От услышанного голова пошла кругом. Я смотрел в насыщенно-фиолетовые глаза, пытаясь переварить это и не зная, какой из миллиона вопросов задать следующим.

- Если мы поженимся? - наконец растерянно спросил я. - Не хочу напоминать, но Он собирается меня убить.

- И ты смирился?

- А у меня есть выбор?

Виктор усмехнулся. Он допил вино и поставил бокал на стол. Каждое его движение было таким чарующим и притягивающим взгляд, что я не мог заставить себя отвернуться, и на секунду хотел было свалить это на эффект от вина, когда Виктор ответил, переключая мое внимание.

- Ты можешь развестись.

- Не могу, - уверенно сказал я. - Развод только в случае смерти одного из супругов.

- Тебе совершенно необязательно умирать навсегда, - с мягкой улыбкой ответил он.

Я растерянно посмотрел на него, но он лишь мягко улыбался, забавляясь моей реакцией. Я пытался представить, как бы Он вел себя в этой ситуации, наблюдая за мной, за тем, что Он сказал бы мне что-то, чего я не ожидал услышать, и даже не понял, когда я начал во всем сравнивать Его с Виктором.

У меня вдруг возникло стойкое ощущение, что я не должен спрашивать, что разговор принимает опасный оборот, но я осторожно уточнил.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты был рожден человеком, в демона тебя обратили. Тебе совершенно необязательно умирать навсегда, чтобы развестись с ним, достаточно умереть твоей демонической сущности… и ты свободен.

Я даже не обратил внимание, что мое сердце забилось быстрее. Неосознанно наклонившись вперед, я положил руки на стол, а подбородок на руки и посмотрел на него, чуть не опрокинув локтем бокал с вином, который я поставил на самый край стола.

- Он сможет меня найти, - возразил я, качнув головой.

- Не сможет. Если умрет твоя демоническая сущность, ты станешь человеком, таким же, как все люди. Ты сможешь стареть и жить среди людей, тебе не придется их убивать для поддержания своих сил. Уедешь в другое место, разорвешь контакты с прошлым - и он никогда тебя не найдет.

Виктор откинул волосы со лба и посмотрел на меня, лукаво прищурившись.

- Неужели тебе не хочется пожить обычной жизнью? - спросил он и понял, по моему изменившемуся лицу, что попал в точку. - Ты же понимаешь, что в один момент он действительно убьет тебя? У тебя есть шанс скрыться от него, почему бы им не воспользоваться?

- Почему ты мне помогаешь? - едва слышно спросил я.

Виктор потянулся за графином. Я отрицательно покачал головой, но он проигнорировал мой жест и подвинул ко мне наполненный до краев бокал.

- Ты мне нравишься, - ответил он, и его голос вдруг прозвучал так шелково, даже чуть ласково, что у меня внутри вдруг возникло странное ощущение радости, почти эйфории. - В тебе что-то есть… Будет жалко, если он так легко и глупо убьет тебя только потому, что ты был единственным за много лет, кто рискнул перечить ему.

Голова взрывалась от количества мыслей. Чтобы занять чем-то дрожащие руки и не показывать ему этого, я выпрямился и взял бокал с вином, поднося его к губам, но не смог выпить ни капли: комната вдруг поплыла перед моими глазами, пламя свечей и их отражение в насыщенно-фиолетовых глазах смешались, взорвались фейерверком, стали такими яркими и расплывчатыми, словно на карусели. Мне показалось, что я падаю, и я увидел каменный потолок, покачнувшийся перед моими глазами, а в следующую секунду Виктор кинулся ко мне, обхватил за талию и помог облокотиться на спинку стула. Пролитое вино стекало по моей одежде, пропитывая ее, словно кровь, и я в растерянности смотрел на свои пальцы, сжимавшие бокал до белеющих костяшек, и на его руки, придерживавшие меня за талию.

- Когда ты в последний раз спал? - спросил он, наклоняясь ко мне.

Он был так близко, что я глубоко вдохнул и почувствовал головокружительный аромат лета, солнца и вина; сладковатый и чуть терпкий.

- В самолете… - ответил я. - Часов двенадцать назад…

- Тебе нужно отдохнуть.

Он поднял мою голову за подбородок, всматриваясь в мои глаза, и я вдруг понял, что думаю только о его прохладных пальцах на моем лице.

Время остановилось.

- Это от вина, - упрямо сказал я, глядя на него.

- От вина, - согласился он, и уголки его губ дрогнули в сдерживаемой улыбке. - Это вино Адама. Оно умеет вскружить голову. Как и он сам, правда?

Он усмехнулся, прищурившись, а я вдруг отчетливо ощутил, что краснею. Голова напрочь отказывалась соображать; я сделал глубокий вдох, но даже не попытался отодвинуться от него, высвободиться из его пальцев, которые он, кажется, и не собирался убирать.

Свободной рукой он взял бокал вина и сделал глоток, и я даже не сразу осознал, что на самом деле говорю это вслух.

- И Он вскружил голову тебе, если ты все еще гоняешься за Ним, правда?

Фраза прозвучала агрессивно, и Виктор поднял на меня взгляд. Я сжал пальцами сидение стула, готовясь к тому, что он нападет на меня сейчас, ударит за дерзость, свернет мне шею пальцами, которыми он меня держит, или выкинет еще какой-то фокус, но он вдруг улыбнулся - сначала мягко и словно как-то лениво, а потом широко и восторженно, словно ребенок, увидевший фокус.

Сбитый с толку, я следил за ним, затаив дыхание и ожидая подвоха, и тут он вдруг крепче сжал пальцами мой подбородок, подался вперед, ко мне, и едва ощутимо коснулся губами моего лба. По коже словно бы пробежал электрический разряд, заставивший меня громко выдохнуть сквозь приоткрытые губы; я так сильно сжал стул, на котором сидел, что он вот-вот мог треснуть под моими пальцами, и Виктор неожиданно сделал глубокий вдох, улыбнулся и отстранился на несколько сантиметров. Я видел блеск его глаз, насыщенно-фиолетовый цвет, темнеющий ближе к зрачкам, и длинные, черные ресницы, а потом он отодвинулся и отпустил меня.

Я почувствовал укол где-то внутри и не сразу понял, что это было: я был разочарован.

И я совершенно не хотел об этом думать.

- Спроси у него как-нибудь, чем ты пахнешь, Томми, - усмехнулся он и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

Я ошеломленно поднялся, так и не поняв, что сейчас произошло, и уставился на него, но Виктор закрыл глаза и откинул голову назад, на спинку. Я скользил взглядом по его лицу, по мягким волосам, прямому носу и пухлым губам, и мне вдруг захотелось…

- Думаю, тебе лучше вернуться в свои покои и отдохнуть, - сказал он, не открывая глаз, и я вздрогнул, словно застигнутый врасплох со своими фантазиями.

Будто он их увидел. Почувствовал. Понял.

- Д-да, хорошо, - запнулся я, сжал руки в кулаки и отвернулся, чтобы не поддаться своим опасным мыслям. На ватных ногах я побрел к дверям, вышел и почти нос к носу столкнулся со свитой Виктора. Едва взглянув на меня, они зашли в покои и закрыли за собой дверь, и я остался один в пустом коридоре.

Прислонившись к холодной стене, я сделал глубокий вдох и попытался привести голову в порядок. Меня колотило так сильно, что это было похоже на озноб, и я с трудом заставил себя идти, чтобы никто не увидел меня рядом с покоями Виктора.

Чтобы никто не рассказал Ему.

Словно это должно было стать секретом вместе с моими мыслями, отпечатавшимися в моей голове болезненно-приятным ощущением притяжения. Не тяги, какую я испытывал к Нему, а странное влечение, будто магнит.

Только в своих покоях, до которых я добрался чудом, будто в тумане, я смог наконец принять душ и лечь в постель, так и не добившись от своей стерильной пустоты в голове ни единой мысли - ни о Викторе, ни о моем внезапном желании коснуться его, ни о том, что я, возможно, действительно ревную Его.

========== Глава XXX. ==========

Проснувшись, я не сразу понял, где нахожусь, и несколько долгих секунд смотрел в высокий каменный потолок, ни о чем не думая. Идеальные внутренние часы подсказывали, что сейчас около трех часов ночи и на меня действуют последствия джетлага, стресс и выпитое вино, а потом я закрыл глаза, сделал вдох и неожиданно понял, что я не один в покоях.