- Твой учитель обещал, что скоро это изменится, если ты не начнешь посещать уроки как должно, - жизнерадостно сообщила Люси. Эдмунд поперхнулся. Такую угрозу от кентавра следовало принять во внимание. Король мечтал погибнуть в бою, как истинный рыцарь, но не над пыльной книжкой под заунывные речи преподавателя. В голове даже мелькнула мысль вернуться и взяться за ум, но вдалеке часы пробили десять утра. Он безнадежно опоздал! Так что Эдмунд свесил ноги вниз и принялся беззаботно разглядывать море далеко внизу.

Такая жизнь ему нравилась. Какому мальчишке десяти лет не понравится быть королем? Особенно когда бремя ответственности еще не легло на его хрупкие плечи – отчасти из-за старшего брата, отчасти благодаря его собственной увертливости. Каждый день сулил приключения, новые открытия, и эти бесценные часы он не собирался тратить на предметы, в которых не видел практической пользы. Зачем корпеть над книжками, когда лес зовет в стремительную конную прогулку? Чтобы земля проносилась под копытами Филлипа, чтобы в лицо бил ветер, чтобы лес пролетал мимо, сливаясь в единую полосу! За два прожитых в Нарнии месяца Эдмунд сделал изрядные успехи в верховой езде и ряде других дисциплин, но не очень длинном. Как ни бились учителя, упрямого и хитрого мальчишку было невозможно засадить за то, что ему было не по нраву. От их укоризненных взглядов в душу закрадывались сомнения – наверное, он разочаровывает многих подданных, относясь к доверенному ему делу с таким легкомыслием… Однако они долго не задерживались. В конце концов, свои обязанности перед Нарнией он выполняет в срок. Так что он не отъявленный хулиган, верно? Уроки математики и экономики Эдмунд посещал с завидным постоянством. Его ум был заточен под точные науки, которые давались с относительной легкостью. Для понимания была необходима конкретная задача, которую требовалось решить. В эту категорию с грехом пополам входили языки. Нарнийской письменностью король худо-бедно овладел, хоть и отстал от Питера на порядок, зато заставить его читать свитки, посвященные полезным темам, было сложно, но возможно.

Эдмунд был достаточно сообразителен и осторожен, чтобы не злоупотреблять такой свободой. Чтобы не вызывать слишком уж сильного возмущения и не разочаровывать ожиданий, пропускал он относительно немного. По крайней мере, львиную часть занятий мальчик, будь его воля, выкинул бы из своего расписания. Однако возложенная на него ответственность призывали к дисциплине, хотя бы малой. Так что его нельзя было назвать бессовестным нарушителем порядка, но и до идеального ученика ему было далеко.

Разве сделает его незнание философии плохим королем? Так же, как и неглубокое знание литературы? Разве это столь важные критерии для того, чтобы быть хорошим правителем? И без них можно принести пользу. Эдмунд утешал себя этой мыслью, которая его вполне устраивала и успокаивала совесть. Он старается, но в меру. Преподавателям не по вкусу непостоянный, свободолюбивый ученик, однако благодаря его стараниям ни у кого нет жестких претензий. Разве что у кентавра-философа, но тут уж ничего не попишешь – этот предмет вызывал слишком стойкое отвращение, чтобы с ним бороться.

Люси совсем продрогла. Пришло время возвращаться во дворец, к учителям-занудам и смертной скуке. Однако вечность сидеть на башне Эдмунду тоже не хотелось. Вся сладость развлечений и заключается в контрасте с обыденностью. Тем более, что в животе давно урчало от голода. Завтрак мальчик благополучно пропустил, ибо под его конец приходил учитель, разминуться с которым не представлялось возможным. Увы, приходилось жертвовать собой ради благого дела… Но обед обещал все исправить!

Вот и трапезный зал! Даже выходящий из его дверей преподаватель не испортил отличного настроения. Наверняка нажаловался, вон вид какой высокомерный! Эдмунд лучезарно улыбнулся кентавру и даже кивнул, выражая свое почтение. Конечно, это следовало сделать, явившись на урок, но кому оно надо?.. Последствий мальчик не боялся. Точнее, понимал, что за свои поступки нужно нести ответ. Это обязательное условие их совершения. Но Сьюзен, скрестившая руки на груди, большой опасности не вызывала.

- Позвольте, прекрасная леди, червячка заморить перед приходом государя, - Эдмунд с недавних пор изъяснялся в присутствии сестры исключительно в таком стиле. Старшая королева явно наслаждалась своим статусом, на уроки светских манер и танцев бежала, как на праздник, и даже вне их вела себя как истинная леди. По крайней мере, так казалось самой девочке, но не ее младшему брату. Так что он изысканным образом поклонился, изящно взмахнув рукой, взял с этажерки яблоко… И недопустимо звонко вгрызся в него зубами!

В глазах Сьюзен Эдмунд сразу прочитал список своих ошибок и грехов. Нельзя приступать к трапезе в отсутствие Питера, нельзя начинать с фруктов, нельзя так громко чавкать, нельзя, нельзя, нельзя… И злить сестру строжайше запрещено, если б это не было настолько весело! Правил в жизни монарха – несусветное количество. Как их все запомнишь?

- Прекрати, Эд, - поджала та сердито губы. Люси, просочившаяся следом за мальчиком, смиренно села на свое место. Несмотря на славу непоседы, она никогда не провоцировала Сьюзен на нотацию, хотя благодаря возрасту вполне могла бы избежать наказания. Но не Эдмунд, который считал своим долгом позлить зануду-сестру.

- Ой, это ты прекрати. Не на уроке же, к чему это жеманство? Я голоден.

- Потому что на завтрак не пришел. И на занятия тоже, - сердито отозвалась Сьюзен. – На тебя уже учителя жалуются. Где ты был?

Вместо ответа Эдмунд откусил особенно большой кусок яблока. Сок едва не потек по подбородку, вызывая у сестры приступ возмущения. Будет он перед ней отчитываться, как же! Сьюзен авторитетом для него не являлась и могла бушевать сколько угодно. Точнее, ворчать и читать лекции.

- Ты понимаешь, что всех только подводишь? На нас надеются все нарнийцы, мы отвечаем за целую страну, а ты… – девочка всплеснула руками. – Прогуливаешь уроки, злишь учителей! Как тебе доверить дела государства после такого?

- Так, про государственные дела не надо, их я выполняю в срок! – заявил Эдмунд безапелляционно. Тут ему и впрямь было нечего стыдиться: несмотря на тщательное обучение и наличие старшего брата, и младшему королю доставалась масса дел. Со всем он старался закончить вовремя. Все-таки пост у него важный, да и Аслан на него надеется. Разве можно обмануть его ожидания, как и всех нарнийцев, столь верящих в великих королей? Если к урокам мальчик относился достаточно легкомысленно, то к правлению такое отношение недопустимо… Ну или почти недопустимо. На столе до сих пор валялась груда свитков, сводов старых законов Нарнии, которые следовало изучить и разобрать. Дальше первого дело не зашло. Язык там был настолько витиеватый и замудренный, что непривычному Эдмунду мало что было понятно. Один только перевод занимал много времени. В глубине души он надеялся, что эта куча рассосется сама собой или у Питера кончится терпение и он возьмет это на себя. Пока ни первого чуда, ни второго не происходило… Но более ни в чем младший король не мог себя упрекнуть и, тем более, не собирался давать такой возможности Сьюзен!

- Рано или поздно твоя безалаберность аукнется, - заметила сестра сердито. Мальчик поморщился.

- Ой, только вот не надо делать из моего незнания философии трагедию… Кому она вообще сдалась? Наверное, только тебе.

- Ладно бы, только ты бродил незнамо где. Но Люси! – младшая королева, давно сверлящая взглядом этажерку с фруктами, но чтящая правила, вздрогнула. – Зачем ее с собой таскать? Какой пример ты ей подаешь?

- Хороший пример, может, даже человеком вырастет, - буркнул Эдмунд недовольно. Таскает, надо же. Оторвать от себя репей по имени Люси было невозможно… Да и не очень-то и хотелось, если честно.

Сьюзен набрала в грудь воздуха, чтобы высказаться и на этот счет, однако слуга у дверей возвестил о прибытии Питера Великолепного. Люси, мигом позабыв о приличиях, кинулась навстречу брату. Старшая же королева расправила плечи, чинно улыбнувшись, а Эдмунд судорожно зашвырнул огрызок яблока под стол и вытер липкую руку о штаны. Эти манипуляции заняли у него не больше мгновения.