Фото 19. Про балет

На меня крепко обиделся оператор Алексей Лебедев, который много лет наблюдал мир на фоне моей физиономии, снимая ее в разных странах. «Кожухов, – сказал он, – ты на арабскую бабушку похож в этом платке. Сними его сейчас же!» Я смолчал: не мог я тогда открыть ему всю правду!

Куфия – правильное название этой детали мужского туалета, более известной в мире как «арафатка». В отличие от галабеи (такая длинная штука, типа ночной рубашки), которая закрывает соблазнительные мужские коленки и соответствует представлениям шариата о прекрасном, куфия не несет сакрального смысла. Это просто удобная в теплых краях вещь: закрывает лысину от безжалостного солнца и при песчаных бурях оказывается полезной. Цвет ее «шашечек» тайного значения не имеет. В Палестине, например, мода на черно-белые, в Иордании предпочитают красно-белые, а в Аравии носят и вовсе белые, придерживая их на голове с помощью специального обруча, чтобы ненароком не сдул ветер-самум. Вы сейчас нехорошо усмехнетесь, но magis amicus est veritas: все куфии для Ближнего Востока давно уже ткут китайцы. Глобализация… Но я отвлекся.

Сейчас, когда прошло время, и гриф «совершенно секретно» снят, признаюсь: это была тайная операция. Накануне нашей поездки в Иорданию звонят мне мужики из Лэнгли. «Помогай, – умоляют, – изловить одного негодяя! Ускользает, проклятый, как угорь из руки». Я, конечно, согласился – ради мира на земле. Условились так: как только я раздобуду оперативную информацию о тайном логове нехорошего человека, я должен прикинуться арабской бабушкой, сесть на корточки и слиться с окружающим ландшафтом. Оператор Лебедев не знал: за всеми нашими перемещениями следил секретный космический спутник наружного наблюдения. Мой сигнал «бабушка!» означал точные координаты атаки относительно геосинклинального склонения земной оси. Ну, дальше вы знаете: провели налет, раструбили об этом по всему миру, даже кино сняли… Одно обидно: медаль, которая мне полагалась за подвиг, зажали. (см. фото 20)

Фото 20. Арабская бабушка

Однажды звонит мне Виктория Руффо: «Don Miguel, – говорит, – очень тебя прошу! Ну, нет у нас в Мексике достойных кабальеро, чтобы сопровождать меня в торжественной обстановке и быть моим партнером в новом сериале про девушку из рабочих окраин, которая плачет. Выручай!» Как отказать женщине?! Пришлось отменить все дела – через день я уже был в Мехико.

Но вот проблема: ну, не смотрел я «Просто Марию», и как она выглядит – без понятия был. Так уж вышло, у меня вообще черная дыра на том месте, где у всех остальных общие воспоминания. Ни тебе «Ласкового мая», ни штурма Белого дома, ни даже талонов на водку в памяти не осталось. Не было меня дома в те трудные годы. Выполнял особо важное задание в отрыве от милой Родины, работая капитаном секретной подводной лодки потенциального противника. Нам там вино без карточек давали, а телевидения и радио вовсе не было. Но я отвлекся… Так вот, как же, думаю, опознать любимую многими актрису и не попасть в мексиканский просак? Решил: куплю букет цветов, позвоню в дверь, Вика откроет и обрадуется моей галантности. Тут и я догадаюсь – она просто Мария! Так и сделал. Стою с букетом перед дверью, как какой-нибудь bandallero, волнуюсь. Дверь открывает миловидная женщина, я ей цветы вперед себя протягиваю. «Симпатичная оказалась», – про себя думаю. А она бочком-бочком в сторонку и говорит: «Senora мечтала поразить вас своим любимым тортом из кукурузы по рецепту ее незабвенной бабушки. Через минуту будет». Пришлось войти в дом вслед за букетом, как будто у меня последствия тяжелой автомобильной аварии: типа, рука не гнется. Так и встретились.

А торт из кукурузы, кстати, вкусный был. И не удивительно, Мексика – родина кукурузы. (см. фото 22)

Фото 22. Так и встретились

…Без всякого кокетства: я поёживаюсь обычно, когда меня называют «путешественником». Ну, какой я путешественник? Кто тогда Магеллан, Колумб, Васко де Гама, Крузенштерн? Нет меня среди них. Единственное, что хотя бы отчасти заставляет примириться с таким титулом, так это Ментавайские острова. Единственная, наверное, поездка, которую можно с натяжкой назвать «экспедицией».

Нам-то сразу стало ясно – шаманы майя не справятся. Что только они не делали, как только не камлали – мимо! Конца света не миновать. Очень уж сильным оказалось предсказание. Ну, тогда ко мне обратились. Давай, мол, подключай своих – ментавайских. Решай вопрос. А у нас ведь там как? Шаман сказал – шаман сделал.

Белые появились на Ментавайских островах только в начале ХХ века. Вроде недалеко от Суматры, чуть больше ста морских миль, но в тех широтах постоянно штормит. Злой там океан.

А шаманы еще злее. Очаги черепами украшают. Для стрел яды делают. Дома ставят на сваях – так прохладнее, и змеям не дотянуться до людей. В джунглях их сам не найдешь. Нужно подняться вверх по реке, в условном месте встретят, проведут по мокрой тропе к дому. Сами в Сиберут, это деревушка вроде столицы у них, выбираются редко. Без нужды не ходят – соли, сахара прикупить, коготь лангура или скелет одноцветного носача – для церемоний.

Ну, я как добрался до места, объявляю: вопрос надо порешать с концом света. Майя ничего толком сказать не могут – то ли будет, то ли нет, а прогрессивное человечество переживает. Давайте, говорю, молиться Батакирабау, который у нас по войнам, и Тэтэу, который по природным катаклизмам. Тут они перепугались не на шутку. Ты, говорят, Юрич, забыл что ли, как в четвертом году к Тэтэу обращался? До сих пор вся Азия раны после цунами залечивает. Давай, предлагают, мы лучше твой конец света на орбите оставим, время потянем? Ну, у меня вариантов нет, пришлось соглашаться. Сделали все, как нужно. Татуировки мне нанесли, отловили жертвенных рыб, свиной череп на стенку прибили. Что обидно: пока я руку на пульсе держал, все хорошо было. А чуть отвернулся… Оно в Челябинске и бабахнуло! (см. фото 23)

Фото 23. Шаман сказал – шаман сделал

Это скромное торжество идеалов соцреализма стоит на центральной площади Пхеньянфильма в получасе езды от столицы дружественной Северной Кореи. Неизвестный нам скульптор запечатлел в бронзе Великого Вождя товарища Ким Ир Сена, который дает отеческие указания, что символизирует прижимаемая им к себе девочка, по снятию кино – сценаристам, режиссерам и прочим актерам. Нас встречал у памятника замдиректора киностудии за пару месяцев до того грустного дня, когда Любимый Руководитель Ким Чен Ир присоединился к своему папе.

– Великий вождь посетил нашу киностудию целых три раза, – со значением произнес он. – А Любимый руководитель делал это 286 раз.

– Почему так много?! – не сдержал я природного любопытства.

– Потому что он – гений искусства, – с жалостью посмотрев на меня, сказал чиновник и удалился.

– Товарищ Юнь, – я взял за локоток сопровождавшую нас миловидную женщину из Общества дружбы с зарубежными странами или как уж там называется эта контора в КНДР. Товарищ Юнь бывала в Москве и других столицах и, вне всякого сомнения, знала, как устроена жизнь. – Мне кажется, – продолжал я, изо всех сил стараясь быть деликатным, – что это не совсем скромно – называть Любимого руководителя гением искусства. Он ведь еще жив.

Товарищ Юнь подняла на меня удивленные глаза: