- Что случилось? – спросила Сьюзен.

- Не знаю… Вроде бы все хорошо, - ответил Питер, не сводя с брата глаз. Эдмунд, несмотря на странную задержку, все же поменял копье на новое и встал… Напротив Рабадаша. Вряд ли это вышло специально, так распорядилась судьба, но следующим его соперником стал царевич Тархистана, противник как на турнире, так и в жизни.

Вместе со звуком рога сердце у Питера екнуло. Чем сильнее разгонялись кони, тем более становилось ему тревожно, тем ясней он видел, что что-то идет не так. Эдмунд держался в седле не так свободно, как прежде, да и Филлип скакал более аккуратно, не так бешено, когда как конь Рабадаша едва ли не изрыгал пламя. Зрители, затаив дыхание, следили за сближающимися рыцарями, уже приготовившими копья для сшибки. Даже крики стихли на трибунах. Все взгляды были прикованы к этой паре.

Питер привстал, кусая губы. Рабадаш не собирался промахиваться, и Эдмунд чуть отклонился в сторону, чтобы копье царевича не ударило его в грудь. Оно попало в плечо, а сам нарнийский король не промазал. С оглушительным треском оба копья разлетелись в щепки. Рабадаш с трудом, но удержался в седле. Верховный король же следил за братом, которого от силы удара дернуло назад и в сторону. Питер судорожно вздохнул. Неужели упадет?! Да нет, должен удержаться, должен!

По трибунам пробежала настоящая волна, когда нарнийский король потерял равновесие и съехал набок, но не сам, а вместе с седлом! Оно практически свалилось со спины скачущего Филлипа, но Эдмунд еще пытался удержаться верхом, хватаясь за шею коня, цепляясь за уздечку. Он даже попытался скинуть тянущее его вниз седло, но ноги зацепились за стремена, и у него ничего не вышло. С грохотом он рухнул на песок, но запутался рукой в уздечке, и Филлип протащил его по песку несколько метров, пока не остановился.

Фаворит турнира выбыл в полуфинале.

Комментарий к Глава 11

Прошу прощения за долгое отсутствие, которое, надеюсь, компенсируется продолжением! Как всегда, с нетерпением жду комментариев, дорогие читатели!

========== Глава 12 ==========

Падение выбило из Эдмунда весь воздух. Он проехался всем телом по ристалищу - Филлип, сам того не желая, протащил его по песку на полном скаку, так как мгновенно остановиться не мог. Тогда бы он мог просто затоптать своего всадника, у которого перехватило дыхание. Плечо, в которое ударило копье Рабадаша, болезненно ныло, но кость была вроде цела, да и на фоне остальной боли эта казалась неважной. Младший король открыл глаза, которые невольно зажмурил, и сорвал с головы шлем, в котором было нестерпимо душно. Поток свежего воздуха очистил мысли, донес до ушей взволнованный рев трибун и привел в чувство. Произошедшее обрушилось на юношу в одно мгновение, ибо до сих пор он не совсем не понимал, что случилось. Теперь понял.

С огромным трудом Эдмунд поднялся на ноги, которые с трудом выдернул из закрутившихся стремен. Тело плоховато слушалось после удара и торможения, а тяжелые доспехи только мешали двигаться. Однако он поднял свободную от уздечки руку, показывая, что с ним все в порядке. Король знал, что сейчас на него смотрят Питер и Сьюзен и что все, кто посетил величайший турнир, являются свидетелями его поражения. Эдмунд кусал губы, сдерживая свою горечь, обиду и ярость. Он правитель Нарнии и должен вести себя достойно, что бы ни случилось, но один Аслан ведал, чего ему это стоило. Хрипло и тяжело дыша, юноша отвернулся от трибун, подобрал шлем и хлопнул Филлипа по крупу, веля освободить дорожку. Он не оглядывался на Рабадаша, который, чуть постояв на другом конце, поскакал на следующую сшибку, в которой Эдмунд уже не будет участвовать.

Кто-то из слуг забрал с песка злополучное седло. Филлип старался идти медленно, чтобы король, не пришедший до конца в себя после падения, не торопился и не выбился из последних сил. Конь чувствовал острую вину за то, что не смог предотвратить это падение. Трибуны ревели, а за спиной выбывшего из соревнования воина уже раздавался стук копыт. Турнир продолжался.

Когда над головой сомкнулся потолок служебных помещений, терпение у Эдмунда лопнуло. Злость, обида и разочарование переполнили его душу. Слуги исчезли в одно мгновение, стоило юноше на них взглянуть. Они чувствовали, что под руку ему лучше не попадаться. Глухо зарычав, король швырнул шлем в деревянную стену, от которой тот отскочил и со звоном покатился по полу. Теперь не было необходимости сдерживаться и прятать свое отчаяние. На глаза навернулись злые слезы. Он вылетел. Черт возьми, вылетел, даже не добравшись до финала! Как так, почему?! Да еще от руки Рабадаша…

Как назло, снаружи донесся торжествующий рев зрителей. Филлип махнул хвостом, виновато глядя на своего хозяина, понимая, что слова тут вряд ли помогут. Они все равно ничего не исправят. Король стоял, судорожно сжимая и разжимая кулаки и глотая подступающие к горлу слезы. Проиграл. Позорно проиграл. Все пророчили ему победу, ведь каждому было известно, что в верховой езде Эдмунду Справедливому равных нет! Однако эти восторги и комплименты не ударили ему в голову, не свели с ума – это сошло бы за хоть какое-то оправдание, но юноша не привык его искать. Ему было дико больно оттого, что он не оправдал надежд Нарнии, честь которой защищал на турнире, не справился, вместо ее могущества показал лишь слабость. Не победил, как планировал, о чем мечтал, засыпая, и ради чего просыпался вместе с солнцем столько месяцев… Филлип положил точеную голову ему на плечо, утешая и разделяя со своим наездником тяжесть поражения.

В служебные помещения, так кстати пустующие, зашел Питер. Он был один: негоже обоим нарнийским правителям покидать трибуны до окончания турнира. Сьюзен рвалась к брату, но государь был непреклонен и велел ей остаться, сказав, что справится и сам. Поспешно спустился он вниз, понимая, что спокойствие Эдмунда на ристалище было наносным, притворным, а в душе у него царит настоящая буря. Буря, что взглянула на него из глубины карих, блестящих глаз.

- Ты как? Живой? – спросил встревоженно Питер. Глубокая вмятина, оставленная на доспехах копьем противника, его пугала, но брат только головой покачал. Синяк, расцветающий на коже, его волновал меньше всего. Верховный король взял юношу за плечи, немного встряхнул и спросил негромко: - Что произошло?

- Я проиграл, Пит. К чему глупые оправдания? – процедил тот, снова отворачиваясь. Государь настойчиво повторил свой вопрос и добавил:

- Я же видел, что что-то случилось после второго заезда.

- Седло не было закреплено надежно… – выдавил Эдмунд, поддаваясь его требовательному взгляду. Внутри него все протестовало. Смысл искать причины для того, чтобы стереть с себя этот позор? По-любому это его ошибка, недочет, который король по неведомой причине упустил, хотя стремился предусмотреть все. – Подпруга держалась на честном слове, когда я вышел на третью сшибку…

- Вот почему вы тогда совещались… – ахнул Питер. Филлип уныло кивнул.

- Я предлагал сняться с соревнований, ведь это небезопасно, но король Эдмунд не пожелал этого…

Питер не стал спрашивать у брата, почему тот не покинул ристалище по своей воле. И так было понятно, что без боя младший король не сдавался. Видимо, он решил бороться до конца и молиться, чтобы ремень, удерживающий седло на спине у коня, выдержал нагрузку. Теперь Верховному королю стал понятен маневр юноши, когда тот постарался уклониться от копья Рабадаша – ведь рывок, последовавший за мощным ударом, как раз и угрожал целостности подпруги. Увы, избежать его не удалось, и седло подвело своего всадника. Ремень лопнул, и удержаться на спине у Филлипа стало невозможно. Это объясняло все, кроме одного момента.

- Но как это могло случиться?! Ты же все проверял буквально перед выходом на ристалище…

- Я не знаю, Питер, не знаю! – выкрикнул в сердцах Эдмунд. – Да и какая теперь разница, если…

Вдруг он осекся, посмотрев на вход в помещения со стороны трибун. Питер оглянулся через плечо и увидел там Корина. Маленький принц стоял против света, из-за чего его хрупкая, невысокая фигурка казалась черной на белом фоне. Эдмунд глубоко вздохнул, беря свой гнев и отчаяние под контроль. При мальчике бушевать он явно не хотел, хотя ему редко когда бывало так тошно, как сейчас.