А вообще, все могло быть хуже. В конце концов, путникам докучали лишь огромные мотыли да совиное уханье. Лихолесье стенами смыкалось перед смелой гномьей компанией, но даже в столь злобном и неприятном месте весёлый подгорный народец не уставал веселиться. И хоть большую часть уже проделанного пути спутники Торина молчали, порой они нет-нет, да и принимались петь какие-нибудь песенки весьма спорного содержания. Иногда Фили обращался к Балину с житейскими вопросами, получая в ответ советы от седовласого гнома да смешки брата в придачу. Время от времени молчание сменялось обменом язвительных шуточек, а чаще прочего – философскими думами Бомбура о еде. Рыжий толстяк принимался хвалить стряпню Беорна, за что получал подзатыльники от Двалина. Последний, таща на спине огромные тюки, лишь цедил сквозь зубы отборную брань, которой хаял тяжелую поклажу. Торин, прислушиваясь к беседам друзей, улыбался, с тоской вспоминая отпущенных пони оборотня. Маленькие лошадки скрасили бы путь, освободив гномов от необходимости тащить практически неподъёмные мешки на себе.
Тяжело вздохнув, Торин косо глянул в сторону. Взгляд зацепился за мелькнувшую впереди чёрную тень. Вздрогнув, Король-под-Горой сделал уверенный шаг вперёд. Тут же забыв о пони, принялся напряженно всматриваться вдаль, целиком и полностью сосредоточившись на шумах и пляшущих абрисах кустарниковых порослей. Где-то рядом что-то внезапно застрекотало. Справа донесся эхоподобный рокочущий звук. Листва деревьев зашевелилась, а паутина, что лёгким палантином развевалась на ветках, заколыхалась под незримыми движениями больших и волосатых…
— Пауки!!!
Истошный крик сорвался с губ Бофура. Разворачиваясь, Торин схватился рукой за эфес меча, оголяя тонкий эльфийский клинок. Компаньоны, всего пару минут назад расслабленно отдыхающие от пути, теперь сбились в плотную кучку, готовя для боя оружие. Глаза их пылали яростью и Король-под-Горой, смотря в лица друзей, с удивлением понял, что ничего не боится. Дыша размеренно, гном в один большой прыжок преодолел расстояние между собой и соратниками. Оказавшись же рядом с ними, поднял глаза к стволам многовековых дубов и елей. Мирный гул леса теперь кипел постоянным стрекотом огромных паучьих челюстей.
Восьмилапые чудовища спускались с верхних веток деревьев, быстро перебирая длинными волосатыми ногами по широким стволам. Огромные надутые брюшки уродливых созданий сплошь покрывала густая жёсткая щетина. Бусинки чёрных глаз злобно сверкали на головках. Каждый размером с лошадь, пауки то и дело раскрывали свои челюсти, издавая неприятный, леденящий душу скрежет. Будто огромное чёрное племя злых духов, они приближались к гномам быстрой смертоносной лавиной. Торин, оглядывая явно голодных тварей, хладнокровно обдумывал план отступления. Восьмилапых было в разы больше, так что о равном бое речь идти не могла. В отсутствии храбрости Король своих соратников попрекнуть не мог, но жертвовать их жизнями во имя глупой победы над волосатыми тварями не собирался.
— Что делать-то? — спросил Бифур, обхватывая обеими руками рукоять своего молота. Хмурящийся, он беспокойно поглядывал вверх. Торин, ступая назад, поминал про себя Гэндальфа. Серый Странник раз десять повторил при прощании одно единственно важное напутствие – с тропы сходить не стоит. Однако что делать в случае нападения многолапых тварей ничего не сказал.
Сглотнув, Король-под-Горой пару мгновений просто размышлял. Больше прочих Торина волновала мысль не столько о пауках как таковых, сколько о причине их внезапного появления. Ладно, никто не говорил, что Лихолесье – тихое, мирное место. Но с другой стороны, разве могли эти ужасные существа просто взять да появиться из ниоткуда? Всему в мире были свои причины. Однако нельзя сказать, что паучья орда могла подчиняться Азогу. Орки были кем угодно, но не повелителями этих странных, жестоких созданий. Поговаривали раньше, что гигантские пауки подчинялись Саурону, а до него – Морготу. После падения Властелина Колец редко можно было услышать россказни о восьмилапых чудовищах. Но вот они, вполне живые и реальные, как земля под ногами. Торину стало не по себе. Где-то в глубинах его смелой гномьей души ползали темные призраки едва уловимых сомнений. Пляшущие тени догадок касались разума и растворялись в потоке мыслей.
— Отходить вглубь леса, что еще? — раздумья Торина нарушил громкий голос Двалина. — Их тут так много, что можно преспокойненько забыть о возможности выиграть у тварей. И откуда они только взялись, а?
— Кто его знает, — Торин, глядя на племянников, покачал головой. — Да и неважно это. Отступаем…
Вся компания согласно двинулась прочь с тропы. Пауки, спрыгивающие с деревьев на густой лесной ковер, жадно поглядывали на несчастных храбрецов. Не кидаясь на тварей с воплями на устах, гномы лишь осторожно обходили широкие стволы деревьев, стараясь не провоцировать восьмилапых. Последние же, яростно пощелкивая ужасными челюстями, спешили окружить подгорных жителей. Торин, стараясь не терять благоразумия, холодным расчётливым взглядом окидывал лесные окрестности. Бежать, как казалось, было некуда. Однако стоять на месте никто не собирался. Не готовые так просто расставаться с жизнями, умельцы из Эребора без споров шли вперёд, прижавшись спинами друг к другу.
— Что же их так много, а? — тоненький голосок мистера Бэггинса раздался мышиным писком в тягучем воздухе Лихолесья. Торин, вздрогнув, косо глянул на пухленького хоббита. Полурослик, нервно облизывая губы, крепко сжимал в маленьких ручках острый эльфийский кинжал. Смельчак из Шира, казавшийся вначале никчёмным и пугливым попутчиком, теперь смело глядел в глаза мраку леса. Изрядно похудевший за время путешествия, Бильбо даже выглядел теперь более мужественно. Хмыкнув, Торин улыбнулся. — Как вообще пауки могли стать такими большими?
— Задайте другой вопрос, мистер Бэггинс, — Балин, шедший по правую руку от полурослика, прижимал к груди огромный стальной молот. Седовласый гном, словно бы совершенно не удивлённый появлению чудищ, ледяным взглядом сверлил особенно толстую восьмилапую тварь напротив себя. — Откуда эти гады взялись здесь? Такие пауки раньше, как говорят поверья, водились в крепостях Темных Властелинов. Никто точно не знает, когда впервые эти ядовитые монстры появились в Средиземье, но хочу Вас заверить – они никогда не были друзьями детям Эннората. Зло поселилось в этом лесу, и, как бы грустно это не звучало, зло великое, пусть и едва заметное пока.
— Это Вы называете едва заметным, мистер Балин? — невозмутимо обратился к старшему Фили. Вытягивая вперёд длинное острие своего клинка, племянник улыбался во все тридцать два зуба. Торин, поджимая губы, позавидовал своим юным спутникам: вопреки сложности ситуации, присутствия духа они не теряли. — Любопытно узнать, а что тогда зло неприкрытое?
— Узнаешь, когда дойдём до Эребора, — вякнул кто-то из толпы, и все засмеялись. Молодой Король чувство юмора соратников оценил, но к общему веселью не присоединился. Один из маленьких и особенно наглых пауков приблизился к наследнику рода Дурина, выставив вперед длинные цепкие лапки. Чёрная волосатая тварь намеревалась атаковать. Оскалив зубы, Торин переступил с ноги на ногу. Конечно, можно было бы убить монстра. Но тогда следовало бы готовиться к яростной обороне: не настроенные на милые беседы, восьмилапые чудища только и ждали удобного момента для массовой атаки. Как ни крути, но на стороне клыкастых было не только количественное преимущество.
Поморщив нос, Торин лишь крепче вцепился в меч. Ставший до ужаса громким, паучий гомон заполнил собой всё вокруг и отдавался в ушах гулким биением трепещущего сердца. Не хотелось признавать, но было страшно. Сейчас как раз кстати бы пришлась помощь мага, которого молодой Король поминал про себя добрым словцом уже не в первый раз. Но, судя по всему, рассчитывать следовало только на собственные силы. А по сути – на быстроту собственных ног.
— Биться мы с ними если и будем, то явно не преуспеем, — сказал скорее себе, нежели кому-то еще, Торин. — Знаете что, ребятки. Берем пожитки и бежим через лес как можно скорее. Не хотелось бы стать чьим-то завтраком.
