– Сергеич, раз уж всё равно груши околачиваем, давай, что ли, баланс подбивать. Конец квартала скоро. И вообще я взглянуть хочу, как у нас дела… в целом.

Все знали: хозяин любит, чтобы всё делалось вовремя, и терпеть не может авралов. Сейчас он вёл себя странно. Сергеич, который работал на станции с первого дня, уже двадцать лет, а Вараксу знал ещё дольше, удивлённо посмотрел на начальника.

– Всё в порядке? – спросил он. – Или ты бизнес продавать собираешься?

– А ты что, хочешь купить? – осклабился Варакса. – Бумаги тащи.

Они сели в директорском кабинете, разложили документы и часа два ни на что не отвлекались. Потом диспетчер сообщил по интеркому, что фургон пригонят с минуты на минуту.

– Вот и ладушки, – сказал ему Варакса, отодвигая бумаги. – Закиньте туда сразу два лома, пару лопат штыковых и бухту троса подлиннее.

– Ты что затеял? – спросил Сергеич. – Помощь нужна?

– Когда будет нужна, обращусь, – пообещал Варакса. – Всё, меня нет, а ты заканчивай с бумажками.

В дверях он вытащил из кармана запиликавший мобильный телефон, глянул на дисплей – звонили со скрытого номера – и поднёс аппарат к уху.

– Я слушаю. Кто это?

– Варакса, немедленно уходите, – ответил незнакомый мужской голос. – Прямо сейчас уходите через чёрный ход, пока не поздно.

– Я спрашиваю, кто это говорит, – повторил Варакса.

– Не важно. Вас обкладывают со всех сторон. Уходите немедленно.

Сергеич молча шевелил седыми усами, наблюдая за происходящим. Под его пристальным взглядом Варакса закончил разговор и вернулся к своему столу. Сбоку висели экраны, подключённые к десятку камер слежения по периметру и внутри станции. Варакса увидел, как в один из боксов въезжает «мерседес», которого он ждал, но сейчас было важно совсем другое. И это другое ему не понравилось.

– Двигатель не глушите и ворота не закрывайте, – скомандовал Варакса, позвонив по интеркому в бокс.

Он отпер личный сейф в тумбе стола и вытащил оттуда небольшую спортивную сумку, в которой глухо звякнул металл. Во внутренний карман куртки сунул пачку денег и ещё несколько пачек бросил на стол. В его руке появился ПСС. Варакса вынул обойму, проверил патроны, вставил обратно и передёрнул затвор.

– А я, значит, не при делах? – спросил Сергеич. – Это зря.

– Не зря, – отрезал Варакса, засовывая пистолет за пояс. – Ты мне здесь нужен. Значит так. Я умом тронулся, то-сё, личные проблемы, а ты по бухгалтерской части, твоя хата с краю… В общем, сообразишь, не первый раз замужем. Если позвонит Одинцов – наизнанку вывернись, но помоги. Не важно, о чём он попросит. Наизнанку, понял? Деньги тоже ему. Всё, бывай здоров.

Варакса крепко пожал Сергеичу руку и вышел из кабинета с сумкой на плече.

Тихим урчанием дизельного двигателя, работавшего на холостых оборотах, в боксе его встретил автофургон. Варакса положил сумку на переднее сиденье и пошёл к открытым воротам.

Мимо по проспекту медленно проплыл чёрный «лендкрузер». Из его салона двое в кипах проводили взглядом Вараксу, появившегося в проёме ворот.

– Он остался, – сказал тот, что помоложе, сидевший за рулём. – Ты слишком поздно позвонил. И что теперь?

– Я позвонил сразу же, как появились эти, – ответил второй, с глазами спаниеля. – Теперь посмотрим. Развернись пока и встань на той стороне.

Варакса прикуривал, горстью прикрывая огонёк от сырого ветра, и быстро осматривался. К проспекту тянулась небольшая асфальтированная площадка. От неё по обе стороны у поребриков встали два микроавтобуса с тонированными стёклами; рядом с ними у легковушек переговаривались несколько мужчин в штатском. Варакса усмехнулся. Сзади к станции примыкала парковка: на мониторах он видел, как туда заезжает «тахо» и ещё пара машин. Обложили действительно по-взрослому. Интересно, кто же всё-таки пытался его предупредить…

…но теперь надо было предупредить Одинцова, что их вычислили, и дать кое-какие инструкции. Варакса выудил из кармана детский телефон и нажал на кнопку. Прослушивать его не могли, но бережёного бог бережёт. К тому же от проспекта к станции повернула БМВ с мигающей аварийкой и остановилась на площадке против открытых ворот. Пассажир остался сидеть в машине, а к Вараксе вышел водитель – коренастый рыжеватый кавказец в щегольском пальто и остроносых ботинках.

– Я коротéнько, – сказал Варакса в телефон. – Песенка у меня в голове крутится. «А в России зацвела гречиха. Там не бродит дикий папуас. Тара-та-та-тара…» И дальше ни слова, хоть убей. Если вспомнишь, буду благодарен по гроб жизни. Да, и насчёт рыбалки. Я не смогу, извини. Может, потом догоню. А ты, если свободен, не откладывай, лёд ждать не будет. Места всякие секретные знаешь, так что и без меня разберёшься. Всё, давай, работы много.

От Салтаханова требовалось попасть внутрь станции и прощупать обстановку. Решили так: если орешек окажется академикам не по зубам – они сдадут Вараксу полиции как убийцу двух человек на Кирочной. Тогда у полицейских появятся основания штурмовать станцию, и они запишут себе в актив успешную спецоперацию. Но Псурцев приказал беречь этот козырь на крайний случай: Варакса был нужен ему самому.

Салтаханов не предполагал столкнуться нос к носу с вышедшим навстречу Вараксой и, когда тот убрал телефон, неожиданно для себя заговорил с чеченским акцентом:

– Добрый вечер, брат. Из начальства есть кто? Тут, короче, такое дело, машину по-быстрому поправить надо. Какой-то баран, короче, подрезал, я таких уничтожаю вообще…

– Не вопрос, брат, – в тон ему ответил Варакса и снайперски бросил окурок в урну. – Заезжай в крайние ворота, поправим.

Он развернулся и спокойно пошёл обратно в бокс. Салтаханов, продолжая играть роль простого клиента, тоже направился к БМВ. Шум за спиной заставил его оглянуться. В следующее мгновение Салтаханов отпрыгнул в сторону и покатился по слякоти асфальта. Из ворот задним ходом вылетел грузовой фургон, ударил его машину и, не снижая скорости, вытолкал её с площадки на проезжую часть.

Завизжали тормоза. Юркий «мини-купер» успел увильнуть от столкновения, но тут же в машину Салтаханова врезался какой-то джип, а в него – продуктовый грузовичок и следом такси. «Мерседес» опять взревел, словно оттолкнулся от изувеченной БМВ и помчался по проспекту мимо академиков, которые успели выхватить оружие. Хлопнули выстрелы. Стёкла в автобусе посекло густой паутиной трещин.

– Не стрелять!!! – гаркнул Салтаханов, стоя на коленях в луже и рукавом утирая лицо. – Не стрелять! За ним!

Варакса выжимал из «мерседеса» всё, что мог. Эх, был бы движок бензиновым, а не дизельным, и был бы это не грузовик! На такой лайбе класс не покажешь. Тяжёлый фургон разгонялся медленно, его ширина мешала маневрировать среди других машин, а отбойник на разделительной полосе не давал развернуться на встречную. Попутные водители сторонились вправо, пропускали мигающего фарами придурка и протяжно сигналили вслед…

…а тех, кто не успел или не хотел посторониться, Варакса со скрежетом отодвигал с пути. Только бы уйти в отрыв – он свернёт во дворы и бросит машину. Тогда ищи-свищи его.

– Как это всё не вовремя, – снова вслух сказал Варакса. – Чуть бы попозже… ещё самую чуточку…

Кровь заливала правый глаз. Он пытался стереть её ладонью, но всё равно видел хуже и хуже. Отбросив БМВ и рванув по проспекту, фургон был в нескольких метрах от академиков каких-то пару секунд. Промахнуться с такого расстояния невозможно, и они не промахнулись. Одна пуля только слегка контузила Вараксу и разорвала кожу на лбу, а вот вторая…

Вторая попала в шею. Потеряла от удара о стекло часть убойной силы и не прошла навылет, но застряла в мышцах и, видимо, острым краем разорванной оболочки чуть зацепила артерию.

Варакса прижал рукой рану, из которой толчками выплёскивалась горячая кровь. Потому и пелена перед глазами – не от контузии или рассечённого лба. Потому и уплывает всё куда-то. Худо дело. Совсем худо. И в отрыв уже не уйти. Не успеть. Ничего больше не успеть.