Квирелла тоже можно смело вычеркнуть из категории нормальных. Если я что-то и понимаю, то уже тогда он был носителем этой змеемордой хари на затылке, а боли в шраме я не заметил, только потому, что был сам ошеломлён и ослеплён происходящими событиями».

Так вот, возвращаясь к узнаванию барменом Томом Гарри Поттера. С какого такого перепугу тот сразу так вот его и узнал? Шрам был прикрыт чёлкой, что постоянно спадала на глаза, а это единственная примета Мальчика-Который-Выжил, по которой его могли бы опознать маги, которые его до тех пор не видели. Даже тот же мистер Дингл не сразу его распознал, а только после возгласа бармена. А ведь вот именно этот мистер Дингл его уже видел и даже тряс его за руку. Странно?

Очень.

Вот и напрашивается вопрос, а как бармену Тому так быстро удалось признать в пареньке, которого сопровождал Хагрид, Знаменитость магического мира? С чего он взял, что мальчик рядом с Хагридом именно Гарри Поттер, раз уж не дал себе возможность задумываться, что обычно маглорождённых сопровождают профессора, а не лесничие. Мало ли какого ученика в тот день мог сопровождать полувеликан? Если только он, Том, не был проинформирован заранее, что именно в этот день и именно с Хагридом в его обшарпанное заведение наведается Мальчик-Который-Выжил.

На втором курсе Гарри прекрасно понял, что волшебники со своими детьми попадают в Косой переулок каминами, а не через «Дырявый котёл». Там была специально оборудованная каминами площадка, куда и должен был прибыть Гарри, когда закашлялся и не совсем чётко произнёс адрес, отправляясь от Уизли. Так что через бар могли сопровождать только маглорождённых магов.

Гарри тихо прикрыл входную дверь и на цыпочках направился в ванну. Было уже очень поздно, и даже Дадли уже вернулся с «прогулки». Хотя справедливости ради нужно отметить, что после происшествия прошлым летом, этим летом Дадли домой возвращался до того, как стемнеет.

Впервые за последнее время Гарри почувствовал голод.

Опять же, на цыпочках, прокрался, через гостиную в кухню и залез в холодильник. Интересно, но там на небольшом подносе был сервирован ужин на одну персону. Ничего особенного: холодная варёная картошка с одной котлетой и стакан с соком, заботливо накрытый кипельно-белым полотенцем.

— Упс, — невольно и удивлённо вырвалось у Гарри при виде такого разрыва шаблона от тёти Петунии.

Приготовлено было явно для него. Ну, не для Дидикуса же?! Тот всё ещё находится на строгой диете, прописанной врачом-диетологом. За последний учебный год, что кузены не виделись, да после того «страшного и нервного» потрясения Дадли однозначно схуднул. Но ещё недостаточно для того, чтобы считаться просто полненьким парнем.

Но долго раздумывать Гарри не стал — схватил тарелку, запихнул её в микроволновку и под мерное гудение чудо-печки уселся за обеденный стол, на котором, опять же против обыкновения, пестрел разноцветными страницами какой-то женский журнал. Обычно на кухне, да и везде в доме царила стерильная чистота. Тётя Петуния не любила оставлять раскиданные вещи перед отходом ко сну. А тут…

Ну, да ладно, есть чем заняться, пока греется еда.

«Кто Вы? Сильная личность или жертва? Проверьте себя!»

Гласил огромный заголовок над колонками с вопросами психологического теста.

Пока на микроволновке тикали минуты разогрева, Гарри, под тусклым освещением лампочки с крыльца, да подсветки над газовой плитой, машинально отвечал на вопросы теста.

Ещё минут через десять, увлечённый тестом, Гарри даже не заметил, как умял картошку с котлетой и выпил сок, но он, наконец, высчитал по ответам свои баллы и теперь шуршал страницами журнала, чтобы прочитать ответ.

«Вы — типичная жертва!»

Неутешительно «провозгласил» следующий заголовок журнала, как только Гарри добрался до страницы с ответами, согласно его количеству баллов.

— Хуясь… — буркнул Гарри и принялся читать расшифровку.

Прочитав ответ «журнала», Гарри опять улетел в «нирвану», на автомате помыв за собой посуду, раковину и протерев стол.

Вернув журнал в исходное положение, мало ли зачем тётка его оставила, раскричится с самого утра, оно ему надо? Гарри направился в свою комнатушку, усиленно обдумывая рекомендации по исправлению печального положения, всё так же предложенные разработчиками теста.

Он на автомате сел за расшатанный письменный стол и окинул столешницу взглядом.

Пусто.

— Хм…

Ни пергамента, ни пера… Да и зачем они ему? Ему всего лишь нужен клок бумаги, которой, впрочем, тоже не имеется. Как и простого карандаша или обычной шариковой ручки. А ведь в этом году впервые с начала учёбы в Хогвартсе у него не отняли сундук. Но этот сундук так и был запнут под кровать не распакованным.

Гарри его достал, открыл и озадаченно уставился на клубок непонятно чего в его нутре. Парень привычным жестом взлохматил своё воронье гнездо на голове. На «прочёс пятернёй» ЭТО не реагировало никак, а от расчёски волосы начинали торчать во все стороны ещё больше, наэлектризованные трением. Хоть за гель берись, как вечно прилизанный Малфой.

«Может, у него такая же проблема? — непонятно с чего вдруг вспомнился хорёк. — Да и папаша его вечно длинной гривой метёт. А ведь это вариант! Отрастить и завязывать в хвост! Точно! Вон и хорь на этом курсе распустил свои патлы, они уже гораздо длиньше, чем были на первом курсе… А у меня почему не растут? Я ж, вроде, и не стригся ни разу… с того самого… Ага…»

Гарри повернулся к шкафу и открыл дверцу, на которой с внутренней стороны было прикреплено узкое зеркало.

«Странно… — снова мысленно хмыкнул Гарри. — С того самого раза, как Тётя побрила меня налысо, прошло уже больше семи лет, а шевелюра как отросла за одну ночь до вот этого… Так и осталась».

— Это же… не нормально? — неуверенно спросил он сам себя, не совсем зная, что в его случае можно считать нормальным, а что нет.

Но всё же у того же Рона за эти пять лет волосы отрастали и миссис Уизли каждое лето с каким-то остервенением их у ребят обкрамсывала. И даже облизывалась на длинные патлы своего старшего сына Билла, только тот уже давно был совершеннолетним и тем более жил отдельно.

Гарри поправил ломаную-переломанную оправу своих круглых очков. На них уже даже «Репаро» в исполнении Гермионы не действовало и они опять были перетянуты прозрачным скотчем аки гусеница.